Как выступление премьер-министра оценивают ведущие российские экономисты? Мнения экспертов “МК”, председателя Комитета Госдумы РФ по экономической политике и предпринимательству Евгения Федорова, президента Института национальной стратегии Станислава Белковского и доктора экономических наук Никиты Кричевского.
Выступлением Владимира Путина на экономическом форуме в Давосе следовало бы восхищаться при одном условии — если бы эту речь произнес не премьер-министр России, а руководитель любого другого государства. Как будто все экономические проблемы касаются исключительно мирового сообщества, а к России никакого отношения не имеют.
Вот как, например, Путин формулирует одну из причин мирового финансового кризиса: “Гонка фондовых индексов и капитализаций очевидно стала доминировать над повышением производительности и реальной эффективности компаний”. На примере “Газпрома” это выглядело так: с 2004 г. по 2008 г. операционные расходы компании выросли в 3 раза, долги — в четыре раза, капитализация — в 10 раз, зато среднегодовой прирост добычи составил целых 1,35%!
Не Путин ли, будучи президентом, постоянно говорил о необходимости повышения капитализации российских компаний? Цитата из ежегодного Послания Федеральному собранию 10 мая 2006 г.: “Например, “Газпром”, вы знаете, вышел на третье место в мире по капитализации среди крупнейших корпораций мира... И этот результат возник не сам по себе, а как следствие целенаправленных действий со стороны государства”. А вот как звучало удовлетворение от развития фондового рынка на пресс-конференции Путина 14 февраля 2008 г.: “Фондовый индекс увеличился на 20 процентов, это чуть меньше, чем в прошлом году, но в прошлом году вообще был рекорд. И вообще фондовый рынок России растет рекордными темпами: 20 процентов — очень неплохой показатель”. И это притом что рост производительности труда в России не превышал 5% в год!
Российский премьер не удержался от очередного камня в огород американского доллара: “Чрезмерная зависимость от, по сути, единственной резервной валюты опасна для мировой экономики”. В этом вопросе Путин оказался, мягко говоря, не прав — доллар уже лет десять не является единственной резервной валютой не только в мире, но и в России. По итогам 2007 г. доля доллара США в резервах центральных банков составляла 63,3%, евро — 26,5%, британского фунта — 4,7%, остальные — в основном в иенах и швейцарских франках. Что же до средств суверенных фондов России, то они изначально формировались на 45% в долларах, на 45% — в евро, на 10% — в фунтах стерлингов.
Многим, особенно людям старшего поколения, наверняка показался обидным такой пассаж: “В Советском Союзе в прошлом веке роль государства была доведена до абсолюта. Что в конце концов привело к тотальной неконкурентоспособности нашей экономики, мы за это дорого заплатили”. Для справки: в 1988 г. удельный вес экспорта из СССР нефти, газа и электроэнергии составил 42,1%, а по предварительным итогам 2008 г. — 65,9%. Двадцать лет назад СССР активно экспортировал машины, оборудование, транспортные средства, химические продукты, промышленные товары и многое другое. Современная Россия этим похвастаться не может.
Касаясь российской экономики, Путин зачитал приговор сырьевому благополучию своего президентского правления: “Кризис обнажил имеющиеся у нас проблемы. Это чрезмерная сырьевая ориентация экспорта и экономики в целом...” Здесь снова обратимся к президентскому Посланию, на этот раз произнесенному еще 8 июля 2000 г.: “Сохраняется сырьевая направленность экономики. Доходы бюджета во многом зависят от динамики мировых цен на энергоносители”. Выходит, за 8 лет в России так ничего и не изменилось.
Путин был самокритичен при оценке социальных последствий периода стабильности, ставшего вдруг “завышенными ожиданиями”: “Для значительной части человечества по-прежнему остаются недоступными комфортное жилье, образование, качественная медицина. И мировой подъем последних лет радикально не изменил эту ситуацию”. Судя по всему, россияне относятся к той самой “значительной части человечества”.
В 2007 г. количество построенного жилья достигло показателя всего лишь 1980 г., правда, в 1980 г. было возведено 1,06 млн. квартир, а в 2007 г. — всего 721 тысяча. Ипотекой же смогли воспользоваться только 2% российских семей. Количество студентов-бюджетников в последние годы едва превышало половину от всех обучающихся, а уровень оплаты за обучение был сопоставим с американским. О качественной медицине умолчим, напомнив лишь, что сегодня в России ожидаемая продолжительность жизни (65,9 года) меньше, чем в 1992 г. (67,8 года), не говоря уже о позднесоветском периоде (69,5 года).
Что предлагал премьер для минимизации кризиса в России? В выступлении на открытии форума и ответах на вопросы он говорил в первую очередь о поддержке олигархов.
Прежде всего “бизнесу необходимо списание безнадежных долгов и плохих активов”. Иными словами, нужно спасать тех, кто в благополучный период хватал огромные займы, а теперь не может по ним расплатиться. Об использовании для погашения кредитов личных капиталов олигархов речь не идет.
Еще один способ поддержки “чемпионов”: “Если потребуется, мы будем помогать им и уже помогаем в рефинансировании их долгов, в рефинансировании кредитных обязательств, прежде всего, конечно, перед иностранными кредитными учреждениями”. Заметим, что средств для рефинансирования хватит аккурат до середины следующего года. Из $386,5 млрд. международных резервов $225,1 млрд. приходится на суверенные фонды, из которых будут покрываться дефицит федерального бюджета и социальные обязательства. Остается $161,4 млрд., но и из этих денег нужно вычесть $40 млрд., обещанных Кудриным для поддержки банковской системы. В то же время в ближайшие полтора года российским предприятиям и банкам предстоит выплатить западным кредиторам в общей сложности $171,7 млрд. Уже в следующем году международные резервы страны могут иссякнуть.
Не были обижены крупнейшие банки: “Мы давно ставили перед собой задачу укрепления и укрупнения финансового сектора... И мы будем делать это”. И ни слова об усилении банковского надзора! Ни для кого не секрет, что практически все 5 трлн. рублей, выделенных на поддержку ликвидности банковской системы, были конвертированы и выведены за рубеж. Что до банковской ликвидности, то на 1 октября прошлого года она составляла 702,9 млрд. рублей, а на 28 января года нынешнего — 501,7 млрд. рублей. За тот же период ставки по рублевым трехмесячным кредитам возросли с 9,1% до 28,3% годовых. Как столь своеобразная поддержка банковского сектора соотносится с давосской мыслью Путина “противодействие кризису не должно оборачиваться финансовым популизмом, отказом от ответственной макроэкономической политики” — непонятно.
Малый, средний бизнес и аграрии вновь останутся сыты одними обещаниями.
Запомнилась фраза: “Обретение взаимного доверия — ключевая задача, которую нам всем предстоит решить”. Жаль, что она была адресована к другим государствам, а не к собственным гражданам. О взаимном доверии внутри страны в давосской речи Путина не было ни слова.
Станислав Белковский, президент Института национальной стратегии:
— Владимир Путин выступил как классический сырьевой бизнесмен. Это был не Президент России и не идеолог глобального регулирования кризиса. Это был именно представитель крупной сырьевой корпорации, который сказал, что нужно сырьевому бизнесу, чтобы безболезненно пройти кризис. Во-первых, нужно дальнейшее снижение налогов. Во-вторых, нужна легализация активов российского сырьевого бизнеса на Западе путем обмена определенных энергетических активов в Западной Европе и Северной Америке. В-третьих, не нужно государственное регулирование, поскольку оно может быть вредно сырьевому бизнесу. В-четвертых, нужно поддержание мифа о том, что дефицит энергоресурсов грозит миру.
Ничего выходящего за горизонты видения сырьевого бизнеса Владимир Путин не сказал. Он выступил против увеличения военных расходов, что в переводе с путинского на остальные языки мира означает, что расширение присутствия государственных и частных капиталов в высокотехнологичных сегментах экономии контрпродуктивно с точки зрения этого самого сырьевого бизнеса. Поэтому выступление Путина на Давосском форуме стало не набором рецептов по регулированию кризиса, а манифестом по ключевым интересам сырьевого бизнеса.
Евгений Федоров, председатель Комитета Госдумы РФ по экономической политике и предпринимательству:
— Фактически это начало конкретного формирования архитектуры мировой посткризисной экономики. Форум хоть не ответил впрямую, но указал, кто виноват в этом кризисе. Прежде всего это мировой экономический монополизм, чья производная — однополярный мир, однополярная экономика. Главный вывод — архитектура посткризисного мира обязательно должна быть конкурентной и многополярной. Очень важно, что именно представитель России, председатель ее правительства, открыл этот форум. Это как раз демонстрация заслуг России, которая последовательно ставила вопрос, что эта мировая однополярная конструкция обязательно рухнет.
