Трудно поверить, но здесь, в бывшем ОКБ-1, со времен его бывшего шефа Сергея Павловича Королёва почти ничего не изменилось. Нынешний глава предприятия проводит совещания, сидя в королёвском деревянном кресле, за старинным рабочим столом с настольной лампой. В маленькой комнате, примыкающей к кабинету, стоит сейф, привезенный Королёвым вместе с чертежами ракет из побежденной Германии в
— Здесь нельзя иначе, — говорит Виталий Александрович. — Мы просто обязаны поддерживать наш престиж и обеспечивать надежность нашей техники. Ведь это то, в чем американцы нас еще не догнали. У нас всегда была продуманная идеология развития. К примеру, спутник, запущенный в 1957 году, был всего лишь демонстрацией мощи. В ответ американцы засуетились и через год создали DARPA — агентство передовых оборонных исследовательских проектов при министерстве обороны США. Между прочим, спутник был отчасти реализацией идеи Ньютона! В 1687 году великий физик высказал мысль о снаряде, который, если его разогнать до скорости около 8 км в секунду, сможет летать над Землей по круговой орбите как спутник. Выходит, что для осуществления этого замысла понадобилось 270 лет жизни человечества и рождение гениального Сергея Королёва. Он вместе со своими сотрудниками наделил спутник радиопередатчиком и, преодолев земное притяжение, вывел его на орбиту. Используя доставшиеся СССР сравнительно небольшие трофеи в части немецкой ракетной техники и опыт некоторых немецких инженеров, коллектив, возглавляемый Королёвым, смог за короткий отрезок времени заложить основы ракетно-ядерного щита нашей страны и открыть космическую эру в истории земной цивилизации. Нашим специалистам удалось опередить группу ведущих немецких ракетчиков во главе с Вернером фон Брауном, которая после поражения гитлеровской Германии во Второй мировой войне оказалась в США, прихватив несколько сотен готовых к пускам ракет, полные комплекты технической, рабочей, технологической и эксплуатационной документации.
— В чем именно нашим специалистам удалось опередить конкурентов?
— Мы первыми использовали многоступенчатые технологии в конструкции ракет. На каждом этапе нам удавалось придумывать те решения, которые обеспечивали конкурентное преимущество. Были созданы ракетные топлива и двигатели, реализующие режим эффективного горения «на грани взрыва». Так создается мощный импульс тяги, придаваемый ракете. И очень важно при таком эффективном горении не допустить взрыва. Поэтому каждый старт для нас и сегодня очень волнителен: стопроцентной надежности в технике нет. Вот почему перед пуском мы подвергаем все узлы и системы многократным проверкам и создаем резерв на случай выхода из строя каждой детали пилотируемой системы.
— Сейчас идут активные дебаты о стратегии развития космической отрасли России. Поделитесь своим видением главных ее целей?
— Следует разделить главные цели на околоземные и межпланетные. Начнем с первых, касающихся исключительно ближнего космоса. На орбите давно сформировался рынок, в котором каждая страна преследует свои национальные интересы. К примеру, сверхдержавы создают системы противоракетной и противокосмической обороны, спутниковые навигационные группировки, борются за возможность предоставления услуг по картографированию, метеопрогнозированию, навигации и связи менее развитым соседям. Этот рынок сегодня составляет около 300 миллиардов долларов в год, и большая часть этих денег, увы, достается не российской казне. В общем, в области этой деятельности Россия должна действовать исключительно в своих интересах, развивать конкуренцию, повышать интеллектуальный уровень нации.
Что же касается освоения дальнего космоса, иных планет, тут надо действовать в кооперации с другими странами, потому что автономно никому не удастся долететь, к примеру, до Марса. Это технологически сложно и дорого.
— Освоение Марса вам кажется более перспективным, чем освоение Луны?
— Марс — это единственная планета в Солнечной системе, интересная нам для возможной колонизации. По прогнозам астрофизиков, через несколько миллиардов лет ожидается увеличение Солнца в размерах и превращение его в красного гиганта. При этом Земля может подвергнуться разрушительному воздействию под влиянием его расширяющихся внешних слоев, которые, вероятно, смогут достигнуть земной орбиты. Из всех планет Солнечной системы наиболее привлекательным является Марс, который располагается дальше от Солнца, чем Земля. Его температурный режим (+25 градусов на экваторе и −150 — на полюсах) не губителен для человека, там много воды в виде льда, углекислотная атмосфера, давление составляет 1/100 от земного. Эти условия ученые могли бы приспособить для создания среды обитания человека.
Но, несмотря на всю притягательную силу Марса, технологические отработки межпланетного полета мы будем осуществлять около Луны. Нужно научиться эффективно летать за пределами околоземных орбит. Если бы мы сейчас собрались лететь к Марсу, нам потребовалось бы создать межпланетный комплекс массой в
— Ну а как насчет посадки на Луну?
— Если все пойдет по оптимистическому плану, то можно ожидать, что к 2025 году космические пилотируемые системы будут готовы к полетам с посадкой на Луну. То, что когда-то осуществили американцы, — не в счет, это были разовые и очень рискованные полеты. Нам же надо отработать надежную технологию посадки на другие небесные тела. Ведь приземление на них будет происходить на большой скорости — это риск. Потребуется создание целой инфраструктуры: напланетной и орбитальной, технологии обитания и многое другое. И этот процесс, начатый когда-то Сергеем Павловичем Королёвым, сегодня успешно продолжается в международном партнерстве.
— Получается, что РКК «Энергия» уже готова дать предложения по освоению космоса.
— Еще в 2009 году на авиакосмическом салоне мы представили предложение-программу о возможном пути продвижения человека в космосе. Именно тогда началась деловая дискуссия и образовалась международная кооперация компаний космической промышленности — РКК «Энергия» (Россия), концерн Lockheed Martin (США), Mitsubishi Heavy Industry (Япония), европейская компания Astrium. Несколько позже к ней примкнула и корпорация Boeing. Обсуждения программы промышленными партнерами проводились ежеквартально. Вместе мы составили так называемую «Дорожную карту развития космонавтики», о чем я докладывал на
С астероидами землянам в любом случае рано или поздно придется иметь дело. Самые опасные из этих тел (к примеру, Апофис) входят в группы астероидов, траектории движения которых пересекаются с траекторией движения Земли. Сейчас ученые решают задачу, насколько велик риск столкновения наиболее опасных из них с нашей планетой. Мы же пока занимаемся направлением Земля — Луна. Первые
— Наши руководители поддержали эту программу?
— Пока эта программа не принята. Зато американские коллеги, взяв за основу предложенную нами концепцию, предлагают лететь на Луну и дальше, на Марс. Но на их ракете SLS и корабле «Орион». Если это случится, наши наработки так и останутся нереализованными, мы потеряем приоритеты и потенциальные возможности.
— А какие у нас есть наработки уровня американской ракеты-носителя SLS, грузоподъемность которой, если не ошибаюсь, 60–70 тонн?
— Самое интересное, что в России была создана самая лучшая ракета-носитель в мире, признанная всеми профессионалами. Это ракета-носитель (РН) «Энергия» грузоподъемностью более 100 тонн, которая успешно стартовала дважды — в 1987 и 1988 годах. На втором пуске она вывела на орбиту многоразовый космический корабль «Буран». Однако в годы развала СССР и перестройки ракета оказалась незаслуженно списанной. Мы пытаемся реанимировать нашу ракету, но пока только в инициативном порядке, объединяясь с партнерами из Казахстана и Украины.
— Но постойте — ведь Федеральное космическое агентство недавно объявило конкурс на создание тяжелой ракеты-носителя. Что вам мешает поучаствовать в нем и выиграть?
— Конкретное ТЗ (техническое задание. — Авт.), по сути, было адресным и по формальным признакам не ориентированным на создание конкурентоспособной, высокоэффективной ракетно-космической системы. Неучастие в конкурсе нашего и других предприятий отрасли — это скрытое выражение несогласия с проводимой идеологией при создании средств выведения.
— Получается, что для возрождения ракеты-носителя типа «Энергия» не хватает политической воли?
— Да, необходимы объективность, политическая воля и чувство патриотизма.
— Вы сказали, что пытаетесь реанимировать РН «Энергия» в кооперации с Казахстаном и Украиной. В каком виде?
— Мы предлагаем создать РН сверхтяжелого класса, необходимую для решения важных задач в космонавтике в интересах России. В такой РН примерно 90% компонентов и систем будут российскими. Мы можем использовать научно-технические и производственные заделы, компоненты и системы, уже прошедшие летные испытания. В Казахстане можно восстановить стартовые комплексы на основе имеющейся инфраструктуры космодрома Байконур. На Украине сохранена технология, созданная в рамках РН «Энергия», — ракета «Зенит». Это ракета с очень мощным двигателем, которую мы запускаем со стартовой платформы, расположенной в экваториальном районе Мирового океана. Благодаря проекту «Морской старт» (в него кроме платформы «Одиссей» входит сборочно-командное судно «Си Лонч Коммандер») мы и сохранили в России технологии мощного ракетного двигателестроения (сами двигатели выпускает НПО «Энергомаш», входящее в структуру нашей корпорации), сохранили заделы по РН «Энергия» и развили технологии создания лучших в мире разгонных блоков. И это все оставляет за Россией шанс быть мировым лидером в космонавтике.
— В какие сроки можно было бы создать ракету-носитель тяжелого класса?
— Учитывая, что практически все системы и компоненты имеют летную квалификацию, то при принятии политического решения и надлежащем финансировании такая ракета могла бы быть создана в течение пяти лет.
— А когда американцы намерены запустить свой «Орион» с SLS?
— В 2017–2018 годах.
— Получается, что разработки могли бы идти почти одновременно?
— Да, но в России, к сожалению, решения нет. У нас 22 года упорно создают ракету-носитель «Ангара» с максимальной грузоподъемностью 40 тонн...
— Перейдем к работающим пилотируемым программам. Они международные и обеспечиваются в основном нашими кораблями «Союз» и «Прогресс». Но ведь и американцы не дремлют. Вот 8 октября они запустили к МКС грузовой корабль Dragon, который состыковали с ней 10 октября. Того и гляди, скоро мы и как перевозчики окажемся не у дел.
— Кто вам сказал, что мы только перевозчики? Мы — единственная страна, которая имеет технологии высоконадежной и безопасной транспортировки людей и грузов на околоземные орбиты! При этом мы постоянно совершенствуем эти технологии. Уже найдены необходимые инженерные решения для кораблей нового поколения. В настоящее время часть из них проходит летные испытания, на каждом этапе повышается профессиональное мастерство специалистов и инженеров, появляются новые молодые кадры, развиваются научные и прикладные исследования. Пока такого опыта, каким мы обладаем, у американцев нет. К примеру, Dragon в автоматическом режиме доставили на МКС, без людей на борту, и канадским манипулятором пристыковали, управляя в ручном режиме с борта станции... Реально американский корабль Dragon может стать конкурентом наших кораблей примерно через три года, но то, что сейчас происходит, — реальное предупреждение: нам надо быстрее создавать корабль следующего поколения.
— Теперь о российских космонавтах. У них есть пожелания по улучшению комфорта на станции. По словам покорителей космических вершин, год в нашем модуле проработать будет весьма сложно из-за тесноты и неудобства. Так почему у американцев отсек более комфортабельный, чем у нас?
— Размеры модулей сегодня определяются другим предприятием, и они ограничены, как правило, возможностью ракеты-носителя. Все, что возможно было сделать в данном нам объеме, мы сделали. Последние 15 лет при создании ракетно-космической техники нарушаются основные организационные принципы в создании ракетной техники. В результате проявляется непрофессионализм и потеря позиций России на рынке.
В будущем мы планируем на своем предприятии создавать модули космических станций с более комфортными условиями. Кстати, в разрабатываемой нами перспективной пилотируемой транспортной системе будут также улучшены условия по сравнению с нынешним кораблем «Союз-ТМА». В корабле при полете на околоземную орбиту сможет размещаться до 7 человек плюс 500 кг полезной нагрузки. И он будет многоразовым.
— Но ведь многоразовый принцип себя не оправдал.
— Концепция многоразовости сейчас несколько изменена. Весь космический корабль возвращать на Землю необязательно. Необходимо вернуть лишь самое дорогостоящее (это прежде всего уникальные приборы). В нашем случае они размещаются в возвращаемом на Землю аппарате, а не в приборно-агрегатном отсеке, как на кораблях «Союз».
У нового корабля будет сегментно-конусная форма. Он сможет возвращаться на Землю со второй космической скоростью. Для надежности предусмотрено необходимое резервирование ключевых систем корабля.
— Сколько человек он сможет доставить к Луне?
— При полетах за околоземную орбиту — к Луне, астероидам и Марсу — мы планируем формировать экипаж из 4 человек.
— Предположим, мы полетели к Луне вместе с американцами. Но в данной кооперации все равно кто-то один будет тянуть на себя одеяло. Вот вы говорите, что партнеры уже настаивают лететь на их РН. Как быть в таком случае с нашими разработками?
— Желание закрепить степень своего влияния и использовать свои технологии, безусловно, у космических держав будет. Но заслужат признания и будут востребованы те, у кого будут самые эффективные и надежные системы.
— И какие у России основные конкурентные преимущества в пилотируемых программах?
— Это прежде всего надежные системы жизнеобеспечения, стыковки, навигации и управления. У нас лучшие двигатели большой мощности, которые используются для первых ступеней самых эффективных ракет-носителей в мире («Зенит» и «Атлас»). Весь этот уникальный интеллектуальный и технический задел был создан под руководством наших выдающихся конструкторов — С.П.Королёва и В.П.Глушко. И сегодня у нас пока еще имеется потенциал для сохранения в космонавтике лидирующих позиций и профессионального уровня.
— Но как все уживается вместе — технологическое противостояние с американцами и желание вместе осваивать Марс?
— Мы всегда будем конкурировать в рыночных отношениях на Земле и ее орбите. А в дальний космос необходимо лететь только вместе (в складчину — дешевле). На проект МКС уже потрачено более 120 млрд долларов США. Где бы одна страна могла взять такие деньги? При этом на станции поддерживаются дружественные технические и психологические интерфейсы, то есть совместимость бортовых систем в части механики, электротехники и логики, а также дружественные отношения людей из разных стран. МКС — это отличная среда для отработки космических технологий и подготовки землян к дальнейшему освоению космоса.
— Вместе лететь — одно, но мы еще и продаем ракетные двигатели в США. Правильно ли это?
— В США есть свои ракетные двигатели (им есть на чем летать), но они значительно уступают нашим. Мы продаем США российские ракетные двигатели с тягой до 400 тонн, за которые мы получаем деньги и развиваем технологии двигателестроения. В своем распоряжении мы имеем двигатели с тягой до 800 тонн, создаем более мощные двигатели.
— Но они могут скопировать технологии, догнать нас, и тогда мы точно останемся в стороне от космического рынка.
— Не останемся, если будем правильно и агрессивно вести бизнес. Скопировать двигатели можно, но это чрезвычайно сложно и дорого. Поэтому их проще купить. В этом преимущество рыночной экономики.
— Получается, что самая красивая мечта о покорении Марса тоже является международной. Раньше нас подстегивал дух соревнования, а сейчас что его заменит?
— В этом нет ничего плохого. Соревнование остается, только не в плане, кто первым долетит до Марса, а чьих идей, систем, агрегатов и компонентов будет больше в марсианском экспедиционном комплексе. Если обратиться к истории, корпорация «Энергия» была идеологом всех международных программ: «Союз—Аполлон» (1975), программа «Мир—Шаттл» (1993–1996), «Морской старт» («Sea Launch») (с 1993 г.). Потом некоторые увидели в проекте «Морской старт» опасность конкуренции по пусковым услугам и попытались обанкротить компанию, но компания вновь вышла на этот рынок и продолжает бизнес. Кстати, МКС — тоже идея РКК «Энергия» 1993 года, реализуемая с ноября 1998 года. От международного сотрудничества, в том числе в области космонавтики, выигрывает все человечество.
— А в чем заключалась идеология строительства МКС? Ведь у нас тогда была хорошая станция «Мир».
— По своей функциональности станция «Мир» была самой совершенной, и до сих пор ничего лучшего не создано. Там был один генконструктор, цельная программа... МКС — это уже путь технических компромиссов партнеров. Мы были против затопления «Мира». Когда делегация Росавиакосмоса (тогда так называлось агентство) поехала в США с новыми проектами, планировалось, что МКС будет создаваться на одной орбите с «Миром» и у нас будет возможность перенести с него некоторые модули и аппаратуру на новую станцию. Но в результате уступок согласились с американцами на строительство МКС на другой орбите. В условиях жесточайшего недофинансирования отрасли в период перестройки американцы платили деньги на выполнение нашей промышленностью ряда работ по проекту и поэтому диктовали свои условия.
— Вот вам и дружеские отношения — получается, американцы действовали с целью уничтожения нашего накопленного научного потенциала.
— Все это во многом определяется политиками и чиновниками, которые в данный момент во власти, и их отношением к космонавтике. Спасти для России модули «Мира» было возможно, но у нас этого не получилось. А вот в США за свою космонавтику стоят горой. К примеру, в одном из музеев Вашингтона есть стенд, посвященный первому полету человека в космос: короткая информация о Гагарине и обширная — про американских кандидатов, которые тоже... претендовали на роль первых астронавтов мира. Или другой пример: когда у американцев был ряд неудач в космосе, Кеннеди определил неожиданное направление: рывок на Луну. И они вырвались вперед. Кроме славы Америке лунная гонка в итоге принесла всему миру развитие кремниевой электроники. Это еще одно доказательство, что космос всегда выступает мотором технического прогресса. Он должен всегда быть для стран-лидеров национальной идеей.
— Любой разговор о космосе неизбежно приводит к вопросу: существуют ли иные миры? Не будем отступать от традиций. Космонавт Геннадий Падалка, отправляясь в полет, рассказал про какую-то таинственную инструкцию, якобы разработанную ООН для космонавтов на случай встречи с инопланетянами. Признайтесь, что она собой представляет?
— Бортовая документация по запускам российских кораблей и российскому сегменту МКС создается нами. Так вот, я такой инструкции не видел.
