Россия под гипнозом
Его зовут Иса Багиров, он гипнолог. Он подходит к звездам (на этот раз так просили себя называть певец Алексей Глызин, балетмейстер Алла Духова, наш друг из солнечной Прибалтики Ивар Калныньш, «фабричная» девчонка Саша Савельева, завидный жених Прохор Шаляпин и другие неофициальные лица), дотрагивается до их лба, и они падают навзничь. Тут же! Это называется «бодрый здоровый сон». Еще раз дотрагивается — просыпаются. Дает установку — они боксируют, танцуют рок-н-ролл, становятся героями индийского кино, лезут в гору, впадают в детство… Что гипнолог Иса Багиров им прикажет, то они и делают. Руководит всем этим «безобразием» на расстоянии, конечно же, Максим Галкин. А кто ж еще на Первом–то?! Других вариантов нет.
Если вы думаете, что звезды «валяют дурочку», забавляются, подыгрывают, — ничего подобного! Для доказательства — случай из жизни. В те давние-давние времена, последние годы советской власти, когда страной правил Кашпировский, в Доме культуры «Правда» выступал гипнотизер, и мне тоже захотелось попробовать. В зале — битком. «Пожалуйста, добровольцы, выходите на сцену, не стесняйтесь», — бодро сказал гипнотизер. Вышло человек 30 счастливцев. Гипнотизер поставил их в ряд на сцене, потом подходил к каждому, дотрагивался до лба — люди падали штабелями. Занавес!
Во второй части «марлезонского балета» гипнотизер вызвал на сцену новую партию. Среди этих избранных был я. Нам завязали глаза, и гипнотизер командным голосом пробасил: «Вы — оркестр, играйте! Вы — на саксофоне, вы — на рояле, вы — на барабане, а вы (он дотронулся до меня) — на скрипке». Глаза были завязаны, но отчетливо слышался смех в зале, музыка и какое-то копошение вокруг. А я стоял и… ничего не делал. Вдруг все затихло. «Воланд» взял меня за руку и вывел вперед: «Молодой человек, почему же вы не играете?» — «А я не за-гип-но-те-из-рот-ван», — ответил я по слогам, потому что говорить было почти невозможно, воздух вокруг будто сжался, и рот открывался с большим трудом. «Ну вот, такой своеобразный товарищ, — не ударил в лицом грязь гипнотизер. — Идите, садитесь в зал». Я снял повязку с глаз и под бурные аплодисменты зрителей спустился в партер. А на сцене сеанс черной магии продолжался. «Теперь — «Утренняя почта». Так, вы — Алла Пугачева, вы — София Ротару, а вы — Юрий Антонов, и — раз!» «Пугачева» пела «Миллион алых роз», «Ротару» — «Меланхолию», «Леонтьев» — «Светофор зеленый», а «Антонов»… ну, то, что он поет последние тридцать лет. Было весело, зал ухохатывался, и я вместе с ним…
А теперь — серьезно. Опять наше время, февраль 2018 года, за окном снег, вьюга, холод, а в комнате тепло… торшер, кресло… Включен голубой экран…
Я всегда считал, что на Первом работают очень умные люди. Передачей «Звезды под гипнозом» они это в очередной раз доказали. В самое смотрибельное время, в прайм-тайм, нам показали тайнопись, секретные материалы, самиздат, 25-й кадр. В окружении пропагандистской трескотни вдруг получилось откровение, которое еще, правда, надо расшифровать, подобрать код доступа.
«Звезды под гипнозом» на самом деле — это модель нашей жизни, это неразрывная связь «партии и народа», «коммунистов и беспартийных», «вождя и его электората».
Звезды под гипнозом — это мы. Что нам прикажет телевизор, дотронувшись до лба, то мы и исполняем. Скажет танцевать — танцуем, боксировать — боксируем, лезть в гору — лезем, впасть в детство — впадаем.
Гипнолога, демиурга, гуру зовет Иса Багиров. «Звезды» спрашивают: «А можно поговорить с Самим… самым-самым главным?» — «Конечно, можно», — отвечает Иса Багиров. Легонько дотрагивается до лба каждого из желающих высочайшей аудиенции, и… «Владимир Владимирович!» — они немеют от счастья, стоят как вкопанные по стойке «смирно». В роли Владимира Владимировича — гипнолог Иса Багиров. Хотите самого-самого главного — только шепните, он все устроит. Потому что главный здесь он.
Почудится же такое. Ведь «Звезды под гипнозом» — это всего лишь игра, бессмысленная и беспощадная. Такая чудная игра! Кажется, я сам зомбирован, вижу то, чего нет.
«Наша программа закончена, — говорит в конце радостный Максим Галкин, — мы передаем эстафету гипнологам из программы «Время».
Чур меня, чур! Главное, чтобы швы рассосались, а наши будильники зазвенели вовремя. Все остальное — до звезды. Под гипнозом.
День пропагандиста
Я впервые хотел, чтобы они говорили не останавливаясь. Чтобы они кричали взахлеб, перебивая друг друга в патриотическом раже. Чтобы поддали «врагам» как следует. Я так болел за них!
Что случилось? Раньше я требовал, чтобы они замолчали. Перестали врать и оболванивать, подзуживать и натравливать. Обзывал их пропагандистами, если не сказать хуже. Хотя они именно такие и есть.
Но сейчас наступил их звездный час. Мели, Емеля, твоя неделя. Вы теперь в своем праве!
После того как Спортивный арбитражный суд в Швейцарии полностью оправдал 28 наших спортсменов, я включил телевизор. Я жаждал мести. Пропагандисты вдруг стали до боли родными. Вот мой «разговор у телевизора» (нецензурные слова опускаю): «Ну давайте, Попов со Скабеевой, вмажьте им! Шейнин с Кузичевым, сделайте их как следует! Норкин с Беловой, забейте их логикой! Соловьев, врежь им остроумием, ты же можешь! Киселев, подави интеллектом! Куликов, Фадеев, Зейналова, Пушков, Бабаян — ногами их, ногами!»
Всех, кто нас обидел. То есть наших спортсменов, ни в чем не повинных, чистых. Всех этих МОКов, Бахов и прочих америкосов. Всех, кто мешает нам жить.
Вот для чего вы были нужны, вот для чего вас выращивали. Наконец-то вам говорить правду легко и приятно. Бей белых, пока не покраснеют. Пропагандисты, вперед!
Ведущий из Москвы
Он вернулся, как подарок. Он знал, что его любят и ждут.
Больше месяца его не было. Даже Познер уже на месте, а Урганта все нет. Сердобольный Первый дал ему отдохнуть как следует.
Он выдержал паузу, сделал так, чтобы мы по нему соскучились. И это правильно.
Он вернулся в пятницу, сразу после детского «Голоса». Еще был не в форме: смеялся, хотя ему было не смешно, шутил невпопад. Ничего удивительного: пробел между ТВ и жизнью. Этот «загар» он еще не успел смыть. В жизни-то он совсем другой — закрытый, довольно серьезный и сосредоточенный. Но надо надевать клоунскую маску и смешить людей. Зрители ждут, промедление смерти подобно. Чуть заждался, и тебя уже забыли, даже если ты Ургант.
Ему хватило выходных, с понедельника он опять начал новую жизнь. «Маска» теперь не болталась, костюмчик сидел как влитой. Он опять в форме, жизнь кончилась, началась пахота. Работаем, ребята!
Он все понимает про эту жизнь. Но его шутки строго выверены, даже если это и импровизация. Самые «страшные» — про «соловьиный помет», про то, как «порубили украинцев в капусту», или про «братьев Уильямс» — и то вызывают вселенский скандал.
Он сдержан, уклончив и толерантен. Он ни за что не сделает, как Таня Лазарева и Миша Шац: никогда не войдет в Координационный совет оппозиции. Не выступит на митинге на Болотной и Сахарова, чтобы пропасть из телевизора навсегда. Он пойдет другим путем.
Но он вернулся, и каждый вечер я его жду. Просто хочу, чтобы до и после полуночи кто-то поднял мне настроение, вывел из ступора, из летаргии. Кто, если не он?! Конечно, Ваня, ну кто ж его не знает. Ваня, ведущий из Москвы.
