Мочить исполнителей

За соблюдение закона можно угодить в тюрьму

  Андре Моруа сказал: “Бизнес — это сочетание войны и спорта”.
     Когда выстрелы начинают заглушать рев трибун — к слову “бизнес” стоит прибавить прилагательное “удачный”.
     А нам-то с вами какая разница?
     Большая.
     Первая пуля — она же всегда именная.
     И всегда достается тому, кто ни сном ни духом, то есть кому-нибудь из нас, несчастных обманутых зрителей.

    
     Есть в Москве хорошая мебельная фабрика, назовем ее “Мосэтажерка”. Фабрика — это по-старому, а по-новому — акционерное общество закрытого типа. Тому, кто покупает табуретки и шкафчики, все равно, как называется фирма, которая все это производит. А тем, кто там работает, — нет. Потому что, когда в названии слышится слово “акция”, все вокруг становится зеленым.
     “Мосэтажерка” — предприятие рентабельное, и интерес к нему постоянно проявляется самый живой.
     Время от времени на фабрике вспыхивают междоусобицы.
     Весной нынешнего года разыгралась битва между старым и вновь избранным директором АОЗТ.
     Нас с вами сейчас не интересует, что именно не поделили между собой бывший и вновь избранный генеральный директор, — и так понятно, что не этажерки из ДСП. Факт тот, что новый директор обратился в Останкинский суд Москвы с просьбой “запретить бывшему генеральному директору АОЗТ совершать любые юридические действия, направленные на использование и распоряжение имуществом АОЗТ, использовать печать АОЗТ, запретить бывшему генеральному директору и службе, осуществляющей охрану территории, препятствовать проходу вновь избранного генерального директора АОЗТ “Мосэтажерка”, исполнительного директора и других вновь назначенных должностных лиц на территорию АОЗТ...”
     21 марта 2002 года федеральный судья О.Илларионова вынесла определение, запрещающее бывшему директору совершать какие бы то ни было юридические действия до рассмотрения жалобы новой дирекции в полном объеме. Этим определением проходная фабрики для нового начальства была открыта.
     Российский закон предоставляет пять дней для добровольного исполнения определения суда. После этого наступает время штрафных санкций и принудительного исполнения воли Фемиды. Но у суда есть еще право на экстренное реагирование, когда ситуация не терпит никакого отлагательства. И суд этим правом воспользовался.
     Судья Илларионова подписала документ немедленного исполнения, согласно которому у ответчика в распоряжении были всего сутки.
     Вы спросите, кто проверяет, исполнено ли решение суда?
     Судебный пристав-исполнитель.
     Он обязан выйти на место и составить акт о любом своем действии. Этот документ дает возможность при необходимости обжаловать его действия в судебном порядке.
     Вроде бы все понятно и можно приступать.
     Не торопитесь.
     К моменту, о котором идет речь, в четырех судах Москвы: Басманном, Бутырском, Останкинском и арбитражном — практически одновременно рассматривались иски сторон. Почему так? Истец обращается в суд по месту своей прописки, если истцов много, много и судов.
     Таким образом, была заварена каша, которая начала кипеть.
     Исполнять решение суда должна была судебный пристав-исполнитель службы судебных приставов ЮАО Вячеслава Викторовна Загудаева.
     26 марта Загудаева вынесла постановление об отложении исполнительных действий в связи с тем, что решение Останкинского суда было обжаловано в Мосгорсуде.
     5 апреля Загудаева появляется у входа на фабрику. С ней были представители новой дирекции, понятые и сотрудники подразделения специальных исполнительных действий (есть в главном управлении Минюста такая силовая структура ПСИД — 12 человек на всю Москву).
     Проходная оказалась закрыта.
     Охрана через дверь посылает всех по известному адресу.
     Загудаева через дверь предложила исполнить решение суда.
     Ее послали туда же.
     Через полчаса к месту прибыли 25 сотрудников ОВД “Нагатино-Садовники” во главе с начальником отделения Владимиром Ефимовичем Быховцем.
     Быховец потребовал предъявить документы, а заодно и прекратить видеосъемку, которую вела служба судебных приставов. Бывают ситуации, когда без видеозаписи невозможно доказать, что ты не верблюд. Так вот, документы были предъявлены, а съемка продолжалась; тогда Быховец попытался разбить видеокамеру. Не сумел.
     Минут через двадцать на поле битвы приехал прокурор Нагатина Эдуард Эдуардович Артюхов. Случай, прямо скажем, неординарный. Сколько раз в день в Москве судебные приставы выезжают на места — дело обычное. А тут прокурор района лично оказал честь. Походил, почитал бумаги и отбыл. Если бы Загудаева действовала незаконно, прокурор в течение минуты эту самодеятельность бы прекратил как лицо, наделенное полномочиями. А Артюхов просто поприсутствовал и был таков.
     Зачем приезжал?
     Еще через четверть часа территорию фабрики оцепили сотрудники ОВД “Нагатино”, машиной загородили дверь проходной. Ворота перекрыли грузовиком. А на козырьке проходной выстроились люди со шлангами пожарного рукава и с ломами.
     Загудаева позвонила в УВД ЮАО, в службу “02” дежурному по городу.
     Ну позвонила.
     Люди с ломами остались на своих местах.
     Кто были эти люди? Рабочие фабрики. Они пришли защищать родное предприятие от судебных приставов.
     Во избежание драки исполнительные действия были прекращены, хотя действий как таковых со стороны службы судебных приставов всего-то и было, что постояли у двери и послушали отборный мат.
     На 8 апреля был назначен очередной выход по проверке исполнения судебного решения. Начальнику УВД ЮАО направили уведомление, на место прибыл представитель УВД А.Захаров, и в его присутствии сотрудники УВД вели себя как мальчики из церковного хора.
     Загудаева снова подошла к проходной, которая, как и в прошлый раз, была закрыта. Как и в прошлый раз, у проходной собрались рабочие с ломами.
     В 21.53 с крыши проходной полилась вода из брандспойта.
     Загудаева и сопровождавшие ее люди снова вынуждены были уйти ни с чем.
     На другой день от новой дирекции поступило заявление о неисполнении судебного решения.
     И на следующий день в 6.00 утра был назначен новый выход на место. На сей раз в сопровождении съемочной группы НТВ “Криминал”.
     То, что произошло у проходной АОЗТ “Мосэтажерка”, вечером увидела вся страна.
     Зрелище того стоило.
     Загудаева, понятые и подразделение специальных исполнителей действий через плотное кольцо трезвых и пьяных рабочих двинулись к проходной. Их было тринадцать, а народных мстителей — более шестисот человек, вооруженных чем попало. По доброй революционной традиции вперед выставили женщин.
     Началась давка, за ней — драка.
     С крыши хлынула ледяная вода.
     А затем из толпы полетели куски мебели, ломы, осколки разбитого стекла, и, наконец, из проходной полилась пена из заранее приготовленных углекислотных огнетушителей.
     Не путать с пеной от детского мыла! Все представители службы судебных приставов в результате получили ожоги верхних дыхательных путей, ожоги глаз, пять человек получили резаные травмы. А впоследствии и больничные листы. А еще шесть часов подряд все отхаркивали углекислотный порошок.
     Побоище продолжалось двадцать минут.
     А во втором часу дня в отдел, в котором работает Вячеслава Загудаева, поступило определение Останкинского суда о прекращении исполнительного производства. В этот момент Загудаева находилась в больнице.
     На другой день, 11 апреля, главный судебный пристав Москвы В.М.Жмячкин передал прокурору ЮАО письмо о столкновении у проходной “Мосэтажерки” и о том, что была реальная угроза жизни представителей службы судебных приставов. Ответа нет и по сей день, зато 11 же апреля в 9.45 в отделе провели выемку всех исполнительных документов по этому делу, а спустя четверть часа старший следователь прокуратуры ЮАО А.Н.Нестеров вынес постановление О ВОЗБУЖДЕНИИ УГОЛОВНОГО ДЕЛА В ОТНОШЕНИИ СУДЕБНОГО ПРИСТАВА-ИСПОЛНИТЕЛЯ ВЯЧЕСЛАВЫ ВИКТОРОВНЫ ЗАГУДАЕВОЙ. СТАТЬЯ 286, Ч. 3, ПРЕВЫШЕНИЕ СЛУЖЕБНЫХ ПОЛНОМОЧИЙ.
     26 апреля ее пригласили в прокуратуру для допроса в качестве свидетеля, а 24 мая вынесено постановление о привлечении Загудаевой в качестве обвиняемой.
     У Загудаевой отобрана подписка о невыезде.
     Ее будут судить.

* * *

     За что?
     За недогадливость.
     Как же могла серьезная женщина, мать двоих детей, подумать, что она действительно должна исполнять определение суда и таким образом вмешиваться в конфликт солидных людей, ожесточенно рвущих друг у друга глотки за акции?
     Ведь следователь Нестеров русским языком объяснил ей: надо было просто составить акт о невозможности взыскания и удалиться под сень струй. А она что натворила? Полезла в толпу, вооруженную ломами. Служба судебных приставов — игрушечная, а она подумала, что настоящая. Кто ж в этом виноват? Загудаева.
     Заслуживает самого жестокого наказания.

* * *

     Прокуратура ЮАО в пылу охоты на особо опасную преступницу не обратила внимания даже на то, что Московский городской суд подтвердил законность действий судебного пристава. Исполнявшееся ею решение по сей день никем не отменено и подлежит немедленному исполнению.
     Как вы думаете, если все это перевести на английский или, скажем, немецкий язык, поймет кто-нибудь, о чем речь?
     А на самом деле все просто.
     В переводе нужно будет написать: если по закону нужно делать так, а за деньги — этак, то не нужно ломать голову над законами. И неважно, хорошие они или плохие. Важно только то, что можно их не соблюдать. А в некоторых случаях это даже опасно. Что с этим делать, никто не знает. Хотя в прокуратуре ЮАО вроде бы нашли выход.
     Загудаевой на днях будет предъявлено обвинение.
     Причем там и не скрывают, что, если прокуратура города распорядится прекратить преследование, прекратят. Ну а если погода останется нелетная...
     Таких случаев ни в Москве, ни в России еще не было.
     Видимо, понадобится много переводчиков.
     Но вот что делать Загудаевой? Пойти на курсы по подготовке дрессированных судебных приставов? А вдруг не возьмут?
     “В рамках реформы уволили всех пожарных и наняли одного глотателя огня...”
    

Что еще почитать

В регионах

Новости

Самое читаемое

Реклама

Автовзгляд

Womanhit

Охотники.ру