На сцене с внучкой
Леди Брэкнелл считает, что женщина никогда не должна быть слишком точной в определении своего возраста. «Лондонское общество полно женщин самого знатного происхождения, которые по собственному желанию много лет кряду остаются тридцатипятилетними. Леди Дамблтон, например. Сколько мне известно, ей все еще тридцать пять с тех самых пор, как ей исполнилось сорок, а это было уже много лет назад», — говорит героиня Немоляевой, и это неизменно вызывает смех в зале. Сама Светлана Владимировна — одна из редких наших актрис, которые остались собой без всяких внешних ухищрений. Теперь ведь почти невозможно найти среди них тех, кто соответствовал бы своему возрасту. А она такая, какая есть. В Театре им. Вл. Маяковского Немоляева служит с 1959 года, то есть больше 60 лет.
Вместе с внучкой Полиной она играет еще в двух спектаклях — «Бешеные деньги» и «Таланты и поклонники» по пьесам Островского. В ее репертуаре — семь спектаклей. В «Плодах просвещения» Льва Толстого она играет Кухарку, в гоголевской «Женитьбе» — Феклу Ивановну, в «Мертвых душах» — Коробочку и Просто приятную даму, в «Канте» Ивашкявичюса — Анну-Регину, отмеченную театральной премией «МК».
Зрители знают Немоляеву прежде всего по фильмам Эльдара Рязанова. А у нее много и других прекрасных ролей. В 1991-м Рустам Хамдамов снял «Анну Карамазофф» с Жанной Моро, где снималась и Немоляева. После этого французская звезда сказала про нее: «Типичная голливудская звезда довоенного времени». А Хамдамов до сих пор уверен, что Немоляева была бы лучшей Раневской в «Вишневом саде», если бы режиссеры вовремя спохватились. В 2017 году после пяти лет работы он завершил картину «Мешок без дна» по новелле японского писателя Акутагавы, перенеся действие из древней Японии в Россию времен Александра II. Фрейлину сыграла Светлана Немоляева, прочитавшая своим неповторимым голосом сказку об убийстве царевича, свидетелями расправы над которым стали грибы, занимавшиеся гимнастикой на лесной поляне. Хамдамову было важно, что Немоляева одна из первых сыграла в пьесе «Трамвай «Желание» Теннесси Уильямса. Роль в «Мешке без дна» стала для нее невероятным событием. Теперь от режиссеров отбоя нет.
«У фильма должна быть миссия»
Совсем недавно Немоляева снялась в фильме «ГОГОL-МОГОL» Александра Котта в роли матери взрослого сына (Анатолий Белый), наконец-то нашедшего время, чтобы пообедать с родительницей. Светлана Владимировна рассказала о своей работе: «Я — сама мама, и сын у меня такой же. Мне понятна основная проблема наших героев — как можно чаще видеться. Но при всей любви и сына, и мамы это порой исчезает из поля зрения. Я прочла сценарий, и мне он показался очень занятным, единственное — я видела сложность, как это играть, чтобы не быть однообразной, но это должно было зависеть от актрисы и режиссера. И я сказала Александру Котту: «Не стесняйтесь, направляйте меня». Я люблю, когда делают замечания, и если они дельные, обязательно стараюсь всё выполнять». Анатолий Белый очень волновался перед встречей с легендарной актрисой, но все переживания, как он сказал, улетучились, когда они встретились, и Светлана Владимировна оказалась трепетной и открытой. «Мы должны были идти под ручку, оживленно беседовать, вспоминать детство моего героя, — вспоминает Анатолий Белый. — Я подставил руку. Моя партнерша крепко вцепилась в мой локоть, и когда прозвучала команда «мотор», я взял на себя инициативу, начал что-то рассказывать, размахивать руками. А Светлана Владимировна на улыбке, как требует роль, повторяла одно и то же: «Толя, главное, чтобы я не упала, держите меня, пожалуйста».
Еще одна из недавних ее работ в кино — Елизавета Петровна в дебютном фильме актрисы, а теперь и режиссера Марии Шалаевой «Синдром жизни», снятом на мобильный телефон. Снимать кино на телефон — концептуально для многих прославленных мировых режиссеров. Светлана Немоляева проявила отвагу. Не всякая актриса ее ранга согласилась бы на такой эксперимент. Ее героиня после смерти мужа узнала о его тайне и решила поехать во Францию, пришла в туристическое агентство, где и встретилась с героиней Полины Лазаревой. «Моя Елизавета Петровна долгие годы жила в счастливом неведении, но потом узнала, что у любимого мужа была вторая семья в Париже, — рассказывает Светлана Немоляева. — Зритель должен увидеть перипетии, недомолвки, распри в семье и перемирия, ссоры и желание быть рядом друг с другом. Я не знаю, как сейчас люди смотрят кино и что от него требуют, но мне кажется, что у фильма должна быть своя миссия».
Семейные связи для самой Светланы Владимировны первостепенны. В прежние годы она всюду ездила с мужем — актером Александром Лазаревым. Изумительная была пара — талантливая, красивая, доброжелательная. Светлана Владимировна очень дружна со своим братом — оператором фильмов «Обыкновенное чудо», «Покровские ворота», «Курьер» Николаем Немоляевым. Их отец — кинорежиссер Владимир Немоляев — снял «Счастливый рейс» и «Доктора Айболита» 1938 года, а мама работала звукорежиссером на «Мосфильме», где маленькой девочкой Светлана Немоляева проводила много времени, как потом ее сын Александр Лазарев за кулисами. Теперь он и сам народный артист, ведущий актер театра «Ленком».
«Бабушка любит работать в день рождения»
Накануне юбилея Светланы Немоляевой мы поговорили с ее внучкой и актрисой Театра им. Вл. Маяковского Полиной Лазаревой.
— Когда вы думали о приближающейся дате, какие возникали идеи?
— Сразу все решилось. Бабушка любит работать в день рождения. А спектакль «Как важно быть серьезным» мы очень любим. К тому же он короткий, и есть возможность после него устроить банкет. Надеюсь, что все будет хорошо.
— У вас три совместных спектакля. А в кино часто вместе снимаетесь?
— Мы не раз снимались вместе, но не пересекались в одном кадре, и только теперь в «Синдроме жизни» Марии Шалаевой встретились непосредственно на площадке.
— Как эта ниточка тянется? Сначала приглашают Светлану Владимировну, а может быть, приглашают вас, а потом….
— Конечно, не второй вариант, но первый тоже был бы не совсем корректен. У нас в семье один агент по актерам — у бабушки, папы и у меня. Если какие-то проекты возникают, то меня вызывают на пробы, а потом утверждают или нет. У папы с бабушкой немного другой статус. Их обычно приглашают без проб.
— Какие правила жизни вам вольно или невольно преподала Светлана Владимировна?
— В двух словах и не расскажешь. Я это в большей степени ощущаю в театре, поскольку мы вместе выходим на сцену. Меня срочно ввели в «Таланты и поклонники», полноценного репетиционного периода не было, а это всегда сложно для артиста. Я прислушалась ко всем советам Светланы Владимировны. Она хорошо со мной поработала, после каждого спектакля все подробно разбирала, говорила, что я сделала правильно, а что нет, советовала, где и что должно быть иначе и сложнее. Это большая работа, за которую я ей очень благодарна. Мы все очень близки в нашей семье, всегда ходим друг к другу на премьеры, а потом обсуждаем. Артисты — очень ранимые натуры. Папа и бабушка прекрасно знают, как неосторожное слово может ранить, поэтому всегда щадяще делают мне замечания. Но я всегда их жду и очень ценю нашу «домашнюю работу». Их мнение всегда очень важно.
— Каково это — продержаться столько лет в одном театре и остаться таким нежным и открытым человеком?
— Светлана Владимировна, конечно, очень нежная, женственная и мягкая, но у нее есть внутренний стержень, без которого в театре не выжить столько лет. Удивительное сочетание хрупкости и стойкости меня в ней восхищает.
— Каждого человека она встречает как родного, всем и всегда рада. Мы столько раз бывали вместе в разных поездках еще при жизни вашего деда, и всегда в них это поражало.
— Да, она всем как родная. Меня это тоже восхищает, стараюсь у нее учиться. У меня такого качества нет. Я более закрытый человек и не могу так легко идти на контакт, как делает это бабушка, и как делал дед. Несмотря на усталость, несмотря ни на что, она всегда находит доброе слово для любого человека.
— Мы были в Ессентуках, и Светлана Владимировна вспомнила слова вашего отца о том, что это она «отравила всю семью запахом кулис». Вы тоже считаете ее «виновницей всех бед»?
— Когда папа был маленький, он много времени проводил в театре. Его школа находилась напротив Театра Маяковского. Он приходил делать уроки к бабушке в гримерку, принимал участие в спектаклях. И я в детстве бывала постоянно в театре, играла небольшие роли. Не знаю, как это отразилось на дальнейшей судьбе, но когда растешь и смотришь на своих родных и близких, то ориентируешься на них. Не могу сказать, что какой-либо артист желает актерской судьбы своим детям. Наверное, так во всех профессиях, когда знаешь ее изнутри. Не думаю, что врачи очень хотят, чтобы дети шли по их стопам. Актерская профессия со стороны кажется манкой. Она такая и есть. Это волшебный мир, но подводных камней и несправедливости в ней предостаточно. Успех или неуспех зависят по большей части от какого-то фарта, а не от способностей и работоспособности. Есть много грустных примеров, когда актерские судьбы не складываются, и это большая боль для артиста и его близких. Поэтому никто целенаправленно меня не «травил пылью кулис», но бабушка, скажем так, была менее других против моего выбора.
— Помните, как впервые увидели ее на сцене или в кино и поняли, что она актриса?
— У меня нет конкретного воспоминания. Это было всегда, и я не знала, как может быть по-другому. Благодарна ей и всей нашей семье за то, что совершенно не была обделена детством и вниманием родителей, бабушек и дедушек. Мне всегда уделяли много времени, занимались со мной, всюду за собой таскали, несмотря на то, что очень много работали. Актерские дети часто чувствуют себя немного обделенными, но у меня все было иначе. Мне сильно повезло.
— У вас в театре одна гримерка на двоих со Светланой Владимировной?
— Да. Я наглейшим образом въехала к ней с подселением.
— В театре соблюдаете субординацию?
— Нет, конечно, у нас никакой субординации.
— Светлана Владимировна работает как положено, по Станиславскому, или у нее своя система?
— У нее есть какая-то своя система. Это что-то интуитивное плюс колоссальный опыт. Она столько спектаклей переиграла, со столькими режиссерами работала, что с ней можно и не репетировать. Она все равно сыграет хорошо. Но если режиссер талантливый, может подсказать что-то новое и интересное, то Светлана Владимировна очень на это падкая, тут же откликается.
— Какая роль Светланы Владимировны для вас самая важная и любимая?
— Мне сложно выделить одну ее роль. Она разноплановая артистка. Мне нравятся ее работы во всем известных фильмах Эльдара Рязанова. Я считаю, что у нее там очень большой диапазон. Оля Рыжова в «Служебном романе» — одна, а Гуськова из «Гаража» — абсолютная ей противоположность. Ее персонажи и в менее известных фильмах тоже очень отличаются друг от друга. Это профессиональное достижение. Все мы артисты и понимаем, что у каждого из нас хватает наработанных штампов. Можно сделать что-то привычное и не бросаться в неизвестность. А для того, чтобы попробовать что-то новое, нужна смелость.
«Светлана Владимировна сейчас нарасхват»
Наш разговор на несколько минут прерывается. Полине звонит Светлана Владимировна.
— Бабушка только что вернулась с озвучания второго сезона «Дипломата», — продолжает Полина наш разговор. — Мы там все снимались — и папа, и бабушка, и я.
— За роль в первом сезоне Светлана Владимировна получила «Золотого орла». Помню, как она была удивлена высокой оценке своих коллег. Ее поколение не избаловано наградами?
— Абсолютно не избаловано. Когда она сыграла свои знаменитые роли, премий было очень мало, но почетные звания давали щедрее, чем сейчас. Несколько лет назад у нее был урожайный год, и мы много вместе с ней ездили по фестивалям после «Мешка без дна» Рустама Хамдамова. В 2013 году она получила «Золотую маску» за роль Домны Пантелеевны в «Талантах и поклонниках», а в 2019-м еще одну — за вклад в развитие театрального искусства. Были и другие награды. Сейчас у нее большая полка с призами.
— На одном из фестивалей Светлана Владимировна опять же привела слова сына: «Мама, я возмущен твоим ренессансом». С Хамдамова все началось?
— Папа, конечно, в шутку сказал, что возмущен ее ренессансом. Мы волнуемся за бабушку. Она очень много работает, совершенно не щадит себя, не распределяет свои силы. При этом мы очень радуемся, ведь такая востребованность — большая редкость. Для актрис в мировой драматургии гораздо меньше ролей, чем для актеров, а уж во второй половине жизни их совсем мало. Это либо какие-то сумасшедшие бабушки, либо что-то умирающее. Светлана Владимировна сейчас нарасхват, и это здорово, потому что она любит работать, получает от этого удовольствие и жизненные силы, несмотря на то, что иногда устает. Я думаю, что работа держит ее в тонусе. Она всегда много работала. А фильм Хамдамова выдающийся, поэтому он так громко прозвучал.
— Фильм Марии Шалаевой создавался в расчете на нее?
— Этого я не знаю. Маша — молодец, сумела дотащить этот локомотив до конца, преодолев много трудностей. Она мне всегда была симпатична. Компания собралась замечательная. Фильм сделан с большой любовью и энтузиазмом. У меня там эпизодическая роль, но вопроса, соглашаться или нет, не возникало. Всегда привлекает то, что делается неравнодушными людьми. Бабушка довольна результатом.
— Она советуется с вами, когда ей предлагают роли?
— По поводу того, соглашаться или нет, она, конечно, не советуется, решает сама. Я частенько узнаю в последний момент о ее грандиозных планах, что она завтра куда-нибудь улетает. Мне все это не очень нравится, но что делать? Такая у меня неугомонная бабуся.
— Вы ее часто сопровождаете, и это очень трогательно. Вы как подружки.
— Стараюсь, но не всегда получается. Для меня она какое-то потрясающее чудо, пример во всем — в профессии и жизни. Ценю ее человеческие качества, то, как она себя ведет дома и в театре. Я ее обожаю. Единственное, что я хочу ей пожелать, это здоровья и сил.
— Вам всегда есть о чем поговорить?
— Мы с ней очень близки. У меня никогда не было конфликтов отцов и детей, юношеского протеста, максимализма, желания отделиться и самой строить свою жизнь. Не знаю, чья это заслуга. Наверное, моих близких. Я и в детстве была близка со своими родными, и по сей день это продолжается. Для меня семья — это тыл.
— Вы ее оберегаете?
— Стараюсь. Но Светлана Владимировна такая хулиганка, такая бандитка, что даже если захочешь ее оберегать, то не всегда за ней угонишься.
— В фильме Марии Шалаевой эта тема как раз затронута. Часто близкие люди излишне опекают своих старших родственников, лишая их возможности совершать самостоятельные шаги.
— Ее невозможно ограничить, нельзя ей что-то запретить. Светлана Владимировна — тот еще перец. Конечно, мы все волнуемся за нее, но стараемся находить баланс, чтобы ее никак не ущемлять.
— Сына-то Светлана Владимировна слушается?
— Как сказать… Она же хитрая. Я частенько от нее слышу фразу: «Только не говори папе. Он меня убьет. Я завтра улетаю в Чебоксары».
