В потоке траурных сообщений из Ханкалы и Ростова-на-Дону как-то незаметно промелькнуло известие, что министр обороны ввел должность замкомандующего Объединенной группировки войск по перевозкам. Конкретного человека, которого посадят на шаткое кресло, пока нет. Но можно заранее посочувствовать офицеру, в чьих функциях — “организация и контроль за перемещением военнослужащих численностью свыше 20 человек на всех видах транспорта”: уж очень эта должность смахивает на “стрелочника”...
Пока в штабе ОГВ подбирают подходящую кандидатуру (скорее всего им станет кто-то из ВОСО — специальной армейской “конторы”, занимающейся военными перевозками), первого козла отпущения министр уже подыскал. Едва приехав в Ханкалу после катастрофы “Ми-26”, Сергей Иванов отстранил от должности командующего армейской авиацией, Героя Советского Союза генерал-полковника Виталия Павлова. Приговор заслуженному летчику, одному из немногих военачальников, постоянно бывающих в мятежной республике и самостоятельно вылетающих на боевые задания, министр подмаслил формулировкой: “отстранен до завершения расследования причин авиакатастрофы”. Павлову вменяется в вину нарушение приказа 225 от 1997 года, где запрещается перевозка личного состава на вертолетах “Ми-6”, “Ми-26” и “Ка-27”, за исключением лиц, сопровождающих грузы.
Хорошая вещь — приказы: в них всегда найдется пунктик, прикрывающий зад начальству. 225-й — не исключение. “Коровы” в Чечне перевозили людей и до, и после издания приказа. Вспомните первую и вторую чеченские кампании: войск на Кавказ перебрасывали немерено, и без “Ми-26” дело не обходилось. Высокие армейские чины спокойно закрывали на это глаза, пока не грянул гром — трагические события под Ханкалой. Тогда-то и вспомнили о пресловутом приказе 225 — очень к месту оказался в Чечне генерал Павлов...
Между тем расследование трагедии идет полным ходом — в точном соответствии с указанием министра обороны шесть бригад экспертов пытаются “не затрачивать на это много времени”. Доставленные с места падения “Ми-26” “черные ящики” вертолета расшифровывают прямо в Моздоке, куда из Москвы спешно прибыла летающая лаборатория 13-го ГосНИИ Минобороны. Замгенерального прокурора Сергей Фридинский (в отличие от министра обороны он считает, что для определения точной причины катастрофы потребуется около месяца) не скрывает: главная версия следствия — теракт. Ему вторит непосредственный начальник Владимир Устинов. Найденная в разрушенной пятиэтажке “труба” от переносного зенитно-ракетного комплекса “Стрела-2М” больше всего свидетельствует в пользу террористической версии. Кажется, есть даже свидетели теракта из числа местных жителей: они видели и пуск ракеты со второго этажа разбитого здания, и людей, спешно уезжающих с окраины Ханкалы после падения вертолета...
Эта версия категорически не устраивает главу чеченской администрации Ахмада Кадырова, а командование Объединенной группировки вообще заняло нейтральную позицию. Замкомандующего ОГВ Борис Подопригора вроде бы высказался в пользу теракта, но так же быстро отказался от своих слов: “определять причины трагедии — прерогатива госкомиссии”.
Желание “не высовываться” штабистов Объединенной группировки вообще-то понятно. Как ни крути, но похоже, что сведения о злополучном рейсе “Ми-26” вполне могли попасть к боевикам из Ханкалы: слишком нереальным выглядит предположение о случайном обстреле вертолета. Ежедневно с ханкалинского аэродрома взлетают десятки “вертушек”, столько же здесь приземляется. В то, что в прицеле ПЗРК оказалась первая попавшаяся машина, верится с трудом. О четко спланированной акции боевиков косвенно свидетельствует и другой факт: вчера в Октябрьском районе Грозного, на улице Краснофлотской, попытались взорвать машину с членами оперативно-розыскной группы, занимающейся расследованием трагедии. Лишь по чистой случайности обошлось без жертв.
А в военном госпитале в Ростове-на-Дону пополняется список жертв авиакатастрофы. Вчера от ран скончался сержант контрактной службы Владимир Хрущев. Днем раньше умер рядовой Сергей Федосов — таким образом число погибших под Ханкалой достигло 116 человек. Вчера же пятерых особенно “тяжелых” пассажиров “Ми-26” переправили в Москву, в госпиталь имени Бурденко. Но их койки в Ростове-на-Дону не пустуют: из Моздока, Ханкалы и Грозного сюда продолжают поступать раненые и пострадавшие в авиакатастрофе. Со всех концов страны в город стекаются родственники погибших и раненых. Многих из них ожидает тяжкая миссия — опознать свою кровинушку в 124-й медико-криминалистической лаборатории. Губернатор области Владимир Чуб распорядился выделись на нужды военных медиков 300 тысяч рублей.
Военно-страховая компания уже подсчитывает суммы страховых выплат семьям погибших и пострадавшим в авиакатастрофе. На эти цели будут выделено около 30 миллионов рублей. Корреспонденту “МК” пояснили, что компания осуществляет выплаты в соответствии с федеральным Законом об обязательном государственном страховании жизни и здоровья военнослужащих, в котором “размеры страховых сумм военнослужащим... определяются исходя из окладов месячного денежного содержания, включающих в себя месячные оклады по занимаемой должности и месячные оклады по воинскому званию”.
Выходит, перед законом не все равны. Даже погибшие и изувеченные...
