В самом начале 1960-х годов Николай Рахманов стал снимать городские очерки, то, что сейчас называется стрит-фотографией. Это было крайне востребовано в эпоху «оттепели» - в моду, в том числе на газетных страницах, вошел человеческий масштаб, жизнь городской улицы. Фотографии Рахманова в этот период становятся цветными. К концу десятилетия оттепельная эстетика перестала быть востребованной в печати — но мастер продолжил снимать в этом жанре отчасти «в стол» (в 70-х — 80-х годах эти фото удавалось публиковать уже не в газетах, а в художественных альбомах, в том числе в соавторстве с обозревателем «МК» Львом Колодным). Одновременно Николай Николаевич оставался сверхвостребованным автором фотографий для периодики: по пальцам одной руки можно было пересчитать фотографов, которым, как Рахманову, было дано разрешение на съемку с колокольни Иван Великий и других «эксклюзивных» верхних точек. Девяностые и двухтысячные годы были временем экспериментов с коллажами и осуществления давно задуманных «международных» проектов.
«Не вижу смысла переходить на «цифру», на мой век хватит и пленочной аппаратуры», - говорил Николай Рахманов корреспонденту «МК» в уже далеком 2007 году. Действительно, хватило — больше чем на тринадцать лет активной творческой жизни. Уже в весьма солидном возрасте Николай Николаевич много путешествовал — причем с тяжелым, в том числе буквально, крупнокалиберным фотографическим «вооружением». Он сумел прожить не одну, а несколько полноценных творческих биографий — и для нашей памяти о визуальном облике Москвы советских времен он сделал едва ли не больше всех своих коллег.
