«Горе тебе, Вавилон, город крепкий...» Я, как ни странно, про монголов. Тех самых, которые так ушибли Киевскую Русь игом, что она до сих пор не может от него оправиться. Мысль ведь не новая, что все наше самодержавие, как его ни назови — хоть царизмом, хоть сталинизмом, хоть развитым путинизмом, — идет как раз оттуда, от беспощадной Золотой Орды. В этом плане Москва — никакой не Третий Рим, а очередной по счету Каракорум, столица Чингисхана.
Орды нет, а самодержавие есть — ученики оказались куда живучее учителей. Губернаторы до сих пор получают ярлыки на княжение; бояре и дворяне, переименованные в жуликов и воров, кормятся с выделенных им регионов, а народ по старинке сгоняют в полон и на барщину: в Армия ли по призыву, на выборы ли по приказу. Запомним эту мысль — и перейдем к следующей. Про монголов.
Где та воинственная нация, которая когда-то завоевала полконтинента? Где грозные наследники Чингисхана и Тамерлана? Именно что вот там: справа и снизу по карте от столицы нашей Родины, в своих исконных степях. Ни о каких завоеваниях не помышляют уже сотни лет. Стали буддистами, остались кочевниками, но потеряли весь задор и запал покорителей мира. Был у них легкий всплеск в начале XX века, да и тот оказался привнесен извне пассионарным российским бароном Унгерном. Монголия побурлила, получила вожделенную независимость от Китай, неофициальный статус «шестнадцатой республики СССР» — и все. Хотя, казалось бы, в ту эпоху можно было не то что китайцев выгнать, а заново покорить мир: только ленивый не пророчил «желтой угрозы с Востока».
Пророчества не сбылись. Монголы в свое время вдоволь зачерпнули власти и могущества — теперь им хватило социализма с непроницаемым буддийским лицом.
Эту мысль мы тоже запомним и перейдем к третьей и последней на эту небольшую колонку.
Каждому народу иногда хватит. Хватит всего: пресловутой пассионарности, крови, земли, великих правителей, просто величия как такового. Иегова очень емко в свое время сформулировал это непонятливому Навуходоносору: «Мене, — сказал, — текел, — и, видите ли, — фарес». В том смысле, что самому великому царству однажды приходит естественный конец.
И не так важно, в каком виде он приходит: косматых варваров, экономического кризиса, стихийного бедствия или всего этого скопом. Главное, что царство к этому моменту уже никак не может сопротивляться: закончились внутренние резервы, запал пропал, на стенах осажденной крепости не видно ни одного воина. И сколько ни стараются придворные геббельсы (а их в любом великом царстве примерно легион), никто на эти стены уже не идет.
То есть наступает в итоге такой момент, когда еще совсем недавно работавшее «величие» (а равно и крики о нем) не нужно уже самому народу.
Дальше может быть два варианта, обосновывать вероятность выпадения которых в этом коротком тексте я не возьмусь. В первом от великого царства остаются рожки и ножки метрополии, а по окраинам появляется много молодых, голодных и злых государств.
Во втором, куда более любопытном случае наше великое царство как будто выдыхает и уходит с исторической сцены в партер или амфитеатр, как повезет: «Свою роль я отыграло, теперь пусть другие зубрят слова мирового жандарма, кровавого завоевателя и т.п. А я посмотрю».
По первому пути шли многие и многие страны древности, от Рима до империи Македонского (примеры можно поискать и в нашем недавнем прошлом: проиграем в голове песню «Беловежская пуща, Белове-е-е-ежская пу-у-у-уща»). А вот второй путь стал куда популярнее уже в более близкие нам времена. Вспомнить хоть скандинавов, наводивших ужас на все знавшие их народы (сейчас в условной Норвегии ужасны разве что цены для туристов). Или грозных японцев еще каких-то 70 лет назад… Их имперское величие надежно закутано в страницы манги и кадры аниме.
Или — вспомните, пожалуйста, вторую мысль этой колонки — монголы. Вы знаете, им живется совсем неплохо. И потенциала у этой отказавшейся от планов по мировому господству страны куда поболе, чем у какой-нибудь бряцающей бомбой Северной Кореи.
А теперь надо припомнить и первую мысль колонки. Про нас.
Россия тоже пора передать эстафетную палочку мирового господства. Империя развалилась, и попытки ее гальванизации бесполезны. Конечно, сенатор Марченко может создавать новый «Союз русского народа», национальный лидер — присоединять острова и полуострова, министр культуры — приватизировать могилы музыкантов: этого права у власти не отнять. Но любой всплеск «патриотизма» в ответ на такие удары государственного дефибриллятора будет уже искусственным. 86 процентов — это как температура в 40 градусов у человека. Он может быть активен, говорлив, сверкать глазами, но блеск этот — лихорадочный, а слова — бред. И кончаются приступы активности все быстрее, потому что сил уже нет в буквальном смысле.
За одним плечом нашего пациента стоят скромные монголы и скандинавы, а за другим — гордые вавилоняне. Выбор прост.
И снова я повторю, что сейчас главная задача оппозиции — не готовиться к новым потрясениям, в них не очень верится: все может кончиться не взрывом, а всхлипом. Главное — это объяснить, что путь, на котором нет великого царства, куда лучше дороги, на которую зовут его приверженцы. Да их, к счастью, и немного: геббельсы на зарплате да реконструкторы с усиками.
Нам не нужны великие потрясения, нам не нужна великая Россия. Великая в понимании записных «патриотов» — величие ценой обнищания народа. Нам нужна нормальная, комфортная страна, с удовольствием у камина вспоминающая прошлое и не стремящаяся сделать его настоящим.
