Но как тогда назвать тот стиль работы, который парламент продемонстрировал в последние дни осенней сессии 2020 года?..
14 декабря депутат Дмитрий Вяткин («ЕР») внес в Госдуму законопроект, который в статье Уголовного кодекса о клевете дополняет штрафы и обязательные работы лишением свободы на срок до 5 лет. Преступлением становится и невиданная ранее клевета «в отношении нескольких лиц, не названных поименно».
Мы говорим «дополняет» и «становится» потому, что законопроект этот голосами «Единой России» за менее чем сутки был принят в трех чтениях, причем без единой поправки.
Точно так же, без единой поправки, и тоже голосами «Единой России» были приняты и два других законопроекта, которые депутат Дмитрий Вяткин («ЕР») внес в Госдуму 16 декабря. Один из них делает уголовным преступлением, чреватым лишением свободы, любое умышленное «воспрепятствование движению транспортных средств и пешеходов», даже если это не причинило никому никакого ущерба. А второй обещает до 5 лет лишения свободы не только за хулиганство «с применением оружия или предметов, используемых в качестве оружия», но и за хулиганство «с угрозой применения насилия», которое сейчас преступлением не является. То есть за угрозу применения насилия из хулиганских побуждений теперь будут наказывать намного строже, чем за угрозу убийством (до 2 лет лишения свободы).
«МК» уже писал о том, что и правительство, которое эти три законопроекта поддержало, и Верховный суд высказали в своих официальных отзывах довольно существенные замечания. Можно было ожидать, что ко второму чтению хотя бы частично они будут учтены.
Но помните, домик такой кот Матроскин получил в знаменитом мультфильме, «фигвам» называется?
Такой же «фигвам» получили и правительство, и Верховный суд: если с самого-самого верха четко выражена политическая воля «принять, и поскорее», какие замечания? А политическая воля была в данном случае недюжинной силы, и когда г-н Вяткин 22 декабря стоял на трибуне при обсуждении своих детищ в первом чтении, за его плечами явственно просматривались красные кремлевские башни с зубцами…
Первым был тот, что про хулиганство.
Г-н Вяткин говорил, какое это общественно опасное преступление. Представитель профильного комитета Даниил Бессарабов («ЕР») соглашался: законопроект направлен «на усовершенствование» Уголовного кодекса, «исходя из правоприменительной практики». Никаких цифр и убедительных обоснований того, что практика срочно требует именно таких изменений, приведено не было.
«Нам на внесение поправок ко второму чтению дается 24 минуты», — вдруг заметил Сергей Иванов (ЛДПР): и правда, проект постановления о принятии законопроекта в первом чтении гласил, что поправки следует направить в профильный комитет до 16.00 того же дня. «У нас что, очередь из хулиганов стоит, которые так себя ведут? Или вы испугались событий в Белоруссии и превентивные меры готовите? Откуда такая горячка и спешка?» — спрашивал г-н Иванов, напомнив про замечания Верховного суда и правительства.
«Это в интересах наших граждан, речь идет об общественной безопасности», — опять повторил г-н Бессарабов. А насчет замечаний ВС и правительства он сказал так: главная задача комитета, мол, — «выстроить дискуссию с правительством, правоприменителями», и «автор», то есть г-н Вяткин, «был очень эффективен в этом вопросе». Убедил, надо понимать, всех.
А еще г-н Иванов заметил, что накануне на комитете законопроект обсуждался сразу и во втором чтении, хотя первое еще не прошло. Из его слов следовало: никаких намерений какие-то замечания учитывать и что-то корректировать изначально и не было.
Заседания Комитета по госстроительству и законодательству вот уже несколько месяцев не транслируются, и следить за ними журналисты, которые из-за эпидемии работают удаленно, не могут. Так что как оно было на самом деле — неизвестно.
Тут спикер Вячеслав Володин заметил, что такая «спешка нас не красит». Но все и дальше шло как шло. Разве что время подачи поправок продлили до 18.00 того же дня…
Утром 23 декабря закон о хулиганстве принимался сразу во втором и третьем чтениях. Без единой поправки.
В том же ключе и с той же скоростью шла работа и над двумя другими инициативами — о клевете и о блокировке улиц. Г-н Вяткин уверял: законопроекты не на злобу дня, а «что все сразу вносится — это потому, что осенняя сессия заканчивается, чтобы дальше начинать работу над другими законопроектами, и никакого подвоха тут нет».
От этих слов дух перехватывало. Значит, меньше чем за сутки надо принять три нешуточно ожесточающих уголовную ответственность закона лишь затем, чтобы у кого-то освободились руки и гора с плеч? Почему же десятки и даже сотни других предложений о внесении изменений в УК лежат в Госдуме месяцами, годами, а то и десятилетиями?
Представители СР, ЛДПР и КПРФ в один голос говорили о непонятной спешке и неразберихе, которую Олег Нилов («СР») сравнил с «цитокиновым штормом», то есть излишне бурной воспалительной реакцией при коронавирусе, и о том, что цель опять — «людей напугать».
Ни один представитель фракции «Единая Россия» почему-то не счел нужным выступить по мотивам голосования с обоснованием своей позиции.
Яснее в результате такого «публичного обсуждения» ничего не стало. Зачем так? Почему? А ведь речь идет об Уголовном кодексе, то есть о судьбах людей…
Какой тут принтер: принтеру за ними не угнаться.
Нет слов. Просто нет слов.
