Почему не знали-то? Утром рано, в воскресенье, на главном госканале. Ну, конечно, вы еще спите как цуцики. Выходной день — это святое. «Отоспитесь на природе», — не про вас.
Ведет культовую передачу Николай Басков. Тоже неплохой вариант. Веселый, остроумный, любимец публики.
Если бы в СССР «Утреннюю почту» показывали не в 11.00, а, скажем, в семь утра, вся необъятная страна, как один человек, вставала бы спозаранку по будильнику, лишь бы не пропустить. Потому что это был Юрий Николаев, Юра, Юрочка, Юрий Александрович, а с ним мелодии и ритмы зарубежной эстрады и все сливки отечественной.
Юрий Николаев, Юра, Юрочка вкладывал в программу душу, искал таланты, находил. На одно свое нечеловеческое обаяние (а на самом деле очень даже человеческое) рассчитывать не приходилось, тут надо было пахать. Юрий Александрович и пахал.
Вы скажете: так это Советский Союз, страна тотального дефицита, а в «Утреннюю почту», как в магазин «Березка», стекалось все самое лучшее. Да, редкие, необычные клипы, знаковые артисты, а под конец Тото Кутуньо, или Челентано, или сам Фредди Меркьюри… Полчаса всего лишь, но советским непритязательным людям этого заряда хорошего вкуса и бодрости хватало на всю неделю.
Появиться в «Утренней почте», засветиться там было необыкновенно престижно. Тебя узнавала вся страна, в секунду ты становился популярным. А что это значит? Концерты, ТВ, радио — жизнь удалась. Дальше, правда, каждый уже сам оказывался кузнецом своего счастья, но если не закладывал сильно за воротник, имел правильную национальность и ходил в любимчиках у Леонида Ильича или у всесильного телевизионного начальника Лапина — ты на коне.
Просто Юрий Николаев попал в нужное место, в тот самый час, вовремя, вот и стал кумиром поколений. А что сейчас? Видите, вы даже не знали, что «Утренняя почта» еще есть, что тогда говорить…
Но Коля Басков не виноват. Он — обаяшка, почти как Буратино, он тоже создан на радость людям. Здесь важен контент, если вы понимаете, о чем я. Эти песни… Нет, это не песни. Послушал и забыл. Сразу. Вот тебе музыка Союза композиторов, слова Союза писателей, нет больше ничего этого. Испарилось, как дым, как Атлантида, как тот Советский Союз, который кто-то, зачем-то хочет еще восстанавливать.
Вам хочется песен? Их нет у меня больше. И у вас нет. Боль воспоминаний. Когда ждали, когда пели. Помните, как ждали Пугачеву, Ротару, Толкунову, Хиля, Кобзона, Лещенко, Мулермана, Ободзинского, Магомаева, Сенчину, «Яллу», «Секрет»… Где это всё? А сейчас вечный Лепс и тот же Басков с Киркоровым, правильные, давно уже знакомые всем пацаны, еще какие-то непонятные люди…
Коля не виноват, но «Утреннюю почту» ему не возродить. И Юрия Александровича уже не возродить, при всем уважении. Время ушло.
Петь, петь и еще раз петь!
«Если я, вместо того, чтобы оперировать, каждый вечер начну у себя в квартире петь хором, у меня настанет разруха».
(Профессор Преображенский, «Собачье сердце»).
Поздно, они уже поют. Вот прямо на Первом — «Поем на кухне всей страной» под чутким руководством товарища Пельша. Поют на втором, на «России», концертмейстер и главный дирижер — Андрей Малахов. Но как вы спелись!
Лучше петь, чем говорить. А тут русские, советские, цыганские, украинские (ну а куда же без них) — за сердце хватает, нос щиплет, слезы на глазах и улыбка во весь рот — чтобы душа развернулась, а потом свернулась.
Я бы всех новостных ведущих заставил петь. Прямо в программе «Время» и в «Вестях». А в «Вестях недели» приказал петь Киселеву. И Норкину, и Шейнину, и Скабеевой с Поповым дуэтом. А они и так поют, соловьем заливаются. Народу нравится. Народу просто некуда деваться от этих трелей.
Пойте, ребята, и не надо прозы. Мы будем петь и смеяться как дети. Из самой читающей страны мы превратились в самую поющую. Это песня!
Лондон, гудбай
А теперь о спорте, о моем любимом футболе. Леонид Слуцкий, когда-то большой, знаменитый тренер, идет ко дну, пускает пузыри. Вылетел со своим «Рубином» в первую лигу, на днях проиграл в Кубке не «Зениту», не «Спартаку», а ульяновской «Волге». Полный алес капут!
Благодарные добрые болельщики тут как тут с плакатами «Лёня, гудбай!» и с музыкой из песни. Какой? «Лондон, гудбай», конечно.
И тут я все вспомнил. Эту песню, которую не задушишь, не убьешь, пел еще в перестройку Сергей Лемох (настоящая фамилия Огурцов). Не столько пел, сколько танцевал в группе «Кар-мэн». Да, он еще с Богданом Титомиром выступал, потом ребята разошлись как в море корабли.
Серега тогда был моден, популярен. Молод, гибок и упруг. Серега был в цене.
…И вот недавно я увидел его на «Ностальгии». Он опять танцевал. С трудом, еле двигаясь. Весь вспотел, бедный. Молодежные легкие движения ему явно не давались. Видно было, как они ему невыносимо противны. Сзади у дяди Сережи на подтанцовке корчились какой-то мальчик и девочка, похожая на мальчика. Танцуя, а в общем, мучаясь и тяжело дыша, Сергей открывал рот, а в фонограмме в миллион первый для него раз звучало «Лондон, гудбай». Проклятая, думаю, давно надоевшая ему песня. Но надо, Федя, надо.
Это было душераздирающее зрелище. Посмотрел: да он мой ровесник! И вот вам вывод, мораль — для себя, для Слуцкого и для Сереги Лемоха-Огурцова: каждому овощу свой фрукт. Всему свое время, которому всегда надо соответствовать. Как в спорте: лучше уйти на пять лет раньше, чем на пять минут позже. Чтобы не выглядеть так жалко, как этот позабытый кумир. Закон жизни.
