– Юрий Николаевич, вы участвуете в этой антикоррупционной конференции?
– Да, по поручению Генерального секретаря СНГ Сергея Лебедева я представляю наше Содружество. Присутствует и делегация Российской Федерации, куда входят заместитель министра иностранных дел Дмитрий Любинский, аудитор Счетной палаты Светлана Орлова, руководство соответствующего управления Генпрокуратуры и представители ряда других органов России так или иначе отвечающие за борьбу с коррупцией.
– Какие будут приняты решения на этой конференции?
– Планируется принять около десятка (а то и больше) резолюций по разным вопросам, так или иначе связанных с противодействием коррупции в различных сферах. Например, американцы продвигают резолюцию о борьбе с незаконной миграцией. К слову эта проблема оказалась одной из наиболее спорных, по которой так и не был достигнут консенсус между странами.
Некоторые темы отпали еще на стадии согласования, во многом благодаря излишней политизации вопроса. Например, резолюция о журналистских расследованиях. Наиболее важная, так сказать "изюминка" нынешней Конференции - решение о запуске следующей фазы механизма обзора выполнения Конвенции ООН. В рамках первой фазы страны прошли оценку своих правовых систем, получили ряд предложений по их улучшению. Теперь время взглянуть на то, как они выпоняются.
Предметом обсуждения будут вопросы о взаимодействии, взаимопонимании в отношении общих проблем, нашлись точки соприкосновения в решении наболевших вопросов. И это – важно. Напомню, Конвенция ООН против коррупции является единственным юридически обязывающим антикоррупционным документом, который соблюдается практически повсеместно. Кроме того, она была разработана при активном участии нашей страны. Каждые два года участники Конвенции собираются для рассмотрения хода ее реализации и обсуждения способов улучшения сотрудничества между странами в борьбе с коррупцией. Нынешняя тема – «Формирование честности завтрашнего дня». К слову, хочу напомнить, что на днях – 9 декабря – отмечался международный день борьбы с коррупцией, который празднуется в связи с открытием для подписания в этот день в 2003 году именно этой Конвенции.
Многие участники нынешней конференции поддерживают общий подход: к борьбе с коррупцией надо подключать искусственный интеллект.
– Так ведь это, вроде бы, очевидно – использование высоких технологий. ИИ и так уже применяют во всех сферах нашей жизни, в том числе и в борьбе с преступностью, причем – любой. Зачем для этого нужен международный форум, тем более – площадка ООН?
– Коррупция – слишком глубокая и не всегда изученная трясина. Есть много нюансов, когда коррупция влечет за собой миллиардные хищения, убийства, госизмену. Порой ниточки тянутся на самый верх государственного руководства – вспомните Украину и Евросоюз.
– Искусственный интеллект способен осушить эту трясину?
– Как минимум – ускорить процесс осушения. Хороший пример подает Китай. Кстати, именно в тексте итоговой декларации недавнего саммита ШОС в Тяньцзине звучит призыв к международному сообществу «отказаться от предоставления убежища лицам, совершившим коррупционные преступления».
Не очень, правда, представляю, как это осуществить на практике, но ИИ тут может посодействовать.
– Каким же образом?
– Китай одним из первых в мире начал использовать ИИ для контроля за банковскими транзакциями. Одна из таких систем — Zero Trust. Она анализировала огромные объемы финансовых данных, подозрительные переводы, резкие изменения в доходах и необычную активность на счетах. Одновременно эта система изучала поведение людей в социальных сетях — например, неожиданные покупки, связь с известными коррупционерами или признаки роскошного образа жизни, которые не соответствуют официальным доходам. Ну, а при обнаружении подозрительных схем Zero Trust автоматически отправляла сигнал правоохранительным органам.
Вся антикоррупционная кампания в Китае основана на искусственном интеллекте и осуществляется такими инструментами, как DeepSeek. Так, в марте 2025 года Комиссия по проверке дисциплины и надзору муниципалитета Суйхуа провинции Хэйлунцзян сделала поразительное открытие. Используя «модель большого языка» DeepSeek для анализа данных о пособиях по старости, следователи выявили сеть мошеннических заявлений, связанных с «зомби-аккаунтами» — тремя умершими людьми, которые продолжали получать государственные субсидии. За этими фальсифицированными заявлениями скрывалась целая сеть коррупции, раскрывающая сговор как внутри, так и за пределами государственной службы.
Вот этот реальный случай знаменует начало новой эры борьбы с коррупцией с помощью ИИ в Китае.
Китай сталкивается с новыми вызовами государственного управления, поскольку традиционные системы надзора не успевают за изощренными злоупотреблениями. Среди основных новых форм коррупции – отмывание денег через виртуальные валюты, использование сложной структуры капитала для сокрытия незаконной деятельности и совмещение должностных обязанностей с незаконной деятельностью. Однако, инструменты на базе ИИ теперь демонстрируют способность раскрывать эти схемы гораздо быстрее, чем «ручные» расследования. Примером может служить случай, когда DeepSeek всего за 72 часа выявил сеть взяточничества, проходившую через 20 подставных компаний. Вручную раскрытие такой коррупции заняло бы три месяца.
– Собственно, в этом – сверхзвуковой скорости – и есть смысл применения ИИ в коррупционных расследованиях?
– Полагаю, что да. Традиционные надзорные органы сталкиваются с такими проблемами, как информационная перегрузка, когнитивные слепые зоны и медленное время реагирования. Появление решений на основе искусственного интеллекта, таких как тот же DeepSeek, помогает решать эти проблемы благодаря передовым инструментам, таким как картирование взаимосвязей, мультимодальный когнитивный анализ и динамическое моделирование рисков, — все они меняют систему управления и надзора в Китае в таких областях, как социальное обеспечение, политический надзор и расследования.
Борьба с коррупцией в Китае с помощью искусственного интеллекта произвела революцию в методах борьбы правительства с противоправными действиями. Более быстрое и эффективное выявление фактов коррупции потенциально сократит время расследования с месяцев до нескольких дней. ИИ также усиливает контроль в таких областях, как социальное обеспечение, политический надзор и сбор доказательств.
– Неужели добрались и до руководящих верхов?
– Добрались. С 2012 года антикоррупционная кампания председателя КНР Си Цзиньпина привела к расследованию и дисциплинарным мерам в отношении миллионов (!) лиц, включая высокопоставленных деятелей.
Международные операции Пекина, такие как Fox Hunt, являющиеся частью антикоррупционной кампании Skynet, привели к аресту и экстрадиции тысяч беглецов и возврату миллиардов незаконных средств. Национальная надзорная комиссия, созданная в 2018 году, усилила надзор за членами партии и государственными служащими.
По данным гонконгской газеты South China Morning Post, антикоррупционная кампания в Китае вновь активизировалась с 2024 года: под следствие попали 56 высокопоставленных чиновников, что на 25% больше, чем в прошлом году. В целом, Центральная комиссия по проверке дисциплины расширила сферу своей деятельности, сосредоточившись на центральных ведомствах, государственных предприятиях и армии, стремясь искоренить коррупцию на высших уровнях власти.
Китайские правоохранительные органы выяснили, что в государственных предприятиях резко возросло число случаев коррупции: в 2024 году расследование проводилось в отношении шести руководителей. Особенно пострадали авиационная и оборонная отрасли - под следствием находятся десятки руководителей высшего звена, включая Тань Жуйсуна, бывшего председателя Китайской корпорации авиационной промышленности. Раследования распространились и на нефинансовые государственные предприятия, поскольку власти стремятся усилить контроль над стратегическими отраслями.
– Армию тоже взяли «под колпак»?
– И правильно сделали. Особое внимание в Китае уделяется Ракетным войскам НОАК, которые контролируют ядерный арсенал Китая. В опубликованном в марте ежегодном отчете о работе правительства Китая обсуждались укоренившиеся проблемы с коррупцией в армии и содержался призыв к «углублению политической санации» в оборонном секторе. Приводились примеры «политического упадка» нескольких высокопоставленных чиновников, включая бывших министров обороны Ли Шанфу и Вэй Фэнхэ, и отстранение от должности члена Центрального военного совета Мяо Хуа.
Ну и еще речь шла о бывшем министре юстиции Тан Ицзюне, министре сельского хозяйства Тан Жэньцзяне и руководителе национального спорта Гоу Чжунвэне.
- И все же, не понимаю: если у ИИ все так здорово получается с коррупционными расследованиями, зачем его применение обсуждать на уровне ООН? Никто же не дискутирует на тему, скажем, эффективности и правомерности дактилоскопии, идентификации по ДНК или применения служебных собак (говорят же, что собачий нос до сих пор самый надежный и точный «прибор»).
– Проблема в том, что у ИИ далеко не всегда получается, как вы выразились, «так здорово». Увы, это пока не собачий нос – искусственный интеллект может ошибаться, откровенно лгать, работать против следствия и даже содействовать преступнику. Все зависит от информации, программы, которую в него заложат, наконец, от техзадания. И виноваты в этом люди, предоставляющие ложную информацию. Иногда они ошибаются случайно, не преднамеренно – так получилось. Но, бывает, вставляют дезу по злому умыслу. Диапазон – широчайший. Ошибка может закрасться в статистике, бухгалтерских расчетах. Может сказаться предвзятость в проведении соцопросов, в политических, расовых или гендерных предпочтениях, даже в корыстной трактовке необходимости муниципальных работ или госзакупок. В результате ИИ вполне способен взять под подозрение невиновного человека и при этом не заметить коррупционные действия кого-то другого. Нередко отсутствует прозрачность действий ИИ, нет понимания алгоритма принятия им решений.
В общем, надо разрабатывать на международном уровне правила игры, особенно – контроля за ИИ. Для этого конференция ООН – идеальная площадка.
– В СНГ готовы к участию в разработке таких правил?
– Разумеется. Более того, Содружество предлагает свои, уже опробованные варианты. Приведу только один пример – Узбекистан. По данным Верховного суда Республики Узбекистан, с начала года было осуждено в десять раз больше людей, которые давали взятки, чем тех, кто их получал. В цифрах это выглядит так: в Узбекистане за 11 месяцев 2025 года за дачу взятки осужден 1801 человек, за получение взятки осуждено 184 человека.
Так вот, Узбекистан создает кластер по борьбе с коррупцией. Идею инициировал Президент Узбекистана Шавкат Мирзиёев, который предложил создать систему, в которую войдут государственные структуры, общественные организации, правоохранительные ведомства. Такой подход, по его мнению, выведет деятельность по противостоянию экономическим преступлениям и взяточничеству на качественно новый уровень. В рамках кластера будет налажено тесное взаимодействие между Агентством по борьбе с коррупцией, правоохранителями, Счетной палатой, Инспекцией государственного финансового контроля, внутренними надзорными подразделениями ведомств, научно-исследовательскими учреждениями и представителями негосударственных некоммерческих организаций. Участники кластера будут обмениваться информацией, проводить совместные проверки, анализ результатов мониторинга, что позволит сформировать целостную экосистему и повысить эффективность работы.
– А в чем же тут роль ИИ?
– Во всем. Так, на основе интеграции баз данных различных министерств и ведомств планируется запустить Центр риск-анализа для автоматического выявления коррупционных угроз и случаев аффилированности при процедуре госзакупок. В дальнейшем деятельность комплаенс-подразделений будет полностью переведена в цифровой формат. Безусловно, необходимо усиление общественного контроля. В связи с чем ответственным лицам поручено расширить возможности системы E-qaror, где в открытом доступе публикуются официальные документы, а также активнее подключать граждан к процессу надзора за расходованием бюджетных средств.
– Контроль будет осуществлять широкая публика?
– В чем и смысл. Планируется расширять инициативные группы по мониторингу исполнения инвестиционных проектов, обеспечить участие активистов махалли (общины) в контроле за строительством. Для стимулирования обращений о преступлениях предложено выдавать информаторам охранный документ и ввести для них систему поощрения. Также прозвучала идея учредить нагрудный знак «За вклад в борьбу с коррупцией».
– Это сработает?
– В Узбекистане за последние годы подразделениями комплаенс-контроля различных ведомств были проведены более 11 тысяч проверок, предотвращено нецелевое использование средств на сумму $66,5 млн, выявлены финансовые ошибки и нарушения на $167,6 млн, взыскано $40 млн ущерба.
И это – только начало.
