— Вот это морда! Нет, вы как хотите, а я из машины даже выходить не буду. Такая тварь сожрет тебя и даже не подавится, — заявил наш водитель, подъехав к дому знаменитого каскадера и по совместительству президента Российской кинологической федерации Александра Иншакова. Из ворот степенно друг за другом вышли два пса, каждый размером с теленка.
— Собаки у него, наверное, какие-то особенные, уж больно здоровые и какой-то непонятной породы, — поддержал товарища фотограф и боязливо приоткрыл дверь...
Язык, лизнувший меня в руку, мог принадлежать, судя по размерам, корове. Но жвачное животное оказалось ни при чем. Ласкался ко мне здоровенный рыжий пес с влажным носом цвета молочного шоколада.
— Знакомьтесь. Это Арчибальд породы бурбуль, — представил своих любимцев вышедший нам навстречу Александр Иншаков, — а это азиат Триша. Поверьте, я, честно, не помню их полных имен, так что вы зовите их просто, по-домашнему.
Тришка составил компанию соплеменнику и принялся ласкаться ко мне, как здоровенный лохматый кот.
— Вот это да, неужели бывают такие огромные и такие ласковые собаки?! — не удержалась я от восторга.
— Все в хозяина, — скромно ответил Александр Иванович.
Бурбуль — порода, выведенная в Южной Африке и для России еще достаточно редкая. Иншаков, известный любитель мастифов, решил купить себе бурбуля, в первую очередь из соображений здоровья собаки. Эту породу еще не успели испортить нечистые на руку горе-заводчики.
Перед входом в дом стоит будка, на ней почему-то табличка: на английском написано, что домик предназначен для стаффордширского терьера...
— Будку строил специально для азиата, а табличку друг подарил, он увлекается стаффами. Тришка, правда, в будке спит редко — предпочитает вольную жизнь, — видя мое недоумение, объясняет Иншаков. — Он в дом ходит, только когда сам захочет, но редко когда это желание проявляет. Вот Арчи — тот любит на полу развалиться и лежать пузом кверху.
Арчибальд, услышав свое имя, направляется ко мне. Женский пол у него явно в фаворе. Толкает в живот рыжей мордой размером с пару футбольных мячей. Затем в ход идет неимоверной величины лапа. С трудом удается удержать равновесие и не завалиться в сугроб.
— Арчи, наверное, килограммов сто весит... — предполагаю я.
— Да нет, восемьдесят пять, не больше. Хотя мы его не взвешивали ни разу. Он еще бестолковый, ему бы все играть. Бурбули матереют только к трем годам, так что Арчи в полтора года еще считается подростком.
— Как соседи реагируют на ваших красавцев, в обморок не падают?
— Конечно, разные люди попадаются. Хотя многие знают, что мои собаки добрые, — говорит Иншаков, — есть и такие, которых животные вообще раздражают. Знаете, есть такое выражение: человека легко обидеть, если обидеть его собаку.
— Я знаю, что вы своих собак принципиально ни на каких выставках не выставляете. Даже для грядущей “Евразии” исключение не сделаете?
— А зачем, мне и своей славы хватает. Я знаю, что у меня качественные породистые собаки, их оценили специалисты — выдали родословную. Так что пусть теперь только меня радуют.
Знаете, я еще ни разу голоса Арчи не слышал, то есть он даже не лает! Конечно, я читал, что бурбули молчаливы, но этот уж слишком партизан. — Иншаков ласково треплет любимца за ухом. Арчибальд от блаженства жмурит свои шоколадные глаза, кажется, был бы он котом — непременно бы замурчал.
— Быть президентом Российской кинологической федерации — для вас это дело чести или хобби?
— И то и другое. Поскольку я сразу отказался от президентской зарплаты, то для меня дело чести — перетряхнуть и привести в порядок кинологическое сообщество. Слишком много у нас раньше было людей, которые пытались жить за счет животных, бесконечные внеплановые вязки, поддельные родословные и в результате — больные собаки. Многим моя позиция не нравится, но я не остановлюсь. Тем более что нахожусь в собачьем мире уже много лет, когда-то был председателем клуба “Дог”. Я вообще люблю собак группы молосов — тяжелых, массивных, характерных.
— Да уж, эти телята за вами, как за мамкой, ходят. Готовы первого встречного облизать...
— А знаете, если бы вы одни из дома выходили, то Тришка ни за что бы вас не выпустил. Вот с хозяином — совсем другое дело, так что внешность бывает обманчивой.
— А вы собак дрессируете?
— Если честно, то особо не напрягаюсь. Знают собаки команду “ко мне”, “лежать” да “сидеть” — и хватит. Никаких дипломов у них нет. Своего первого дога я выдрессировал до такой степени, что мне до сих пор перед ним стыдно: получилась не собака, а какой-то робот.
— Воспитываете по системе дедушки Дурова — только лаской?
— Конечно, перепадает им на орехи. Но что такому псу ударить по попе рукой — как слону дробина...
Действительно, уж не знаю, за что этих добродушных псов можно наказывать. Правда, сам Александр говорит, что балует Арчи и Тришу в основном жена Марина, когда его нет дома.
— Я для своих собак не добренький папа или строгий хозяин, я для них вожак стаи. Так что у нас полное взаимопонимание и любовь, но без панибратства, — добавляет каскадер.
Наступило время обеда. Александр Иванович выносит на крыльцо пластмассовые лотки с мясом.
— Сейчас я вам, негодяи, каждому дам. Не толкайтесь, — ласково увещевает разволновавшихся псов каскадер. — Я ведь, вопреки рекомендациям лучших собаководов мира, кормлю своих собак мясом, хрящами и рубцами. Сам не люблю всевозможные консервы и их стараюсь кормить натуральной пищей.
На мясной дух из дома тихонько вышел британский кот по кличке Мачо. Собаки радостно потыкались в кота носами и оставили его в покое.
— У нас всегда жили кошки, так что появление очередного котенка у собак никакого ажиотажа не вызвало. Он скорее у нас третья собака. Я когда прихожу домой, он вместе со всеми летит меня встречать, вот только не лает, — улыбается Александр Иванович.
На прощание Иншаков позирует со своими “мальчиками”, присаживается на корточки. Псы, заполучив хозяина в свое полное распоряжение, бодают Александра здоровенными мордами. Арчи, изловчившись, лизнул каскадера в нос. От неожиданности Иншаков завалился в снег, и началась веселая возня. В снежной карусели только и мелькали то красная куртка Иншакова, то рыжие бока Арчи да купированный хвост Тришки.
