Согласно официальному календарю, в этот понедельник каждый российский журналист-газетчик имеет полное право прийти на работу навеселе и со сбитым набекрень галстуком. 13 января — это День российской печати. И в теории все из нас должны весело разрезать торты, открывать бутылки с шампанским и задорно поздравлять друг друга с очередным юбилеем профессии.
Однако теория и практика в нашей стране — это, как известно, две большие разницы. Если я подниму бокал этим вечером, то сделаю это исключительно в честь Старого Нового года, а вовсе не в честь профессионального праздника.
Я разлюбил свою работу? Разумеется, нет. Почему же тогда я не испытываю особых радостных чувств в праздничный день? Потому что, с моей — и не только с моей — точки зрения, итоги 2013 года для российской печати, мягко говоря, не слишком радостны. А перспективы на год 2014-й и вовсе вызывают мрачные предчувствия.
И дело здесь не в пресловутой «угрозе Интернета», которая, по мнению многих, должна сделать газету из бумаги таким же ретро, как, скажем, наскальная клинопись или берестяные грамоты. Возможно, через энное количество лет так оно и будет. Кто знает. Но пока реальность упорно отказывается исполнять прогноз, что «скоро везде будет одно сплошное телевидение».
Даже почив было в бозе, иные печатные издания умудряются быстро воскресать. Например, 31 декабря 2012 года в свет был выпущен «последний печатный номер» успешного в прошлом крупного американского журнала Newsweek. Но каково же было мое удивление, когда в 2013 году на прилавках газетных киосков различных европейских городов я стал замечать свежие выпуски этого теоретически «покойного» журнала! А в 2014 году вновь запустить бумажную версию Newsweek планируют и в Америке.
Поэтому повторюсь: мое беспокойство совсем не связано с «технологиями будущего». Связано оно с мышлением из прошлого. До 1992 года День печати отмечался в нашей стране не 13 января, а 5 мая — в годовщину выхода первого номера большевистской газеты «Правда». Но 28 декабря 1991 года наши власти решили, что негоже СМИ новой России ориентироваться на опыт главного советского официоза. Вместо этого праздничной была объявлена годовщина выхода первого номера газеты «Ведомости» в январе 1703 года.
И вот сейчас у меня подозрение: не желая официально возвращать праздник 5 мая, многие в российской власти вновь видят свой идеал печатного издания в советской газете «Правда». И не стоит считать, что в публицистических целях я занимаюсь художественным преувеличением. Почитайте внимательно отклики на недавнее неожиданное упразднение государственного агентства РИА «Новости».
Многие авторитетные и даже облеченные высокими должностями господа на полном серьезе уверяют: мол, РИА «Новости» надо было разгромить потому, что оно не в достаточной степени ориентировалось на опыт своего советского предшественника — АПН (Агентство печати «Новости»).
Я всей душой за более мускулистую защиту российских интересов за рубежом — в том числе и с помощью СМИ. Постоянно читая самые разные западные публикации, я постоянно наталкиваюсь на одну и ту же логическую конструкцию: да, допустим, что по существу Путин и русские в этом вопросе правы. Но они нам очень не нравятся. Поэтому будем считать, что по совокупности они совсем не правы!
В попытке повторить на других фронтах безусловный успех телеканала Russia Today нет абсолютно ничего зазорного. Но всерьез призывать ориентироваться на опыт АПН — это, как мне кажется, нечто запредельное. Опять же — не поймите меня неправильно. АПН некогда публиковало книги моего отца, и я сохранил к этой организации самые нежные чувства. Но давайте смотреть правде в лицо: АПН было провалившимся экспортером провалившейся идеологии.
Кого на Западе АПН убедило в прогрессивности советского государственного строя в последние два десятилетия своего существования? Подозреваю, что таких людей было очень немного. Головной болью почти любого руководителя западного корпункта АПН, скажем, в 1983 году была проблема избавления от «священной макулатуры». Обильно присылаемые из Москвы материалы с речами руководителей партии и правительства наотрез отказывались расходиться. Но сдать их в утиль тоже было нельзя. Вот все сидели и мучились.
И этот «передовой опыт» мы теперь должны повторять? А почему бы тогда не объявить «Запорожец» абсолютным шедевром мирового автопрома? А ведь в сфере политики все идет именно к эквиваленту чего-то подобного. Чем дальше, тем больше отношение власти к СМИ начинает напоминать принцип, сформулированный в указе царя Петра I от декабря 1708 года: «Подчиненный перед лицом начальствующим должен иметь вид лихой и придурковатый».
Разумеется, я не готов вставать на узкокастовую позицию и заявлять, что в любом конфликте чиновника и журналиста обязательно не прав чиновник. Это полная глупость. С моей точки зрения, слишком многие из моих коллег путают понятия «хамство» и «гражданское мужество». В почти любой спорной ситуации вина в той или иной пропорции обязательно распределяется на всех участников столкновения. Но наибольшая ответственность всегда ложится на того участника конфликта, кто сильнее. В ситуации с возрастающим недопониманием между российской властью и российскими СМИ это, безусловно, власть.
И не думайте, что таким лукавым образом я намекаю на конфликт «МК» и «Единой России», который наверняка получит свое продолжение в 2014 году. Именно этот конфликт я как раз бы не хотел комментировать. Я для этого слишком пристрастен. Но ведь ссора нашей газеты с партией власти — не изолированный случай, а часть некой общей тенденции. Тенденции, которую стоит остановить — и ради блага российских СМИ, и ради блага всей страны.
