Подслушали, подсмотрели, заболтали

В «Школе современной пьесы» — премьера по Гришковцу

Театр «Школа современной пьесы» и ее главреж Иосиф Райхельгауз продолжили свои эксперименты с импровизацией на глазах у публики. На этот раз за основу взято сочинение постоянного автора театра Евгения Гришковца «Подслушанное, подсмотренное, незаписанное». Чем заканчиваются такие игры, наблюдал обозреватель «МК».

В «Школе современной пьесы» — премьера по Гришковцу

Райхельгауз — мастер возбуждать аппетит у публики: на ее глазах артисты едят и пьют натуральные продукты. С учетом того, что многие влетают в театр на третий звонок с работы, не успев проглотить и бутерброд, можно представить, какие чувства возбуждает у голодного зрителя зрелище. Но справедливости ради стоит сказать, что по сравнению со «Звездной болезнью», предыдущим спектаклем режиссера, «Непроговоренное» — по части исходящего натурального реквизита оказался куда скромнее. Но все так же общепитовская точка раскинулась бифронтально — меж двух зрительских трибун.

Игру начинает группа у центрального столика: трое друзей сильно средних лет, судя по всему, хорошо посидели и уже расходятся. Дело за малым — надо рассчитаться с официантом, и тут начинается то, что обычно не проговаривается на словах между людьми, но этих людей хорошо характеризует: они долго не могут разобраться — каждый сам за себя или кто-то один широким жестом приглашает.

— Да брось, я плачу...

— Перестань, я что — не в состоянии заплатить за старых друзей?

Правда, выясняется, что карточки терминал ресторана не принимает, а банкомат за углом, но обладатель карточки не спешит снять наличность, почему-то тянет, а за деньгами отправляется третий, самый невнятный из троих (он, оказывается, живет неподалеку, но дальше, чем расположен банкомат). Он уходит, оставляя дружков в залог. А тут в общепит по очереди начинают подходить пары, компании, одиночки.

Структура спектакля понятна — ситуация за столиком, как в кино, включается и выключается, переходы на крупный план в статике. Небольшие истории, написанные Гришковцом и Райхельгаузом, актеры представляют как бы импровизационно, то есть своими словами, держась за сюжетную нехитрую основу. Но у всех артистов разные импровизационные способности, а от этого ритм действия постоянно сбивается.

К тому же сами актеры поставлены режиссером в заведомо ложную ситуацию. Когда заканчивается их сцена и начинается другая, артисты вынуждены скучать до возобновления своей части. А публика вынуждена на это вяло смотреть. В импровизациях много повторов (индус-переводчик и новый русский), много невнятности (руководитель хора мальчиков и старый друг), и некая невнятность ставит под сомнение обязательность некоторых сцен. Без них вполне можно обойтись.

Поскольку в спектакле нет общей сюжетной линии, кроме единства времени и места, то он распадается на куски без перспективы рано или поздно оказаться связанным. Даже когда появляется Альберт Филозов — юбиляр, ожидающий за самым большим столиком девять гостей, то по ходу дела выясняется, что и он не станет общей точкой. К тому же прием — звонки известных людей (Лолита, Соловьев и другие), извиняющихся с экрана, что они не смогут прийти, — работает два раза, а на третий становится просто навязчивым.

Не могу не отметить безусловные удачи, которые эффектно, но, увы, редко вспыхивают в театральном ресторане. Это молодая особа, бесконечно врущая по телефону всем, кто ни позвонит: бабушке — что она в церкви, очередному возлюбленному — что беременная, начальству — что стоит в пробке. Екатерина Директоренко проделывает все это с очаровательным легкомыслием, но даже ее милое вранье в какой-то момент может стать чрезмерным. Ее появление дважды оживляет действие.

И, конечно же, женский дуэт Анжелики Волчковой и Татьяны Веденеевой, играющих ровесниц: одна — мать двадцатилетнего оболтуса, а другая — его возлюбленная. Виртуозный диалог, ничего лишнего, а картина маслом под названием «Неравный брак» готова. И говорено-то дамами немного, а сказано столько...

Непроясненным из подсмотренного-подслушанного-незаписанного осталось только одно — при чем тут пара как бы балетных артистов, которые протанцевали по периметру ресторана свою историю: от любовного свидания до натурального младенца на руках матери, за два часа зрелища успевшей стать одиночкой. Чего-то они не дотанцевали...

Что еще почитать

В регионах

Новости

Самое читаемое

Реклама

Автовзгляд

Womanhit

Охотники.ру