Американская газета The Wall Street Journal (WSJ) сообщила, что президент Сирии Башар Асад разрешил правительственным войскам применять хлор при наступлении на Идлиб. Напомним, что эта провинция на северо-западе страны остается последним оплотом боевиков, и в минувшие дни мировое сообщество активно дискутирует о судьбе этой зоны.
Так, президент США Дональд Трамп и президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган публично призывали Асада, а вместе с ним — правительства России и Ирана не начинать наступление на Идлиб.
При этом издание WSJ приводит слова одного из ведущих чиновников администрации: «Мы не утверждали, что США применят военную силу в ответ на атаку. У нас в распоряжении есть политические и экономические рычаги. Есть несколько различных способов, как мы можем отреагировать, если Асад предпримет этот опасный шаг».
Тем не менее информация о грядущем присоединении Германии к западной коалиции в Сирии говорит об обратном — о готовящемся силовом решении. Немецкая пресса заявила, что в министерстве обороны страны рассматривается вопрос о присоединении Берлина к силам США и Великобритании.
«На сегодняшний день, если ситуация в Сирии будет резко обостряться и если события пойдут по тому же сценарию, что и в Ливии, то ничего хорошего для развития ситуации это не несет, — комментирует «МК» главный научный сотрудник Института США и Канады РАН Владимир ВАСИЛЬЕВ. — Совершенно очевидно, что сейчас, готовя силовые решения в отношении Сирии, американцы явно оказывают колоссальное воздействие на своих союзников, и Германию тоже. Формально Меркель, возможно, здесь рассчитывает на то, что это как-то поднимет ее авторитет внутри страны. Или, по крайней мере, она должна хотя бы продемонстрировать, что является союзником США не на словах, а на деле.
Хотя вопрос — в том, в какой степени это будет полное участие. Может быть, Меркель скажет: «Вот мы участвуем в коалиции, поэтому не будем увеличивать, скажем, военные расходы», — но в любом случае это лишний раз подчеркивает, что готовится силовое решение или будут силовые действия в Сирии. Это первый признак.
Что касается российско-германских отношений, это (вовлеченность Берлина в Сирии. — «МК») вряд ли будет способствовать улучшению двусторонних отношений между нашими странами. Хотя, может быть, участие Германии будет в форме зачета. Германия может сказать, что она участвует в Сирии, чтобы предотвратить исход беженцев и тем самым способствовать разрешению миграционной проблемы. Также, может быть, Меркель скажет, что надо сохранять «Северный поток-2», и, чтобы ослабить американское давление, она и присоединяется к коалиции западных стран.
Но есть и другая опасность. Сказав «а», надо будет сказать и «б». Как только Германия начнет встраиваться более активно в американскую внешнюю политику, американцы, продавив один момент, могут уже начать активно давить и на втором направлении, считая, что встраивание Германии в политику США должно носить полный, а не частичный характер. В этом плане российско-германские отношения будут сложными — впрочем, они и так при Меркель были достаточно неровными. Но если сейчас Германия станет частью этого силового решения, то это еще больше приблизит Берлин к позиции США по Украине, что, со своей стороны, может спровоцировать и дальнейшее ухудшение напряженности вокруг Донбасса и российско-украинских отношений».
