Какие цели ставили перед собой организаторы брюссельских терактов? В состоянии ли Европа противостоять растущей террористической угрозе? На вопросы «МК» отвечает президент Института Ближнего Востока Евгений САТАНОВСКИЙ.
— Евгений Янович, можно ли обнаружить в действиях террористов логику? И если да, то в чем она?
— Логика проста, как железнодорожная шпала. Европа должна, как говорят в российской поговорке, «стоять бояться». Вот ее и выстраивают соответственно.
— Но почему именно Брюссель выбран объектом для атаки?
— А вы не в курсе, что Брюссель — это столица Евросоюза, столица НАТО? Любой удар по столице — это хороший пиар. Вы можете взорвать и глухую деревню, но кто об этом будет писать и говорить? Public relations для современного терроризма — вещь необходимая. Понятно, что это резонансный, яркий теракт. Те, кто его организовал, не будут иметь недостатка в спонсорах. Кто заказчик — Эрдоган, которому в очередной раз нужно доказать, что ему требуются деньги на его спекуляции с беженцами, или какие-то другие террористические структуры, — это второй вопрос. Но сама по себе постановка вопроса понятна: нет денег — нет терактов.
— Ну а насколько логична и адекватна ситуации политика Брюсселя и прочих европейских столиц?
— Она адекватна рушащейся цивилизации, которая кончает жизнь самоубийством. Чем сегодня бельгийцы и европейцы в целом и занимаются.
— Что вы имеете в виду?
— Я имею в виду все, что происходит на протяжении последних десятилетий с Европой, куда идут потоки мигрантов, которые стремительно радикализируются, исламизируются. Тот же Брюссель, например, давным-давно стал европейской столицей исламистов. В район Моленбек 25 лет не заглядывает полиция, он является фактически таким же центром исламизма, как Ракка и Мосул. Если так дальше пойдет, Европы не будет. Будет географическое пространство, входящее то ли в новый халифат, то ли в новую Оттоманскую Порту.
— Территорию нашей страны в последнее время Бог милует от масштабных терактов. Это результат везения, результат стратегии террористов, оставивших нас «на десерт», или результат усилий наших компетентных органов?
— Это результат серьезной работы по уничтожению террористов. Это результат того, что у нас нет потоков мигрантов, которым неизвестно с чего платят пособия. Это результат того, что у нас не открыты двери для миллионов людей, желающих превратить нас в территорию радикального ислама. А Европа дает им эту возможность.
СПЕЦСЛУЖБЫ НЕ ПОСПЕВАЮТ ЗА МУТАЦИЯМИ ТЕРРОРИЗМА
Главный аналитик Национального антикриминального и антитеррористического фонда, бывший сотрудник подразделения внешней разведки КГБ Олег НЕЧИПОРЕНКО:
— Сейчас уже стали заявлять, что случившееся в Брюсселе — некое новое проявление террористического акта. Ничего это не новое (каждая террористическая акция уникальна хотя бы уже по составу участников, месту, времени). Терроризм мутирует постоянно. Это — как бы цинично ни звучало — творческое явление. Творчество разрушения. А вот противостоящие сейчас ему системы имеют бюрократические особенности и потому запаздывают в борьбе с этим страшным творчеством.
После акции в Париже стало ясно, что в Европе существует сеть так называемых законсервированных, спящих террористов, которые только по определенному сигналу вступают в действие. Без получения данных — когда и где это произойдет — предотвратить взрывы невозможно. Во-первых, потому что на современную взрывчатку не все детекторы могут сработать (самый простой пример: пластиковая не определятся металлоискателем). Во-вторых, сами террористы внешне ведут добропорядочный образ жизни. Им предписывается не носить национальную одежду, не посещать храмы, не молиться, даже разрешается пить, курить и т.д. Потому и получается, что предотвратить теракт можно только на стадии, когда им поступил сигнал — взорвать там-то. Эту информацию перехватить можно, и это в ряде случаев так и делается. Но пока она ляжет со стола на стол, пока дойдет до верхушки пирамиды, уже поздно: акция осуществилась!
В этом году исполнилось ровно 15 лет, как мировое сообщество находится в состоянии войны с терроризмом (28 сентября 2001 года Совет безопасности ООН принял резолюцию №1373). Тогда звучали лозунги: «Антитеррористические структуры всех стран, объединяйтесь!», «Только вместе мы покончим с терроризмом». Все соглашались, что угроза единая, налаживалось сотрудничество даже между службами, которые во время «холодной войны» стояли друг против друга. По инициативе России был создан международный банк террористов, где страны обменивались информацией. Но потом все стихло, и сейчас неизвестно даже — что с этим банком стало!
ЕДИНСТВЕННЫЙ ОТВЕТ — РАБОТА АГЕНТУРЫ НА ОПЕРЕЖЕНИЕ
Президент Международной контртеррористической ассоциации (руководил экспертной группой по разработке Закона РФ «О борьбе с терроризмом»), член президиума совета ветеранов подразделений специального назначения органов госбезопасности, профессор, д.ю.н. Иосиф ЛИНДЕР:
— Теракт в Брюсселе был ожидаем. Нужно четко понимать, что наличие Европарламента Брюсселя определяет точку притяжения для террористов. Плюс это сложное государство, разделенное на две части — французскую и фламандскую, раздираемое противоречиями. Ожидаемо было и то, что террористы выберут именно аэропорт. Во-первых, это «лицо» государства, его входные ворота. Во-вторых, там всегда массовое скопление людей, так что в любом случае будут жертвы. В-третьих — скрыть информацию о взрыве даже на несколько часов невозможно.
Сложно говорить об уровне работы спецслужб и полиции Брюсселя. Но какими бы профессиональными они ни были, действовать в полном объеме без сильной политической воли они никак не могут. А ее там нет. Определенная линия политического поведения из дееспособных подразделений сделала придворных слуг. Они постоянно оглядывались на то, что скажут политики, боялись сделать самостоятельные шаги даже в критических ситуациях.
Что касается методов террористов, то они постоянно совершенствуются. Но вслед за ними совершенствуются и средства их обнаружения. Брюссельский аэропорт и весь город, насколько я знаю, напичкан аппаратурой, которая может определить взрывчатые вещества любого типа. Но как этой техникой пользуются? На каких именно участках? Можно ведь у каждого пассажира брать любые анализы, но все равно террористы пройдут, потому что есть пресловутый человеческий фактор. Аппаратура может не учитывать те зоны, в которых пребывает персонал. А он всегда задействован в таких акциях. Вспомните трагедию в небе над Египтом.
Наиболее эффективное — работа агентуры на опережение. Я не исключаю, что информация о готовящемся теракте была у американских спецслужб (история знает такие примеры). Те могли сообщить, но брюссельская полиция не отреагировала вовремя. Вообще скажу, что американские спецслужбы делятся информацией, когда нужно им, и с трудом воспринимают то, что им говорят другие (теракт 11 сентября 2001 года тому доказательство). Была ли информация о готовящемся акте в Брюсселе у наших спецслужб? Думаю, вряд ли, потому что это не зона их интереса. Но они в любом случае сразу бы сообщили брюссельским коллегам. Сейчас усиления борьбы с террористами пойдет по всему миру. Но это война без остановки. Военные действия террористов могут окончательно перенестись на европейский континент — этому способствует миграционная политика, которая позволила запустить больше 2 миллионов нелегальных мигрантов с Ближнего Востока. Среди них тысячи агентов террористических группировок.
ЕВРОПЕЙСКИЕ СИЛОВИКИ ОТСТАЮТ ОТ НАС НА 10 ЛЕТ
Своими мыслями о том, чего не хватает европейцам для победы над терроризмом и насколько готова к террористическим атакам наша страна, с «МК» поделился вице-президент Международной ассоциации ветеранов подразделения антитеррора «Альфа» Алексей ФИЛАТОВ.
— Произошедшее в Брюсселе — это, конечно, прежде всего результат недоработки силовых структур. Антитеррористические методики, используемые в Европе, были приняты в достаточно спокойные годы, когда угроза терроризма не была настолько острой. Ситуация резко изменилась, а методы остались прежними. Террористическая угроза возросла прежде всего по двум причинам. Во-первых, она связана с активной позицией ряда стран, в том числе стран НАТО, по отношению к конфликтам на Ближнем и Среднем Востоке и в Северной Африке: в Ливии, Сирии, Ираке, Афганистане… Во-вторых — с большим потоком беженцев, под прикрытием которых террористические группировки начали проникать на территорию Европы. Это очень легкий канал, граница для террористов сегодня практически открыта. Выдумываются легенды, делаются документы на вымышленные имена и фамилии, и в той или иной европейской стране появляются люди с совершенно «чистой» биографией, подготовленные для проведения терактов. А современные средства коммуникации позволяют достаточно легко управлять террористической сетью и финансировать ее.
— Насколько легко террористам добывать оружие и взрывчатку?
— Взрывчатку, имея соответствующие навыки, в принципе нетрудно соорудить из вещей, которые можно приобрести в свободной торговле. Ну а стрелковое оружие в силу его доступности для населения — во многих европейских странах разрешено свободное владение им — легко приобрести на черном рынке.
— Можно ли сказать, что парижская трагедия ничему не научила европейцев?
— Нет, я бы так не сказал. Париж дал правильный вектор развитию силовых структур, однако для того, чтобы наладить их работу, потребуются не месяцы, а годы. Обратимся к истории нашего государства: между тем, как у нас обстояли дела с борьбой с терроризмом в конце прошлого века, и тем, как сейчас, пролагает очень большая дистанция. Мы пережили чудовищные трагедии: 1995 год — Буденновск; 2002-й — «Норд-Ост»; 2004-й — Беслан… Но мы сделали из них правильные выводы, начали планомерную работу. Результаты ее налицо: количество терактов сокращается из года в год. Силовиками и властью найден правильный подход: мы работаем на дальних подступах — там, где эти террористы прячутся, тренируются, готовят взрывчатку. Расслабляться, конечно, рано: мы находимся сегодня в той же зоне угроз, что и Европа. По-моему, уже более 12 исламистских группировок объявили России джихад. Но, думаю, наши силовые структуры больше готовы к отражению террористических атак.
— Если я вас правильно понял, Европа сейчас находятся примерно в том положении, в каком мы — в конце 1990-х?
— Что касается противодействия терроризму, то, на мой взгляд, они сегодня там, где мы были 10 лет назад. Но с точки зрения экономики Европа, конечно, находится в гораздо лучшей ситуации. Поэтому, надеюсь, им потребуется меньшее время, чтобы поставить работу на должный уровень и сделать так, чтобы такие трагедии не повторялись.
