— Бархатная погода и теплое солнце — это был бы не русский вариант церемонии, — рассуждает Евгений Стычкин, уже не скрывающий свои отношения с Ольгой Сутуловой, которую весь вечер не выпускал из рук. — Мы должны идти к открытию, как в той поговорке: через тернии к звездам.
Не может согреться и Рената Литвинова, ежившаяся под порывами ветра в легком платье в горошек.
18.45 — начинает накрапывать небольшой дождик, вечный спутник Московского кинофестиваля. В 18.48 над головой Михалкова распахивается черный зонт. К счастью, обошлось без ливня. Вскоре тучи растянулись, и ненадолго вышло солнце. В его лучах, но без улыбки появляется Клод Лелуш. Человек, своим фильмом не так давно закрывавший Московский кинофестиваль, а теперь — картиной “Женщина и мужчины” — его открывший. И тогда, и в этот раз классик французского кино разразился речью во славу русского кино, и “Летят журавли” Михаила Калатозова в частности. Только в этот раз Лелушу еще и достался приз “За вклад в развитие мирового кинематографа”. К тому же из рук министра культуры Авдеева. К тому же говорившего на французском языке, которым он как человек, работавший послом России во Франции, прекрасно владеет.
В общем, Год Франции в России на ММКФ явно удался.
Словно в подтверждение этих слов ровно в полвосьмого на дорожке появляется Люк Бессон. Председатель жюри основного конкурса поначалу критично отнесся к своей рубашке и, оставшись ею недовольным, послал одного из помощников в магазин за новой. Задержав начало церемонии, Бессон, только вступив на дорожку, уже хлопает себя по часам — мол, время поджимает — и не раздает ни одного автографа, уделив минимум внимания и фотографам. Бессона всюду сопровождает его коллега по жюри Московского кинофестиваля Мария Миронова. Российская актриса старается ни на шаг не отставать от своего председателя, попутно рассказывая, как устроена киножизнь в России.
И все-таки что-то на фестивале меняется. Появляются новые ретроспективы. Увеличивается количество показанных фильмов. А еще, как сказал журналистам на традиционной встрече с прессой за несколько часов до открытия Никита Михалков: “Фестиваль стал трезвее”. Правда, количество водки и пива, разливаемых на банкете после открытия в опасной близости друг от друга, не уменьшилось.
На приеме, что проходит из года в год на одной и той же набережной у Нескучного сада, снова разбили два шатра — для VIPов и людей попроще. Среди “випов”, в тепле и за столами, — приближенные Никиты Сергеевича. Начиная с дочери Нади, переобувшейся к тому времени в теплые голубые угги, и заканчивая Клодом Лелушем, что заехал минут на пятнадцать. Среди посетителей шатра обычного можно было встретить не только сбежавших с середины фильма-открытия безымянных гостей, но и беременную жену Андрея Мерзликина Анну. А вот Люка Бессона на банкете так и не дождались.
