Лидер Китая Си Цзиньпин на торжественной встрече с Владимиром Путиным в Кремле: «Я знаю, что в будущем году в вашей стране произойдут очередные президентские выборы. Благодаря вашему сильному руководству за последние годы Россия добилась значительных успехов в деле достижения результатов и процветания страны. Уверен, что российский народ сильно вас поддержит в ваших добрых начинаниях».
Не совсем типичная сцена для рабочих апартаментов президента РФ — или, вернее, типичная с той лишь разницей, что обычно подобные слова поддержки произносит в Кремле его хозяин, а не зарубежные визитеры.
Февраль 2014 года. Владимир Путин на встрече с министром обороны Египта Абдель-Фаттахом ас-Сиси: «Я знаю, что вы, уважаемый господин министр обороны, приняли решение баллотироваться на должность президента Египта. Это очень ответственное решение — возложить на себя миссию за судьбу египетского народа. Я и от себя лично, и от имени российского народа желаю вам успехов».
Почему на этот раз роли поменялись? Не только и не столько потому, что накануне приезда председателя Си в Москву Запад через трибунал в Гааге объявил Путина «президентом вне закона» и китайский лидер хотел показать, что в его глазах этот «закон» законом не является. Для этого хватило бы демонстративного приглашения Владимира Путина посетить Пекин прямо в этом году. Что Си во вторник и сделал.
ВВП пришел к власти в России сильно раньше, чем Си Цзиньпин в Китае. Когда 31 декабря 1999 председатель правительства РФ Владимир Путин стал еще и и.о. президента страны, будущий председатель Си был всего лишь аспирантом в пекинском университете Цинхуа и и.о. губернатора провинции Фуцзянь.
Но так уж получилось, что к марту 2023 года Си Цзиньпин уже прошел все формальности, связанные с переутверждением в должности высшего руководителя Китая, а Путину аналогичная (поправляюсь, далеко не аналогичная, но с тем же самым гарантированным результатом) процедура только предстоит следующей весной. Сигнал, который председатель Си подал, произнеся свои слова поддержки, я бы расшифровал так: впереди у нас долгий и длинный путь. И мы обязательно пройдем его вместе!
Как я уже много раз писал, Путин — человек с остро развитым чувством своей исторической миссии. Си Цзиньпин — это тоже человек с остро развитым чувством своей исторической миссии. И так уж получилось, что представления двух лидеров об их миссиях и о грядущих путях развития двух стран не просто очень хорошо сочетаются друг с другом, а являются взаимодополняемыми.
Россия уже открыто «подала заявку» на пересмотр западноцентричного мирового порядка. Китай действует хитрее: маневрирует, воздерживается от совсем резких движений, пытается подольше сохранить для себя свободу рук и преимущества мирного развития. Но по факту свой стратегический выбор — в пользу борьбы против верховенства Запада в мировых делах — председатель Си тоже уже сделал.
Обе страны расценивают друг друга как стратегический тыл. И этим, пожалуй, все сказано. Сказано тем же Си Цзиньпином сразу по прилету, чуть ли не на трапе самолета: «Китай готов вместе с Россией стоять на страже миропорядка, основанного на международном праве».
Снова вынужденно поправляемся: конечно, далеко не все. Мы не знаем (и не факт, что скоро узнаем) того, что представляется сейчас важным, актуальным и животрепещущим: точного содержания переговоров Путина и Си по украинской проблематике. В преддверии приезда китайского лидера в Москву США каждый день прицельно бомбардировали идею срочного прекращению огня на Украине, которая является «несущей конструкцией» китайского мирного плана.
Но вот давайте зададим себе вопрос: а точно ли Кремлю так мила идея отказа от наступления на Артемовск и так далее? Ведь «передышку на перевооружение и перегруппировку сил» в этом случае получит не только сама Москва, как об этом беспокоится Запад, но и официальный Киев. Ответа на этот вопрос мы не знаем. Зато его еще задолго до приезда Си в Россию точно знали в высшем китайском руководстве. Уровень доверительности отношений двух лидеров не позволяет здесь сделать какой-либо иной вывод.
Это порождает новый интригующий вопрос: на что реально нацелен китайский мирный план по Украине — на достижение быстрого прорыва, как это только что благодаря усилиям китайской дипломатии произошло в отношениях между такими традиционными соперниками, как Иран и Саудовская Аравия? Или Пекин заранее все просчитал и получил именно то, на что и рассчитывал: категорическое западное «нет» в ответ на призывы к немедленному прекращению огня на Украине — мол, смотрите, вот они реальные враги мира и поджигатели войны? Если верно второе предположение, то каким будет следующий ход Пекина? Рассчитывать на полную солидаризацию Китая с позицией России я бы не стал. КНР в этом случае ничего не приобретет. А привычки забивать голы в свои собственные ворота у китайцев нет. Зато у них есть пристрастие к долгим и многоходовым политическим комбинациям.
Давайте честно признаем: мы не можем просчитать следующие ходы Пекина по отношению к конфликту на Украине. Но мы можем быть уверенными: в глазах Путина и Си происходящее на Украине — это всего лишь одна из реперных точек в том противостоянии оси Москва – Пекин с Западом, которое сейчас только набирает обороты.
