- Я уже давно не работаю, - вздыхает Татьяна Владимировна. – Моя нынешняя жизнь не так интересна, как ранее. За коллегами тоже не слежу: у меня дома нет телевизора. Наверное, уже последние лет десять живу без него. Так получилось само собой. Сначала сломался большой телевизор. У меня был второй – маленький, который подключался к видеомагнитофону. Со временем видеомагнитофон сломался, а потом перестал показывать и телевизор. Получается, что я избавилась и от одного, и от второго. Теперь наблюдаю за всем происходящим в Интернете. Я часто достаточно туда захожу. Периодически слушаю радио. Но то, что там транслируют, меня тоже не сильно вдохновляет. Недавно переключала радиостанции: одна и та же у всех фактура. Прокручивала исполнителей, которые работаю в жанре шансона, - могу продержаться только одну песню. Вроде у всех голоса есть, но, как было нафталиновое, так и осталось. Хотя вроде все есть: и трубачи дудят, и бас-гитара настроена, но это уже даже не вторичное сырье, а третичное. Неинтересно для меня. Я привыкла к качественной музыке. Будучи школьницей, слушала пластинки разных зарубежных исполнителей. Я выросла на западной музыке и добротной советской эстраде.
- Свои выступления часто смотрите?
- У меня только два видео сохранились. Это выступление на «Песне-80», где мы со Львом Лещенко исполнили песню «До свидания, Москва», и «Утренняя почта» 1984-го года. Только эти два моих появления на телевидении есть в Интернете. Остальное было все уничтожено руками Центрального телевидения под руководством коммунистической партии и комитета госбезопасности СССР.
- А почему они вас так не любили? Боялись?
- Не знаю, боялись или нет. Меня просто не показывали. А, если даже показывали, то выступление стиралось на второй день. Обида у меня из-за этого, конечно, была. Но она уже давно прожита, поэтому у меня очень критическое отношение к телевидению, которое было и которое есть сейчас.
- Но нынешнее телевидение, насколько мне известно, как раз хочет вас видеть. Но вы отказываетесь сами где-либо появляться!
- Я отказываюсь, потому что каждый артист должен знать, когда ему можно показывать свои достижения, а когда их лучше не показывать. С годами ты лучше не становишься. Некоторые коллеги себя показывают, доказывая всем: «Я еще живой, я еще могу». На самом деле это все выглядит смешно и даже грустно.
- Но у вас вокальная форма и сейчас хорошая!
- Какая же хорошая, если я с 2010-го года не выступаю на сцене. Последнее мое выступление состоялось 1 октября 2010-го года. Я даже дату запомнила, потому что с тех пор нигде не бываю. К сожалению, моя жизнь творческая не цветная. А, когда нет концертов и выступлений, получается, что приходится жить на одну пенсию, на которую сильно не разгонишься.
- Сколько вы получаете?
- У меня 24 тысячи 800 рублей в месяц. Я живу только на эти деньги. Можно было бы зарабатывать на корпоративах и концертах. Но я же говорю, для этого нужно людей удивлять, делать что-то новое, идти в ногу со временем. Это все очень непросто. Здоровье нужно иметь, чтобы быть в тренде. А у меня его нет. А просто появиться и показать, что еще голос у меня не совсем ушел, я не хочу. Поймите меня правильно, я очень критически отношусь к себе. Смотрю, как в мире 70-80-летние певицы, такие, как Барбара Стрейзанд или Дайана Росс выступают. Они какие-то пластинки выпускают, у них получается. Хотя тоже грустновато, но не до слез, как у наших артистов.
- Наши часто работают под фонограмму, Вы бы тоже так могли…
- Нет. Я, наверное, тоже где-то пела под фонограмму. Но, в основном, конечно, живьем. За это меня любят. Ежедневно получаю в Интернете письма. Включаю компьютер, в правом верхнем углу сразу появляется кружок красный, и я вижу, сколько человек мне написало. Горжусь, что критических посланий у меня почти нет. Оскорбительных нет вообще никогда. Все желают мне здоровья и новых песен. Всегда удивляюсь: «Каких же новых песен, если я последнюю композицию записала в 2014 или в 2016 году?». Очень много совсем молодых людей мне пишут, которые говорят, что только недавно обо мне узнали. «Почему же вас не показывали?» - пишут они мне. Если бы было хорошее здоровье, наверное, я бы что-то пела и записывала. Но здоровье (у Анциферовой серьезное эндокринное заболевание – авт.) не позволяет.
- Вы наблюдаетесь?
- Иногда наблюдаюсь, иногда – нет. По-разному бывает. Для того, чтобы наблюдаться, тоже нужны дополнительные средства, которых у меня не хватает. Спонсоров, которые бы помогли с оплатой лечения, у меня тоже нет. Хотя, если бы были люди, которые бы меня сопровождали, наверное, было бы лучше. Но, как говорится, каждый имеет то, что имеет, что заслужил.
- Татьяна Владимировна, а как вы относитесь к уехавшим артистам?
- Каждый решает сам. Я уже давно не веду никакую творческую деятельность, поэтому не знаю, что происходит внутри. Уехали в основном популярные артисты, которые так мозолили глаза в свое время. У меня тогда еще телевизор был и всех их было действительно сильно много. Как не включишь - одни и те же по всем каналам. Сейчас некоторые из них уехали, поэтому к ним такое пристальное внимание. Зрители привыкли видеть их всю жизнь, а теперь они их не наблюдают.
- А с теми артистами, которые остались в России, поддерживаете отношения?
- Мы мало с кем созваниваемся. Есть какое-то общение в Интернете, в социальных сетях. Под чьим-то постом могу оставить комментарий. На этом все.
