«Для Вайлда сноуборд был непозволительной роскошью»
— Алена, когда вы начинали заниматься сноубордом, то вряд ли могли предположить, что доска приведет вас к Олимпиаде?
— Все верно. Таких мыслей совсем не было. Я даже не подозревала, что смогу дойти до каких-то международных соревнований. Что уж говорить об Олимпиаде?
— Вы из Новосибирска. Как вам пришло в голову заняться таким непопулярным видом спорта, как сноуборд?
— Сноубордом я начала заниматься от скуки. Надо было чем-то себя занять. Ни о каких достижениях я даже не думала. Не могла представить себя профессиональной спортсменкой. Катание на доске рассматривала как увлечение, не более того. Сноуборд же в Новосибирске быстро завоевал популярность среди молодежи. В самом центре города даже открыли школу сноуборда. Туда были вложены немалые средства.
— Хотите сказать, что в Новосибирске — отличные условия для подготовки профессиональных спортсменов?
— Школа есть. И дело даже не в том, хорошая или плохая, она есть, и это уже прогресс. А если кто-то захочет идти в профессиональный спорт, то сам должен понимать и решать, как ему действовать дальше.
— Насколько я понимаю, ваш супруг Вик тоже с детства стоит на доске?
— С семи лет. К спорту его приобщили родители. Но для его семьи занятия сноубордом оказались непозволительной роскошью. Они бы не потянули. Ведь там Вику приходилось самому платить за доски, костюм, изыскивать средства, чтобы выезжать на соревнования.
— Кто родители Вика?
— Его мама преподает рисование в школе. Папа давно на пенсии. Но у него очень спортивная семья. Мама каталась на серфе, на лыжах, отец тоже занимался спортом, но не профессиональным. Благодаря родителям Вик полюбил спорт.
— Американцы — патриоты своей страны. Как родители Вика восприняли то, что их сын будет выступать за Россию?
— Они рады за Вика. Ведь он добился своей мечты. И какими средствами он это делает — уже не важно. Именно так считают родители Вика.
— Сноуборд считается дорогим видом спорта?
— Да, это дорогой вид спорта, тем более когда ты катаешься на профессиональном уровне. Хорошо, что сейчас нам помогает федерация. Когда я жила в Новосибирске, мои родители тратили все средства на передвижения по России, на доски. Экономили на всем. Из-за нехватки денег мне приходилось на одной доске кататься по 2–3 года, вместо положенных 3 месяцев. Но покупать новые было накладно. Сноуборд — это не плавание, где плавки купил — и свободен.
— Сколько стоит доска?
— Стоимость тех досок, на которых катаемся мы, порядка тысячи долларов. Их нужно две — одна запасная.
— Каков срок службы такой доски?
— Мы катаемся много. Поэтому за сезон она «изнашивается» — теряет свою прелесть, становится более мягкой, скатывается на одну сторону. Так же каждый сезон профессиональные спортсмены полностью меняют экипировку.
— Это ботинки, одежда...
— Ботинки, крепления, пластины, термобелье, носки, штаны, куртки, перчатки...
— За сезон — минус десять тысяч долларов?
— Это минимум, если не заморачиваться особо. У профессиональных спортсменов на все эти вещи уходит гораздо больше денег. Но нас поддерживает государство, спонсоры.
«Мы не можем позволить себе собственную квартиру»
— Алена, во сколько лет вы перебрались в Москву?
— Мне было 19 лет.
— Вы приехали сюда одна, родители остались в Новосибирске. Как вы обустроились в столице?
— Поначалу жила в общаге с бобслеистами. Потом друг нашей семьи пригласил меня пожить в нормальной квартире, выделил мне одну комнату. Затем я начала снимать жилье с друзьями в складчину. Ну а сейчас вышла замуж, и мы с Виком сообща снимаем квартиру... Только умоляю, не спрашивайте меня, как мы познакомились, где играли свадьбу и как Вик «выкупил» меня на свадьбе за шоколадку «Аленку».
СПРАВКА "МК"
После Олимпиады история любви этой пары и правда у всех на устах. Познакомились Вайлд с Заварзиной в 2009 году на соревнованиях. В 2011 году Алена на чемпионате мира выиграла золотую медаль в параллельном слаломе, и примерно в это время они стали встречаться. Однажды один из российских тренеров намекнул ему: мол, не хотел бы ты перебраться в Россию, здесь продолжить карьеру в спорте и сменить гражданство? Но получить российское гражданство Вайлд мог только в том случае, если бы был медалистом Олимпийских игр или чемпионатов мира. К тому моменту американец не участвовал в Олимпиаде, на чемпионате мира лучшим его результатом было 10-е место. Но выход был найден — русская жена решила бы эту проблему. Свадьбу молодые сыграли летом 2011 года в Новосибирске.
— Выходит, больше двух лет вы живете на съемной квартире и своего угла у вас нет?
— Пока мы не можем позволить себе купить квартиру в Москве. Но в планах, конечно, обзавестись жильем любым способом. Так что копим.
— В США наверняка квартиры дешевле, чем в Москве. Не думали там обосноваться?
— Если бы нам там было интересно, мы бы, наверное, уже присмотрели и, возможно, купили жилье. Но из США нам никаких предложений в плане спортивной карьеры не поступало.
— Вик планирует навсегда остаться в России? Или все-таки у него есть планы вернуться на родину?
— Пока о возвращении он даже не думает. Но исключать ничего нельзя. Может, мы через какое-то время захотим жить в Новой Зеландии или в Словении? Кто знает, как повернется жизнь.
— Кстати, ваш супруг быстро адаптировался к жизни в России?
— С русским языком у него проблемы. Вик знает некоторые слова на бытовом уровне — нормально выучить язык времени не хватает. Но собирается в этом году пойти на углубленные курсы изучения русского в Красноярске. Вот поедет туда без меня, чтобы погрузиться на две недели в языковую среду. А то я уже устала выступать в качестве его личного переводчика. Пора бы ему самому интервью раздавать журналистам, а не с моей помощью. Вик не может даже в моей компании поддержать беседу — не все ведь русские шутки можно перевести на английский, порой получается полный бред. В Москве много американцев, которые хорошо говорят по-русски. Значит, выучить наш язык им вполне реально. Я надеюсь, сложится у него с языком.
— Дома вы общаетесь на английском?
— Да, на английском. Если бы говорили на русском, он уже давно бы выучил язык.
— И все-таки у вас с Виком разный менталитет, вы говорите на разных языках — неужели это не мешает отношениям?
— Если его до сих пор что-то удивляет в русских людях, то это сущие мелочи. Он уже более-менее адаптировался в России. Да и у меня незакостенелый менталитет. Так что в этом плане у нас нет проблем.
— Кто у вас глава семьи?
— Не знаю даже. У нас царит равноправие. По любому вопросу мы совещаемся вместе и только тогда принимаем решение.
— Ну а как распределены обязанности?
— Кто лучше что-то делает, тот то и делает. Я, например, хорошо готовлю некоторые вещи, вот я их и готовлю.
— Вы с мужем занимаетесь одним видом спорта. На этой почве не возникает конфликтов? Не случается, когда Вик вам говорит: «Алена, ты этот прыжок сделала отвратительно, скатилась неважно»?
— Вот что касается спорта, на этой почве у нас нет конфликтов и разногласий. Каждый из нас считает собственное мнение авторитетным. И мы, честно говоря, не сильно прислушиваемся к мнению друг друга. На Олимпиаде перед своим финальным заездом я подошла к Вику и спросила: «Что мне сделать, чтобы победить?». Он посмотрел на меня и сказал: «Ты сама лучше знаешь». На том и порешили.
— Вы расстроились, что стали бронзовым призером, не дотянули до «золота»?
— Ничуть. Бронзовая медаль для меня — победа. Победа над собой. В этом сезоне я не имела права всем заявлять, что «бронза» — это не медаль. Может, могла выступить и лучше, но травмы не позволили. Так что показала достойный результат, выступила на свои силы.
— О какой травме вы говорите?
— За две недели до Олимпиады я сломала руку. Оперировали, вставили титановую пластину. До конца не успела восстановиться. До сих пор дает о себе знать травмированное в 2011 году колено. У нас, кстати, многие с травмами выступали — Алена Кулешова с сотрясением, Света Болдыкова — с порванной связкой на колене, еще одна девушка — ей лыжа задела селезенку за две недели до старта.
СПРАВКА "МК"
Вику Вайлду тоже в свое время пришлось пережить серьезную травму. В 21 год он травмировал лодыжку. Врачи ошиблись с диагнозом. Всю зиму Вик откатался с травмой, превозмогая жуткие боли. Еле ноги передвигал после каждой тренировки. Затем пережил несколько неудачных операций, чтобы избавиться от этого повреждения. Год ушел на лечение, во время которого Вайлд умудрился сломать еще и запястье. В итоге 2 года и 6 операций потребовалось для того, чтобы спортсмен смог вернуться в сноуборд.
— У вас мелькала когда-нибудь мысль оставить профессиональный спорт из-за бесконечных травм?
— Я еще не сталкивалась с очень серьезными травмами. Сплюну через левое плечо. Дай Бог, чтобы никогда не столкнуться. Те, которые мне пришлось пережить, меня не особо останавливали. Я всегда думала: если мне удалось один раз побороть себя после травмы, то удастся и второй. Хотя после травмы колена тяжело было вернуться в спорт. Кто бы что ни говорил, это больно не только физически, но и морально. Ты не чувствуешь себя таким крутым, как раньше. Тебя будто выбрасывают на обочину, не получается тренироваться в полную силу. И пока все работают, прогрессируют, ты стоишь на месте. Тяжело восстановиться психологически, потому что понимаешь — ты не можешь ничего противопоставить соперникам. Вот в такие моменты меня посещали мысли: может, всё, хватит, надоело, я ничего не хочу, сколько можно, сил нет, пора уходить. Еще в этом сезоне так думала, когда каталась через боль и ничего не получалось. Даже решила для себя: поеду на Олимпиаду, а потом всё — пока, до свидания.
— «Бронза» подстегнула вас к продолжению?
— Да, видите, жизнь такая сволочь. Сейчас на волне позитива хочу продолжать кататься. Конечно, справиться с болью мне помогли специалисты, если бы не они, я бы так не выступила.
— А Вик думал когда-нибудь оставить большой спорт?
— Ему такие мысли приходили в голову, когда он жил в Америке. Там у Вика не получалось даже войти в десятку лучших в мире. Ему приходилось самому заниматься и подготовкой к соревнованиям, и организацией перелетов, и даже экипировкой! А без спонсоров в США практически невозможно достичь высокого мирового уровня. Их спортсмены получают совсем небольшие стипендии от государственных структур, и для того, чтобы принять участие в Олимпийских играх, этих денег недостаточно.
СПРАВКА "МК"
Джастин Райтер — один из лучших американских сноубордистов, который не ездил выступать на предыдущие Олимпийские игры, потому что не смог собрать денег на дорогу и проживание. Чтобы отправиться выступать на Олимпиаду-2014 в Сочи, Джастин решил накопить нужное количество средств и прожил последний год в собственной машине. Багажник он оборудовал под спальню, в кабине автомобиля сделал личный кабинет. Кстати, Джастин Райтер является серебряным призером чемпионата мира, а медаль бережно хранил в бардачке своего «нового дома».
В Сочи Джастин Райтер вылетел из соревнований по «гиганту» уже на квалификационном заезде, заняв 24-е место.
«Перед соревнованиями мы с Виком держали обет молчания. Не разговаривали ни с кем»
— Алена, спортсмены — суеверные люди. Расскажите, каким приметам верите вы с Виком во время ответственных выступлений?
— Я не суеверная, но на Олимпиаде я поддалась этому настроению, насмотревшись на других спортсменов, которые носили с собой талисманы, делали какие-то вещи перед заездами. Все это мне понятно: когда у тебя что-то не получается, ты готов все что угодно подложить, сделать, прыгнуть через себя для достижения цели. Таким образом люди пытаются себя обмануть, вот и совершают разные ритуалы. На этот раз мы с Виком решили помолчать перед стартами. Собственно, это наше обычное настроение на соревнованиях — мы молчим. Не говорим не только друг с другом, но вообще ни с кем. Будь такая возможность, я бы вообще на это время отключила у себя слуховую функцию. Я ненавижу, когда на старте паникуют, кричат что-то по рации, когда предупреждают: «Аккуратно, не упади на пятом повороте!». Эти моменты сильно отвлекают. Я уже забываю о том, как надо прокатиться, а думаю, как бы не упасть на пятом повороте. Вику в этом плане проще — он не понимает по-русски и, считайте, чувствовал себя глухим.
— В Сочи вы жили с Виком вдвоем в одном номере. Обычно спортсменам не позволяют жить с женами-мужьями. На ответственных соревнованиях семейные пары разделяют и даже селят в разные гостиницы.
— Я не слышала про такое разделение, может, это раньше было. Кто это регламентирует? Кто нам запретит? Возможно, спортсмену не позволят жить с другим человеком, а когда речь касается мужа и жены — ничего в этом страшного не вижу.
— Как проходили дни в Сочи? Не едиными ведь тренировками жили?
— Если вы имеете в виду какие-то развлечения и прогулки по Олимпийской деревне — их у нас не было. Потому что свободного времени совсем не оставалось. Дело в том, что мы жили в одном месте, а тренироваться ездили на другой курорт. Времени не хватало даже в продуктовый магазин зайти. Транспортировка, бесконечные досмотры службы безопасности отнимали много времени. Передохнуть не успевали, не то что посетить какие-то вечеринки. Также я регулярно ездила к остеопату, который следил за моим здоровьем. У меня ведь перед сезоном обнаружили грыжу в позвоночнике. Так что мы с Виком даже ни с кем не общались до выступлений. Только тренировались и переезжали из одного пункта в другой. Вот так прошла наша Олимпиада.
— Алена, каково это выступать на своей Олимпиаде? Волнение сильнее, чем на том же чемпионате мира?
— Перед Олимпиадой меня потряхивало. Все спортсмены находились в таком же состоянии. Мандраж был страшный. Потому что в нас словно заложили гигантское чувство ответственности. Со всех сторон неслось: «Ты должен выиграть, обязан победить». И это «должен» давило на психику. Но в Сочи все волнение улетучилось. Страх проиграть выместился праздничной атмосферой и позитивом, который исходил от всех. И уже не было «ты должен». Появилось: «Давайте, ребятки, вы можете!».
«В Америке у мужа не было будущего»
— Американские сноубордисты поздравили вас с победой?
— Выступал один американец. Он друг нашей семьи. Конечно, он поздравил нас. Если бы он выиграл, мы бы его поздравили. Так принято в спорте.
— Алена, вас удивило такое внимание со стороны журналистов после Олимпиады?
— Да, такого внимания со стороны прессы я не видела давно. Нас буквально разрывают на части. Даже нет времени передохнуть. Кстати, на днях я видела биатлониста Антона Шипулина, на нем лица не было. Он, кажется, сейчас вымотан даже больше, чем на самих соревнованиях.
— Век спортсмена недолог — чем думаете заниматься после окончания карьеры?
— Мы с Виком периодически об этом думаем. Но пока не находим ответа на этот вопрос. Хочется чем-то творческим. Но какой-то конкретики еще нет.
— В Сочи вы познакомились с нашими спортсменами?
— Да, мы подружились с Траньковым и Волосожар, с Ольгой Зайцевой, с нашими конькобежцами, с Демченко, Зубковым, Воеводой. Удалось мне сфотографироваться с Ванессой Мэй. Много знакомств было на этой Олимпиаде, в отличие от прошлой.
— Когда все закончилось, вы выдохнули? Посетили прощальную вечеринку?
— У нас абсолютно не было времени, сил и желания идти на вечеринку. Очень хотелось спать. Первый глоток шампанского сделали уже в Москве, когда президент вручал нам госнаграды. На днях мы наконец-то собрали дома друзей. Посидели тихо, по-семейному и быстро разошлись по домам.
— По прилете в Москву куда отправились?
— Домой, спать. Не поверите, но до сих пор у меня нет времени разобрать вещи.
— В ближайшее время вы вылетаете в Красноярск?
— В Красноярске с Виком выступаем. К сожалению, к родителям в Новосибирск заглянуть не успеем.
— Деньги за медаль вам уже выплатили?
— За медали денег не дают. Все бонусы начислят по окончании сезона. Но сезон еще не закончился. Ой, давайте про материальные затраты лучше не говорить.
— Теперь, наверное, вся ваша квартира завалена олимпийской символикой, сувенирами?
— Нам подарили игрушки, значки, магниты. Но сама я ничего не покупала. В этом году удалось избежать помешательства, в отличие от Ванкувера. Сэкономила. Наверное, потому что рядом был Вик. Теперь наконец-то есть кому следить за моими бездумными тратами.
