«Мне кричали в лицо: «Зачем ты выплыла?!»
Трехлетней девочке родственники в кровать кладут мамин платок, и она успокаивается. 13—летний подросток отказывается снимать отцовскую рубашку: она пахнет папой, и парню кажется, что отец рядом... Они пока до конца не осознали, что их близкие люди, уехавшие отдыхать на теплоходе на Волгу, уже не вернутся.
Четырехлетний Алмаз Хайретдинов из Арска, играя на паласе с машинками, заливисто смеется. Он иногда спрашивает: «Где мама Раиля? Когда папа Айнур принесет шоколадку?» Психолог посоветовала родным пока не говорить малышу о смерти родителей.
Не понимает мальчик, почему бабушка, Дания—опа, теперь постоянно плачет. И почему вдруг перестала приезжать к нему другая бабуля, Рамзия—опа.
После похорон взрослых детей пожилые женщины не смогли полюбовно решить, где и с кем будет жить их внук. Право на воспитание Алмаза они теперь отстаивают в суде.
— Раиля и Айнур здесь вместе с нами 6 лет жили душа в душу, — показывает свой дом бабушка Дания. — Сюда после роддома принесли Алмазика. Здесь он учился говорить и ходить, здесь все его игрушки, в окрестных домах живут его друзья. Здесь Алмаз ходит в садик. Зачем ребенка выдергивать из знакомой обстановки, зачем ему все менять?
У другой бабушки своя правда. Рамзия Шамсутдинова считает, что именно она должна растить сына своей дочери:
— Родители зятя живут на окраине Арска, в деревне Старый Айвань. Кого они в селе из Алмаза воспитают? Только тракториста. С мальчиком надо заниматься, развивать его, учить работать на компьютере. Он у них только в песочнице будет играть. К тому же Алмазик слабенький, его нужно закалять, водить в бассейн. А это возможно только в Арске.
Родители Айнура считают, что весь сыр—бор затеяла не сама Рамзия-опа, а ее незамужняя пожилая сестра, заслуженная учительница Рузиля.
— Этой старой деве со скверным характером нужна игрушка на старости лет. У нее в Арске «все схвачено», иначе как бы органы опеки решили, что ребенку «у бабушки по линии матери будет психологически жить лучше»? Рамзия-опа живет с 37—летним сыном—алкоголиком, он несколько раз уже кодировался. Как Алмазу там будет лучше?
Распри начались еще на поминках.
Отдыхать на «Булгарии» поехали Айнур с Раилей и его сестра Ильмира с мужем Альбертом. Поездка обернулась большим горем. Домой вернулась только одна пара.
— Мать Раили кричала мне в лицо: «Зачем ты выплыла, зачем вернулась, если не спасла своего брата?!» — говорит со слезами на глазах Ильмира Аглиева. — Это ведь мы пригласили их в круиз. Узнав, что каюты с душевыми кабинами уже все распроданы, мой муж Альберт хотел отказаться от поездки. Но мы с Раилей его уговорили — круиз был рассчитан на два дня, можно было во время стоянки и в реке на пляже искупаться. Да и стоил тур недорого — за каждого мы заплатили по 2800 рублей. Ни у кого дурных предчувствий не было. Только Альберту были знаки: он сильно прищемил дверцей машины палец, который начал сильно нарывать.
Каюты у нас были рядом: у Раили с Айнуром — № 215, у нас — № 217, обе — на средней палубе. Когда корабль вдруг резко накренился, со стола на пол попадала посуда, мы были в гостях у брата и Раили. Откуда-то сверху неслось: «Все — на левый борт!» Я плаваю только по-собачьи, могу преодолеть не больше двух метров, поэтому в панике схватила лежащий на полке спасжилет. Муж сказал: «Это не твой, оставь!» Мы бросились в каюту за своими спассредствами. Альберт еще долго не мог попасть ключом в замочную скважину. Потом мигом ворвались, я нацепила спасательный жилет на шею, даже не завязала, муж надел его только на руку. Мы выбежали в коридор, брата с Раилей уже не было. Поток воды почему-то шел снизу, как фонтан. Мы выскочили на палубу, поплыли. Если бы не муж, я бы не вынырнула с опрокинувшегося корабля.
«Плоты были дырявыми»
— Спасательные жилеты были очень громоздкими, старого типа, набитые кусками пенопласта, — дополняет рассказ жены Альберт. — Жена в этой «болванке» несколько раз застревала на лестнице, мне пришлось приложить немало сил, чтобы выдернуть ее из завала. Судите сами: я потом, уже на поверхности, наваливался на жилет всем телом, он лишь слегка уходил под воду, а вешу я немало — около ста килограммов.
На нашем плоту было 16 человек. Это спасательное средство было снабжено надувной крышей, но она не раскрылась, так и осталась лежать свернутой, в тюке—рюкзаке. Плот перевернулся, плавал вверх дном. К тому же он был дырявый. Мы все сидели в воде. Рядом был наш знакомый из Арска — Фанис. Поняв, что его жена Лиля не выплыла, он впал в шоковое состояние. Бормотал: «Зачем мне теперь жить?..» И начал с плота соскальзывать обратно в воду. Альберту пришлось хорошенько встряхнуть его, чтобы он пришел в себя.
На плоту почти все были из экипажа корабля. Среди спасшейся команды была только одна пара — мужчина и женщина лет 45, все остальные — почти пацаны, которым было по
У одного из членов экипажа, Руслана Забирова, были сильно порезаны руки, явно задета вена, кровь прямо толчками пульсировала из раны, парень слабел на глазах. Муж в прошлом серьезно занимался борьбой, их учили оказывать первую помощь. Слышу, он говорит: «Надо срочно наложить жгут». А где его взять? Альберт потянулся к резиновой ручке от плота, ножа не было, толстую полоску резины он начал перегрызать зубами. И откуда силы взялись? Вскоре он перетянул парню руку, остановил кровотечение.
В кармане Альберт обнаружил зажигалку. Чтобы не потерять ее, держал, зажав в руке. Он еще надеялся, что их плот причалит к берегу, они разожгут костер и обсушатся.
— Мы были мокрыми, а сверху с новой силой стал поливать дождь, кругом сверкали молнии, — говорит Альберт. — Пока перевязывал парня, заметил женщину, которая плыла, держа обеими руками перед собой головку крохотного ребенка. Сзади перебирал руками ее муж, он еле держался на воде. Никто на плоту и не думал броситься им навстречу, пока я не закричал: «Возьмите у женщины малыша!»
Спасенной оказалась грудничок Дина Миннехиярова. Еще в роддоме ее маме сказали: «Дочка родилась в круглую дату —
А члены экипажа между тем ругались между собой.
— Разборки у них шли нешуточные, — говорит Альберт. — Мы сидим все мокрые, вдруг я вижу: откуда-то сбоку выплывает целая пачка сигарет «Континенталь». Говорю: «Кто хочет закурить?» Повисла тишина, потом все разом закричали: «Я хочу!» Затянулись. Вот такая была счастливая минутка посреди всеобщего горя.
А Ильмира Аглиева сидела в дырявом плоту по пояс в воде, когда мимо вдалеке они заметили проплывающий корабль.
— Ребята попросили снять жилет, чтобы, размахивая им, подать сигнал. А я вцепилась в него мертвой хваткой, после уговоров стянула с себя только красную футболку. Ее подцепили тут же на обломок весла и стали махать. Но напрасно. Нас не заметили или не хотели замечать. Когда нас потом подобрала «Арабелла», я еще час не снимала на палубе спасжилет, такой был страх.
Только спустя 40 дней Ильмира смогла рассказать о пережитом. Первую неделю после катастрофы вообще молчала, только головой кивала: «да» или «нет».
— Я ведь многих погибших помнила живыми. Из Лаишева поехали отдохнуть 8 пожилых женщин — рассказывали, что с зимы со скудных пенсий откладывали деньги на путевку. Так ждали этого круиза! Спаслись из них только две. За что им такая страшная судьба?..
Меня вот спрашивают: брали ли вы с собой амулеты? А я вспоминаю, что Раиля в древнем городе Болгар купила себе браслет — продавец сказала: «Священный, принесет удачу». Потом по этому браслету мы ее в первую очередь и опознали. Она была беременной, срок был небольшим — три месяца, теперь и этот ребенок никогда не родится...
Айнура опознавал мой муж Альберт. Эксперт сказал, что брат умер на большой глубине — у него из ушей от высокого давления сочилась кровь.
На поминки в село в Арском районе из Казани приехали сослуживцы Айнура из «Техстроя». Увидев фундамент для бани, который заложил Айнур, уже на следующий день они привезли все необходимые строительные материалы и принялись за работу.
— Для них было делом чести построить то, что не успел брат, — говорит Ильмира.
«Пусть всегда будет солнце!»
Сын Раили и Айнура остался круглым сиротой. Как и еще девять ребят, чьи родители погибли на «Булгарии». На дне водохранилища остались 29 малолетних детей и 11 подростков от 15 до 18 лет.
Те, кто был на корабле и вынырнул из темной мути, стали бояться воды. Например,
Новенькая квартира, в которую Ильгиз переехал с родителями несколько месяцев назад, теперь стоит пустая. Ключи от нее, как и все документы, остались на дне Куйбышевского водохранилища. Мальчик вернулся жить к дедушке и бабушке. В память о погибших на теплоходе детях Ильгиз принес на пристань часы, стрелки которых остановлены на двух часах дня, когда произошла катастрофа.
В речном порту в Казани у административного корпуса появилась своя «стена плача».
На большой фотографии, забранной в черную рамку, — теплоход «Булгария». Еще на плаву, нарядный, белый, с развевающимися флагами. Вокруг свечи и целое море мягких игрушек: огромные лохматые медведи, плюшевые львята, крошечные зайцы...
К стенам скотчем пришпилены иконки и медальоны с молитвой на арабском. И еще — надувные круги и детские спасательные жилеты. Между ними — лист ватмана, где крупно выведены стихи:
«Мама, не ругай меня, родная, что наверх не выплыл... не успел/Там вода глубокая такая/Мама, я же мультики смотрел/Мы смеялись, чипсы поедая, кто же знал, что так случится вдруг/А вода-то горькая какая/Мам, не плачь, со мной остался друг/Захлебнулись все... и, погибая, звали маму/Сколько мертвых тел/А вода такая... неживая/Мам, я мультик так не досмотрел».
На нити раскачивается золотая рыбка из парчи в короне. Как ее не хватало на счастье маленьким пассажирам «Булгарии»...
На одном из воздушных шариков фломастером написано: «Урыныгыз ожмахта булсын!». Стоящая рядом женщина в черном переводит с татарского: «Пусть земля им будет пухом».
Рядом у игрушечного вертолета стоят маленькие сандалики. К перилам кто—то подвесил сделанных из ткани и марли ангелочков. На ветру они парят, перебирают крылышками.
Молодая женщина начинает плакать навзрыд. Перед ней — пластмассовые катерочки, на которых неровно, явно детской рукой, начертан сигнал бедствия: SOS. На «Булгарии» его подать так и не успели.
От оставленных посланий бросает в дрожь.
«Уходим под воду без тени сомненья/Холодные волны и хаос вокруг/Старпом, не надейся на наше спасенье/Отдай пассажирам спасательный круг...»
"Не заснуть мне, не забыться/Никакая водка не спасет/Засыпаю — только лица, лица, лица/И кричу я доченьке: "Вперед!"/Чувствую, как пальцы коченеют/Я держу, дочурочка, терпи/Только не смотри туда, где мама/Ты туда, родная, не смотри..."
«Взрослые, берегите детей!»
И фотографии погибших... Они смотрят прямо, улыбаются, подмигивают со снимков.
Навсегда пятилетними останутся близнецы Даня и Никита Собировы из Самары, Оле Роговой из Марий Эл никогда не исполнится 9 лет, Даша Воронина — не перешагнет десятилетний рубеж.
Здесь, у венков и надувных кругов, особый смысл приобретает самодельный плакат: «Пусть всегда будет солнце! Пусть всегда будет небо! Пусть всегда будет мама! Пусть всегда буду я!»
* * *
Близкие погибших почти ежедневно приходят на пристань. За дни ожиданий и опознаний они стали друг другу родными.
— Что вы не пишете правду? — налетает на меня еще не старая женщина. — Родственникам погибших предлагают бесплатно глицин и валерьянку, а на афобазол выписывают рецепт за 230 рублей. Почему не пишете о произволе? У моей соседки тело 5—летнего сынишки, поднятого с «Булгарии», вопреки ее воле вскрыли. Она бегала с заявлением об отказе от вскрытия. Все напрасно. Она кричала: «Чей это сын — мой или государственный?!» Ее услышали?..
Напрасно я говорю, что возбуждено уголовное дело, назначены экспертизы — если следствие не сделает вскрытие, то расследование будет проведено не в полном объеме. Теперь меня не слышат.
Но у «стены плача» не только скорбят, но и вспоминают о счастливых случаях спасения.
«Рожденным в рубашке» считают
Удалось выбраться из музыкального салона через иллюминатор 10—летнему Динару Абдрахманову. Его мама, Рошания, осталась в каюте «Булгарии». Осталась улыбающейся на кадрах флэш-карты, которую водолазы подняли со дна вместе с фотоаппаратом. От мальчика сейчас не отходит папа Ринат.
Все дети, оставшиеся сиротами после крушения «Булгарии», взяты под временное опекунство: в восьми случаях опекунами стали родные бабушки, в одном случае — родная тетя. Ребятам помогают сейчас собраться в школу, еще одного подростка — сироту из Арского района — зачислили в автомеханический колледж.
Детям, ставшим в один миг взрослыми, теперь придется учиться жить без родителей.
