Все мы “там” будем!
В свой черед. Но не всякий усопший может ныне себе позволить роскошь правильно и в положенный срок смешаться с землей-матушкой. В Европе вообще и в Германии в частности ежедневно 1800 человек совершают неизбежное путешествие в мир иной. Но нередко еще на 30—50 лет застревают в мире этом. На кладбищах не хватает мест.
Тут надо пояснить, что автоматически пожизненных, как в России, “трех аршинов” в Германии нет, но зато практикуется четыре вида захоронений. Первое — кремация. С этим все понятно, точно так же, как и с “социальными” захоронениями, по сути братскими могилами — для неопознанных бомжей и нищих. А вот захоронений в гробах существует два вида. Пожизненное, отмеченное в мире этом ухоженной могилкой, надгробием и крестом, — можно позволить себе только за баснословные деньги. У среднего класса с местами на кладбищах за умеренную цену напряженка — их сроки лимитированы. Устанавливают эти сроки местные власти, в среднем по стране продолжительность “жизни” этого захоронения 20—30 лет и обходится в 4864 марок, да и эту сумму сейчас собираются повышать. Предполагается, что за этот срок труп полностью разложится, после чего могилу снесут и место освободится для нового “очередника”.
Мы вам гарантируем полное разложение!Решению проблемы кладбищенского перенаселения должна способствовать специальная “бетонная камера”, прозванная в народе “турбомогилой”. Реклама фирм по производству подобных апартаментов обещает сокращение времени пребывания в гробу и при этом предоставляет “полную гарантию разложения”.
Одна из таких фирм, “Cemstra”, расположена в поселке Менезее под Дортмундом. Ее управляющий Хайнрих Кеттлер охотно согласился организовать для творческой бригады “МК” экскурсию в мир иной. Или в его преддверие.
— Начнем с того, что для оптимального разложения трупа должны быть созданы благоприятные условия гниения, — прихлебывая крепкий кофе, начал просвещать нас герр Кеттлер. После этого введения у нас пропало желание пить кофе, а захотелось принять на грудь грамм по 150.
— То, что плоть едят червяки, — полный бред, — поясняет между тем наш словоохотливый гид. — На самом деле в нашем организме от рождения обитают бактерии, которые только и ждут момента. Тогда эти твари выходят из “летаргического сна” и начинают свою работу.
Бактерии эти очень привередливые существа. Они — создания нежные, легкоранимые, почти тепличные. Им для безоблачного существования нужно определенное количество влаги и воздуха и поддержание конкретной температуры, как при разведении шампиньонов и трюфелей.
— И что же тогда будет?
— Я бы показал вам фото, но из этических соображений их обнародование в прессе невозможно, — с явным сожалением разводит руками герр Кеттлер. — Но поверьте на слово — совсем неэстетично выглядит тело мертвеца, не успевшее разложиться за 50 лет. Пойдемте я вас лучше провожу в цех. Трупов там нет, только линия по производству турбомогил...Кондиционер для мертвецаЦех как цех. Первое впечатление, что мы на строительной фабрике по производству бетона, а не в гостях у современного высокотехнологичного, но все же — гробовщика.
Вот и она, знаменитая турбомогила. Та самая, которая призвана перевести загробную жизнь на качественно новый уровень. Состоит это чудо похоронной инженерии из бетонной камеры длиной 2 м 20 см, шириной 84 см и высотой 2 м, так, чтобы в нее без проблем уместился гроб. Стенка у изголовья выше на 44 сантиметра, чем у ступней, благодаря цоколю.
До чего все же немцы практичный народ — цоколь, оказывается нужен, чтобы позднее, после захоронения, установить на него бетонное надгробие. Вес этого дота для мертвецов — 2,5 тонны, а стоимость от 200 до 3000 марок, в зависимости от исполнения.
В торцевой стенке замечаем отверстие.
— А это зачем?
— А зачем в автомобиле выхлопная труба? — вопросом на вопрос отвечает наш провожатый. — К отверстию подсоединяется вот это, — герр Кеттлер демонстрирует нечто похожее на водопроводное колено из твердой пластмассы. Внутри оно наполнено активированным углем.
— Это биологический фильтр. Если хотите — выхлопная труба и кондиционер одновременно. Два в одном, так сказать. Задача устройства — пропускать вовнутрь кислород и препятствовать выходу наружу миазмов.
Вентилируется “турбомогила”, как мы поняли, за счет естественного перепада давления, как тяга в русской печке.
А герр Кеттлер увлеченно завершает свою маленькую популярную лекцию:
— Успешному гниению трупа способствует и то, что сверху и снизу могила отделена от земли уплотнениями, а поддон снабжен дренажной трубкой, соединенной с трубчатым “арыком” для отвода вешних вод или излишней влаги. Ну, если бабушка чрезмерно рьяно поливает цветы на могиле упокоившегося дедушки, — метафорично поясняет он, почувствовав, что слишком углубился в технические детали.Любимый город может спать спокойноИтак, труп в подобной могиле гарантированно разлагается за 12—15 лет, а стало быть, может использоваться пятикратно, поскольку, согласно ГОСТам, такая могила прослужит как минимум 60 лет.
— Останки вместе с гробом, — поясняет господин Кеттлер, — за 12—15 лет сгнивают начисто, остается лишь скелет...
— А со скелетом-то как?
— Его присыплют, и следующий клиент занимает ярус над ним.
— И сколько стоить будет такое удовольствие?
— Много дешевле! Не 4864, а 3029 марок! Но есть и еще более дешевый вариант — “двухместная могила”, которая будет пошире, так что туда валетом можно уложить сразу два трупа. Тогда это стоит 5083, но уже на двоих. Совсем дешево.Пионеры потустороннего мира— Вот, в общем-то, и весь цикл. После того как могила отслужила срок, бетон идет на переработку, а кости усопших перезахоронят в специальной братской могиле, — завершает экскурсию герр Кеттлер, явно гордясь своим похоронным хозяйством. Деловой и словоохотливый, в ярко-красной защитной каске, он похож скорее на инженера, чем на гробовщика.
— Известно ли имя немецкого турбонавта, который первый скоротал свой могильный срок в бетонном саркофаге фирмы “Cemstra” со всеми удобствами: кондиционером, канализацией и проч.?
— К сожалению, имя его неизвестно, — герр Кеттлер сокрушенно качает головой. — Для испытаний брали мертвых, предназначенных для захоронений в “социальных могилах”, то есть бомжей. Через равные промежутки в полгода судебные эксперты вместе с представителем фирмы вскрывали подобные могилы и фиксировали, как идет процесс...
Может, в России это и не поймут, — говорит Хайнрих Кеттлер, — но ритуал захоронения, его духовная составляющая, в Германии практически упразднен. К похоронам в нашей стране отношение чисто прагматическое.
Хайнрих Кеттлер убежден, что бетонная турбомогила — это еще дело будущего, и пока доход от нее невелик на общем фоне германской похоронной индустрии с оборотом в 15 миллиардов марок. А бетонных турбоэкспрессов для мертвых пока ежегодно производится всего 2000—3000 штук, и закупают их не частные лица, а кладбищенские власти. Кстати, изобретена бетонная камера была еще 20 лет назад. Однако все новое, как известно, пробивает себе путь с трудом. И хотя первая турбомогила вступила в эксплуатацию на немецкой земле лет 15 назад, но еще пять лет назад кельнский горсовет был против их использования. Нынче же город закупает у фирмы целых 700 штук. И это только первая партия!
— Дай Бог, чтоб не последняя, — искренне пожелали мы нашему любезному гиду процветания в его перспективном бизнесе. А на прощание я попросил разрешения лечь в одну из “турбоусыпальниц”. Ощутить, как это будет там.
— Пожалуйста, — согласился герр Кеттлер. — Только каску наденьте на всякий случай.
И вот я внутри. Еще не лег, но повеяло холодом. От бетона или от предчувствия неотвратимости смерти. Мурашки по коже. Каска и сотовый телефон в руке мне показались предметами абсурдными.
— Ощущения не те, — сказал сверху, как бы извиняясь, герр Кеттлер. — Покойника сначала положат в гроб, а уж потом в могилу. И смотрите, не испачкайтесь.
Бетонные крошки и пыль на дне и осознание того, что без гроба “не те ощущения”, в итоге вытолкнули меня наружу. В тепло и жизнь.
собкор “МК”, Менезее—Кельн.
