С чего все началось, рассказали командир ОМОНа Вячеслав Хаустов и командир 2-го батальона Сергей Евтиков. 16 октября 2009 года группа в составе 40 бойцов обеспечивала порядок на мероприятии. На пульт “02” поступила жалоба от двух граждан, что 10—12 омоновцев ограбили их на 50 тысяч рублей. Когда бойцы прибыли в расположение отряда, их сразу же отвели в конференц-зал и начали “проводить с ними работу”. Все сорок написали объяснения, что четко следовали заданию и никаких нештатных ситуаций не было. Позже заявителям предъявили личные дела бойцов, и те по фотографиям опознали пятерых. Но выяснить у опознанных на тот момент ничего не удалось, поскольку все они ушли на больничный.
Позже в ОМОНе была назначена аттестационная комиссия. О том, что там произошло, рассказал Сергей Евтиков:
— В присутствии 17 человек Волнушкин рассказал, что он и еще двое бойцов отошли пообедать и в это время ему позвонил Алексеев и попросил помощи. Они подошли к автобусу, где Алексеев и еще двое бойцов стояли рядом с двумя кавказцами и попросили помочь с ними разобраться. Один из кавказцев побежал, за ним последовали трое омоновцев, а еще трое остались со вторым. На комиссии они утверждали, что никаких денег не брали.
Тем не менее Волнушкина и Тарана уволили, а Алексееву поверили, что он ни к чему не причастен, и оставили служить.
Тогда Таран и Волнушкин подали в суд, но проиграли. Волнушкин (имеющий, к слову, высшее юридическое образование) написал жалобу на имя начальника ГУВД Москвы, генпрокурора и в трудовую инспекцию. Но касалась она только ситуации с его увольнением. А Таран пошел в профсоюз. Он выступил там на съезде, но говорил только о своей личной проблеме.
— Свое заявление я отдал журналисту, хотел, чтобы он написал про меня, что уволили, — рассказал Таран.
Вместе с заявлением он передал и письмо, которое, как он утверждает, ему прислали по почте, без обратного адреса.
— Я читал это письмо, там были подписи разных сотрудников, в том числе и моя, но это на самом деле не моя подпись, а поддельная, я его никогда не подписывал, — пояснил он.
— Анонимные письма — их было около десятка — начали и нам приходить давно, — в свою очередь рассказал Хаустов. — Под ними стояли подписи реальных сотрудников, но, когда я к ним подходил, выяснялось, что они ничего не писали, подписи поддельные, почерк не их. Но по всем анонимкам мы проводили проверки, и факты, изложенные в них, не подтвердились.
— Мы вчера позвонили журналисту, первым написавшему про письмо, и спросили, зачем он использовал наши фамилии, — рассказал Таран. — Он ответил, что написал наши, потому что мы все равно уволены.
Казалось бы, все встало на свои места — кому-то очень хотелось раздуть лишний скандал вокруг милиции. Но стоит отметить, что раздут он был все же не на совсем пустом месте. У “МК” есть информация, что не все факты, изложенные в анонимках, оказались неподтвержденными. В результате проверки по одному из таких сообщений был подтвержден факт, что несколько сотрудников из батальона Евтикова “в неслужебное время занимались охранной деятельностью развлекательного заведения”. И Евтиков за слабый контроль получил выговор. Возможно, это и стало дополнительной причиной увольнения нескольких омоновцев.
