—А мне жалко финнов, — сразу огорошила меня Данилова в Санкт-Петербурге, на очередном этапе лыжного Кубка мира. — Даже не подумаю упрекать их: вот, мол, какие нечестные, допинг принимали... Вы-то, наверное, хотите услышать, что я обрадовалась, когда они попались, — ведь теперь их медали нам достанутся? Нет-нет, мне их и вправду жалко. Можно уйму таблеток проглотить, но без каторжной работы никакого результата не покажешь...
Никто, в общем-то, и не спорит, что финские лыжники и лыжницы перед чемпионатом мира у себя на родине — в Лахти — пахали на тренировках как проклятые. Но и с фактами не поспоришь: целая команда попалась на стимуляторах. Потому и произошла переоценка медальных ценностей: после того как у финки Вирпи Куйтенен отобрали “золото” в гонке преследования, чемпионкой провозгласили российскую лыжницу Ларису Лазутину, а Ольга Данилова с бронзовой ступени переместилась на серебряную.
— Ольга, а можно сравнить такие “нечаянные” медали с драгоценностями, которые переходят от одного владельца к другому — и всем приносят несчастья?
— Не знаю. Знаю только, что награду приятнее получать на пьедестале, а не в домашних условиях. А об этой медали, думаю, и вовсе не буду вспоминать: не могу сказать, что она мне очень дорога...
— А если бы речь шла о “золоте”?
— И оно бы особой радости не принесло. Несмотря на то, что у меня пока не было личных побед на чемпионатах мира.
Кстати, Данилова, как поговаривают в лыжной тусовке, вообще к драгоценностям относится спокойно. Двукратная олимпийская чемпионка, надо думать, может позволить себе прикупить неслабое колечко или серьги — да не очень-то хочется. Вот такая она скромница. Не верите? Тогда послушайте Ольгиного мужа — между прочим, Владимир и сам лыжник, работает тренером в детской спортивной школе...
“Знаете, что приятно, — рассказывает он, — она, когда чего-то добивается, не начинает смотреть на окружающих свысока. Вот, например, в 1988-м Оля стала чемпионкой мира среди юниоров, через год ее взяли и в первую сборную — а в общении оставалась такой же простой, как в то время, когда мы с ней познакомились. Было нам тогда то ли по четырнадцать, то ли по пятнадцать...”
— Ольга, а вообще вас что-нибудь может вывести из равновесия?
— А как же! Например, обычно на соревнованиях селят по двое, а в Лахти нашу сборную разместили в квартирках по четыре человека с фанерными стенками. Да еще и комнаты проходные — представляете, как это неудобно? Мне, скажем, хочется поспать, другой — чаю попить, третьей — семье позвонить. Перед гонкой все это действует на нервы... Но — сдерживаешь себя. Девочки ведь в первую очередь подруги. Они же, правда, и соперницы.
Впрочем, иногда соперником Даниловой на лыжне выступает... ее муж.
“Когда Ольга зимой на короткое время приезжает домой, мы с ней отправляемся кататься. Обычно едем себе спокойно, а потом кто-то предлагает: а ну, кто первый до того куста или дерева? И устраиваем спринт метров на двести... Выигрываем поровну. Но я никогда не поддаюсь. Иначе от жены безнадежно отстану...”
— Ольга, нынешний чемпионат мира запомнился не только допинговым скандалом, но и слабой, по мнению многих, организацией.
— Да, например, Николая Зимятова, который мне обычно готовит лыжи, вообще арестовали и отвели в полицейский участок. За что? Финны за час или за два до начала эстафеты запретили всем выходить на трассу. Но как это так — перед соревнованиями и не проверить свой инструмент? Зимятов и отправился тестировать мои лыжи. Охранники стали его выгонять, он начал сопротивляться. В итоге те, недолго думая, в наручниках повезли его в полицию. Правда, узнав, кто он такой, быстренько выпустили. А эстафету мы с девчонками выиграли!
— Говорят, что в Лахти лыжников кормили ужасно невкусно...
— Да просто безобразно! Впрочем, и на Олимпиаде в Альбервиле, скажем, кухня была не ахти. Очень однообразная — макароны, рис. Я на эти продукты долго потом смотреть не могла... А в Лахти спасались тем, что сами ходили по магазинам и сами же готовили. Я, правда, в этом не участвовала. И дома-то редко к плите подхожу. Могу, конечно, картошку почистить или хлеб порезать... — Редко встретишь женщину, которая не умеет готовить.
— С одной стороны, мне кажется, что это типичное мужское заблуждение: ведь жена — не кухарка. Но с другой, конечно же, хочется научиться вкусно стряпать. Но пока все времени не хватает.
“У нас в семье нет такой проблемы — кто будет у плиты стоять, — откровенничает Владимир. — Если надо, то и я смогу что-нибудь приготовить. Ну а если захотим блинов, то этим однозначно сам займусь. Меня мама еще в детстве научила их печь. С закрытыми глазами все пропорции выдержу!”
— Вас, Ольга, можно, наверное, назвать матерью-героиней: не припомню что-то спортсменку, которая бы родила двойню. Кстати, ваши сыновья близнецы?
— Нет — двойняшки. Я, кстати, где-то читала, что близнецы психологически намного ранимее и друг без друга прожить не могут. А с двойняшками в этом плане попроще. Хоть сейчас они все время вдвоем. Вот я как-то спрашиваю у Семена: “Кто сильнее — ты или Савелий?” А он отвечает: “Я и Сава...” Пока не может себя представить без брата...
— Уверен, сынишкам жутко не хватает вашего внимания...
— Чем дальше, тем сильнее они это ощущают. Начинают даже у бабушки или у папы спрашивать: “Почему мама так далеко работает?” Ну а как им еще объяснишь, что мне приходится с лыжами по всему миру разъезжать?! А когда я приезжаю, Володя сразу детям говорит: все, сегодня в садик не идем, мама приехала. И они повсюду — только со мной. Муж даже всю работу по дому готов за меня сделать, лишь бы я была с сыновьями.
— Зато ребятишки маму в телевизоре часто видят...
— Когда Семен с Савелием были совсем еще маленькими, то, едва завидев меня бегущей по лыжне, подбегали к экрану и начинали его целовать. А тут недавно у Савы спросили: “Ты болеешь за маму, когда видишь ее по телевизору?” — “Нет, — ответил, — я просто ее жду...” А вот Семен — тот сразу сказал, что болеет.
“Действительно, дети, когда маму увидят, прилипают к экрану. Мешают нам с тещей смотреть гонку. Мы-то в первую очередь обращаем внимание на результат, на то, как бегут Олины соперницы...”
— У ваших детей — редкие имена...
— Мы с мужем думали, что у нас будут мальчик с девочкой. И решили назвать их — Софья и Савелий. А родились два парня. И уже в роддоме я решила второго сына назвать Семеном.
— Какую игрушку вы своим сыновьям еще не купили?
— Мы их где-то даже балуем. Иногда не хочется им больше ничего покупать — не берегут игрушки, ломают их. Да и вряд ли сегодняшних детей можно чем-то удивить... Хотя недавно мы им купили пиратский парусник. Сами они не смогли его собрать — очень уж сложно. Вот и пришлось нам с мужем детство вспоминать...
“А еще сейчас стали популярны телепузики, — улыбается Владимир. — Уже замучили просьбами купить. Приходится отговариваться: мол, завтра или послезавтра... Потом, правда, все равно покупаешь — как детям откажешь?”
— Ольга, а не посещает желание ради семьи пожертвовать карьерой?
— Да, я — профессиональная спортсменка, но про семью никогда не забываю. Считаю, мы с мужем не пропустили тот момент, когда надо увеличивать семью: потом могло быть поздно. Ну а сейчас карьера подходит к концу — мы себя при молодых девчонках даже старушками в шутку называем. Пора уже больше о детях заботиться...
— Например, связать им по свитеру — я слышал, вы большая мастерица спицами орудовать!
— Все зависит от наличия свободного времени и вдохновения. Вот мама гордится, что я связала скатерть — полтора на полтора метра. Да и любимого мужа не забыла. Связала ему свитер. Большой и теплый.
...Владимир отвечает заботой на заботу: “Летом, например, пока Ольга играет с детьми, бегу на поле за ее любимыми цветами — ромашками... А когда мы еще не были женаты и я жил в общежитии, то в моей комнате ее всегда ждал огромный арбуз. И, естественно, ромашки”.
