Владимир Путин в этом году лично принял участие в РЭН — крупнейшем международном форуме по энергетике, проходящем в московском Манеже. Президент вместе с модератором — американской журналисткой Хедли Гэмбл — сидели на сцене. Остальные приглашенные, среди которых были главы известных мировых компаний, — в соседнем помещении, из которого выходили на связь по видео. Пресс-секретарь президента Дмитрий Песков подобрал для этого формата новое название — очно-ковидный. «Вы боитесь заразиться коронавирусом?» — прямо спросила Гэмбл у ВВП по ходу дискуссии. Путин ответил, что возможность заразиться у него была, причем совсем недавно, но вакцина обеспечила необходимую защиту. Однако во время выездных мероприятий — прежде всего поездок за рубеж — главу государства сопровождает большое количество людей, которые, по словам ВВП, подвергают свое здоровье опасности. И тут есть о чем подумать. Гэмбл понимающе кивнула: «Да, я провела две недели на карантине. Знаю, что это такое».
Путин в своем выступлении детально объяснил, как именно получился кризис. «Из-за снижения выработки на ветряных станциях сложился дефицит электроэнергии, цены на нее подскочили, и это стало пусковым крючком для газа», — заявил президент, отметив ненадежность возобновляемых источников. Еще одним триггером стал отказ европейских стран полностью заполнять опустевшие за холодную зиму 2020 года подземные хранилища. Партнеры понадеялись на биржу. Но там газа не оказалось: американцы, руководствуясь конъюнктурой, увеличили поставки в Латинскую Америку и в Азию. «Системные изъяны привели к масштабному кризису на газовом рынке Европы», — сделал вывод президент. Он подчеркнул, что в сложившейся ситуации Россия полностью выполняет обязательства по имеющимся контрактам. И вопреки всему пытается изыскать возможность увеличить поставки — с учетом СПГ они вырастут на 15% к плановому уровню. Ну а в самом лучшем положении оказались немцы, исторически сделавшие ставку на трубный газ и долгосрочные договоренности, в которых цена на газ привязана к рыночной стоимости нефти. «Нужно Герхарду Шрёдеру низко в ножки поклониться, что Германия получает газ не по 1000–1500 долларов, а по 300», — заявил ВВП. Впрочем, что касается нефти, то она теперь вполне может вырасти до $100 за баррель, считает президент.
Американская журналистика защищала альтернативную версию, согласно которой кризис на европейском газовом рынке спровоцировали не ветряные мельницы, а Москва, которая таким способом рассчитывает получить «добро» на запуск «Северного потока-2». «Почему вы используете энергию, как оружие?» — бросилась в атаку г-жа Гэмбл. Но Путин был невозмутим и еще раз повторил свою аргументацию: Россия — надежный партнер, увеличивает поставки, у США собственные интересы, на них приходится половина объема недопоставленного газа, ну а европейцы просто прошляпили ситуацию. Все остальное — «чушь, бред и политически мотивированная болтовня, не имеющая под собой никаких оснований». Однако Гэмбл не сдавалась. Когда один и тот же вопрос прозвучал уже в третий раз, в глазах Владимира Путина появилось плохо скрываемое разочарование. «Красивая женщина, симпатичная. Но будто не слышала, что я говорю», — пробормотал он, как будто одно, как правило, не исключает другого. «Нет, я все слышала!» — вскипела журналистка, и дискуссия вновь пошла по кругу. «Вы не поставляете». — «Нет, мы поставляем. А вот США — они да, не поставляют». Аудитория в зале в этот момент, по всей видимости, развлекалась тем, что разглядывала стройные ножки г-жи Гэмбл, выбравшей для делового мероприятия вызывающе короткое платье а-ля Шэрон Стоун в «Основном инстинкте». Тем более что движения ног также были весьма интригующие.
Покончив с трудной для себя тематикой (а следует признать, что аргументы Путина звучали гораздо убедительней восклицаний Гэмбл), ведущая перешла к вопросам, далеким от энергетики, но традиционным для американской журналистики в целом. В очередной раз прозвучали обвинения в наращивании гонки вооружений, отказе от демократических ценностей, нескрываемой любви к Трампу, притеснении оппозиции и разгуле коррупции. Президенту парировать было не сложно — ответы на основные претензии давно сложились в его голове, меняются только нюансы. На этот раз таким нюансом стала Нобелевская премия Дмитрия Муратова. Гэмбл спросила, могут ли его признать иноагентом, как опасается журналист. Владимир Путин ответил, что все будет зависеть от поведения самого Муратова — ему не стоит нарушать закон, прикрываясь Нобелевской премией как щитом. «Вне зависимости ни от каких заслуг каждый должен четко и ясно понимать: нужно исполнять российские законы», — подчеркнул Путин, напомнив, что практику признания журналистов иноагентами первыми ввели США. Что касается упреков в отходе от демократических принципов, то, по словам ВВП, переживания по поводу того, что «демократия в России умерла, сильно преувеличены». Он также добавил, что «Газпром», о котором не раз шла речь на форуме, не только продает газ в Европу, но и финансирует оппозиционные СМИ. В частности, радиостанцию, которая занимает «крайние позиции по любому вопросу» и где каждый второй, по сведениям президента, имеет иностранный паспорт или вид на жительство.
