В моей любимой книге «Сага о Форсайтах» есть такой персонаж — тетя Джулия. Это почтенная старушка, очаровательная во всех отношениях, за исключением одного — в самый неподходящий момент она обязательно говорит вслух вещи, которые, с точки зрения других членов семейства, должны кровь из носа остаться несказанными.
В роли такой современной тети Джулии в среду дебютировал представитель МВД Украины Владимир Полищук. Официальные лица РФ рассказывали нам одновременно трогательные и игривые истории о душевных метаниях российского оппозиционера Леонида Развозжаева. Мол, да, пытался этот гражданин получить политическое убежище на Украине. Но потом передумал и сам написал явку с повинной. «Помогал» ли кто-нибудь отдаться в руки закона? Ну, может быть, и помогали некие неизвестные сознательные граждане. Но точно не мы!
Однако не знакомый с нормами политического политеса украинский милиционер Полищук взял да разрушил всю эту пирамиду словесной эквилибристики: «Понятно, что здесь не преступники похищали, не террористы. Эта была операция других силовиков на территории Украины. Уголовное дело за похищение человека возбудить невозможно. Если это действия правоохранителей другого государства, то я не думаю, что спецслужбы должны делиться с милицией своими планами относительно этих действий».
Если бы я работал в правозащитной организации типа «Международной амнистии», то это неуклюжее, но честное признание было бы для меня мощным стимулом. Стимулом вылить ведро словесных помоев на российские власти. Да и на украинские тоже. Ясно ведь, что администрация Януковича либо прохлопала факт «милых шалостей» спецслужб иностранного государства, либо активно им содействовала.
Но я политический журналист. И поэтому смотрю на ситуацию не только через призму международных конвенций о правах человека, но и через призму международных же реалий. А реалии эти таковы. В определенных случаях спецслужбы даже самых продвинутых демократических государств иногда на время «забывают» о существовании международных конвенций.
Вот, например, официальные лица США выразили свою озабоченность по поводу «удивительного путешествия» Леонида Развозжаева из Киева в Москву. Охотно верю в искренность американских чиновников. Но это не отменяет очевидного факта: если обвинения в адрес наших силовиков справедливы, они действовали именно по современной американской методике.
Заниматься «исключительными задержаниями» — не совсем законной поимкой подозреваемых преступников на территории третьих стран — американцы начали при Рейгане. При Клинтоне подобные случаи перестали быть штучными. При Буше-младшем они стали происходить по несколько раз в месяц. При Обаме «исключительные задержания» вновь стали более редкими. Но полностью от этой практики власти США не отказались.
Кивая на Америку, я вовсе не пытаюсь обелить наших силовиков. Я лишь хочу сказать, что «исключительные задержания» — это своеобразная «серая зона» с точки зрения и морали, и политики, и международного права. И с каждым подобным случаем надо внимательно разбираться отдельно.
В 1960 году спецслужбы Израиля похитили в Аргентине нацистского преступника Адольфа Эйхмана. Нарушение международного права? Безусловно. Но у кого поднимется рука, чтобы осудить Израиль за такие действия? Если бы их не было, убийца миллионов людей мог бы не попасть под суд и не получить заслуженную меру наказания.
В 1985 году палестинские боевики захватили итальянский круизный лайнер «Акиле Лауро». Американский турист, инвалид-колясочник Леон Клингхофер, был жестоко убит и выброшен в море. Чтобы захватить преступников, президент Рейган приказал нарушить международное право. Американские истребители окружили в воздухе египетский пассажирский самолет и заставили его приземлиться на базе ВВС США в Италии. Незаконно? Незаконно. Аморально? Не уверен.
Поэтому вопрос дня я предлагаю сформулировать так: относится ли дело Развозжаева к категории, когда необходимость оправдывает все? Или арест левого активиста принадлежит к более многочисленной категории случаев: когда при Буше-младшем американские спецслужбы по ошибке частенько хватали и подвергали не совсем гуманному обращению ни в чем не повинных граждан?
С моей точки зрения этот вопрос является ключевым не только с точки зрения юриспруденции. Без ответа на него сложно понять суть происходящего на российской политической сцене.
Власть почти сумела убедить публику: связанные с Сергеем Удальцовым левые активисты делают ставку на организацию массовых беспорядков. Но рассказы Леонида Развозжаева о деталях своего путешествия между двумя славянскими столицами: «Они сказали, что убьют мою жену и детей» — способны кардинально изменить значение слова «почти».
Версия силовиков об обстоятельствах возвращения Развозжаева в Москву рушится на глазах. А если так, то можно ли верить и другим утверждениям наших доблестных правоохранителей?
Я понимаю, что официальная Москва не может прямо заявить: да, мы украли в Киеве Развозжаева. Это было бы политически некорректно. Меня мучает другой вопрос: что бы случилось, если бы Леонид Развозжаев пребывал бы сейчас не в Москве, а в Киеве? Разве Украина во главе с Януковичем — недружественное нам государство? Почему нельзя было запустить процесс выдачи подозреваемого в рамках привычного правового поля? Неужели Киев отказался бы официально выдать Развозжаева, получив доказательства его «злодейских замыслов»?
Я пока не услышал убедительных ответов на все эти вопросы.
