И все-таки пофантазируем в системе «если бы». Крупный план, Малахов сияет от предстоящих космических рейтингов: «Итак, Ксения Собчак и Максим Виторган, кто бы мог подумать, ведь всего лишь через три месяца после интимных встреч он сделал ей предложение. Или она ему?! Не переключайтесь, скоро узнаем». Дальше на студийные пуфики поочередно бухаются эксклюзивные друзья каждого из молодоженов: квартет «И» в полном составе (так о чем же сейчас говорят мужчины?), лучшая собчачья подруга по бизнесу Тина Канделаки… Настя Волочкова «в отместку» за «Серебряную калошу» одним балетным па оказывается в тесных объятиях Ксюши, объясняясь в большой и чистой любви… Это был бы самый лучший малаховский эфир, сравнимый разве что с явлением на Первом Аллы Борисовны.
Но нет никакой свадьбы, забудьте. И не будет ее ни в «Пусть говорят», ни на «Центральном телевидении», ни в «Ты не поверишь!». Если уж ты оппозиционер, то лучше борись с «кровавым режимом», а не женись, — так приказано считать федеральным каналам. И Канделаки уже не подружка, а идейный противник, практически враг, и Волочкова больше никуда не плюхнется, разве что в очередной раз не забудет, не простит мафию Большого театра. Ну и бог с ней, со свадьбой.
Однако в понедельник у Малахова Ксюша все-таки была, только совсем другая. Двухлетняя девочка из Читы, которую пьяные родители в Новый год оставили замерзать в подвале вместе с братиками. Братики погибли от холода, Ксюша выжила, но ножки ей пришлось отрезать. «Мать» позвали в передачу, так пришла как миленькая. А чего же не прийти к Андрюше, родимому, поплакаться, чтобы Россия о тебе узнала.
На самом деле таким образом поплакаться к Андрюше приходит вся страна. И не только отморозки всякие и упыри, но и самые обычные люди. Даже те, кого называют элитой. Недавно сам Валентин Гафт практически объяснялся Малахову в любви, благодарил от всего сердца, затем Лев Дуров. Да я сам лично такое видел, будучи в гостях у народного артиста Николая Губенко. Мы мило беседовали с ним и с его прекрасной женой и не менее замечательной актрисой Жанной Болотовой, вдруг: «московское время 20.00». Семейная пара интеллигентов тут же забыла про меня напрочь и устремилась к телевизору. И вот они уже сидят как голубки на своей кушетке и внимают любимому Андрюше, стараясь не пропустить ни слова.
Малахов — феномен. Это подтверждает последний опрос «Фонда общественного мнения». На вопрос «Кому вы больше всего доверяете из телеведущих?» огромное большинство назвало именно его, Андрюшу. На втором месте Познер, на третьем Соловьев, но им до Малахова, как до солнца, не долететь.
Вроде всякие там высоколобые его не любят, да он им вообще не интересен. Вот в юбилей Высоцкого собрал у себя его «друзей» и близких и чуть ли не к каждому пристает: «Ну так пил же Владимир Семенович?». Не спрашивает даже, а утверждает. И народ покорно соглашается: ну пил, а как же… За это хочется Малахова ласково наградить всякими нецензурными словами. Это так, издержки производства, профессиональная болезнь, которая уже и не лечится. Но ведь есть еще у этого 40-летнего товарища отзывчивость, если не всемирная, то общероссийская, это точно. Ему на самом деле доверяют россияне от мала до велика, а он, скорее всего, реально им сочувствует. Посмотришь на это открытое лицо в дорогих очочках и хочется по секрету всему свету поделиться самым сокровенным.
Умеет влезть в душу, здесь и сейчас. Подсадил на себя зрителя, как на дорогой наркотик. В глазах обывателя он уже чуть ли не борец за правду, справедливость. В духовно почти уже мертвой стране Малахов выдает через экран видимость жизни, имитацию событий. Или не имитацию, а просто транслирует «ужасы нашего городка», которые многие просто не хотят замечать, боятся. В субботней же программе «Сегодня вечером» он становится Валентиной Михайловной Леонтьевой. Не сочтите меня кощунником, но это так. Ведь именно там, в студии, встречаются люди, расставшиеся, казалось, на всю жизнь. У Леонтьевой в «От всей души» это получалось очень искренне, хотя и немного официозно. У Малахова тоже от души, ведь сыграть это очень трудно. Вот оттого ему и доверяют.
А Собчак сейчас не в тренде, позитивные новости о ней на больших каналах запрещены. Вот когда разведется, да еще со скандалом, тогда и поговорим.
Наследник Чехова
Я люблю смотреть, как где-то рядом раздеваются. Кажется, это называется вуайеризм. Можно раздеть одним взглядом, прикосновением. Словом. Да, на этот раз я не об извращениях. Только об интервью. Которые порой тоже могут быть извращенцами.
Хотя цель этого жанра необязательно в «раздевании». В «Белой студии» («Культура») Дарья Спиридонова, наоборот, приподнимает людей, говоря с ними на одном общем языке искусства — и они взлетают. Бывает, что сами ведущие обнажаются «перед партией», сами того не желая. Так случалось в «Школе злословия» (НТВ), когда вроде бы неглупые «девушки», Смирнова и Толстая, выглядели совсем не комильфо перед товарищем Прохановым, художником Глазуновым, да даже перед той же Волочковой. Им-то казалось, что они снимут с этих замечательных людей последнее нижнее белье, но только сами подставились, получились голенькими. Готовиться надо лучше.
Зато в программе «На ночь глядя» (Первый) мы увидели, как раздевают Евгения Гришковца. Глубокого, талантливого, тонкого человека, как казалось. Но не на тех напал!
Борис Берман и Ильдар Жандарев знали про него буквально все, то есть абсолютно. Они вышли на площадку, словно непобедимая тройка нападающих Макаров—Ларионов—Крутов и разделали Евгения просто под орех.
Вдруг оказалось, что это человек закомплексованный, очень неуверенный в себе и даже немного злой. «Да, я писатель, а Прилепин не писатель, просто литератор. А еще я очень хороший артист. А еще продолжатель гуманистической линии в литературе, наследник Чехова и Бунина. А еще я пишу в Интернете, что Ваенга — это отстой. А еще…»
Хитрый Берман даже не улыбается. Он любовно смотрит в глаза гостю и только спрашивает. Очень спокойно, но в самый неподходящий для того момент. И Гришковец плывет.
Видно, что у него нет чувства юмора, он не умеет посмеяться даже над собой. Помню, когда-то его пригласили в программу «Смотрите, кто пришел» на СТС. Там надо влегкую импровизировать, моментально входить в роль и практически у всех получалось. Кроме Гришковца.
Но после программы осталось послевкусие: так хотелось его пожалеть, приголубить, прижать к себе и нежно-нежно успокоить: «Ну не надо, Женя, не волнуйтесь. Все будет хорошо».
Он же такой классный на самом деле, а теперь стал нам еще ближе. Со всеми своими тараканами. Недавно показали его творческий вечер… Какие же девушки на него смотрят, не отрываясь, ловят каждое слово. Казалось, таких нет уже, они остались где-то в Серебряном веке. Но вот нашлись и ходят за Гришковцом хвостиком. Для них он просто бог, и никакие Берман с Жандаревым это опровергнуть не в силах.
