В этом плане Одинцовскому округу повезло: и известных людей не перечесть, и памятных мест в избытке. Правда, очень сложно написать что-то новое. Всё открыли до нас. Но… Как же мне нравится этот союз, который предвещает настоящее открытие.
Другая Баковка
В поисках краеведческой темы встретил фамилию Виктора Луи. Необычная фамилия и удивительно необычная судьба. Известный журналист в 60-80-е годы прошлого века, агент КГБ, бизнесмен, коллекционер.
С сожалением для себя выяснил, о нем столько написано и снято, что мне со своими «пятью копейками» практически невозможно втиснуться. Но я попробую. Тем более что до сих пор в его биографии больше вопросов, чем ответов.
В бурной жизни Виктора Луи есть значительный эпизод, связанный с его дачей в Баковке.
Баковка – скрытая от любопытных глаз своего рода вторая Рублёвка. Но если Рублёвка – это выставленные напоказ вдоль трассы богатство, гламур, дурной вкус, то с Баковкой дело обстоит иначе.
Ориентир – деревня Переделки. Освоение этой территории началось в 30-е годы прошлого века с появлением так называемых «маршальских» или «генеральских» дач. Первым построился маршал Будённый.
Первопроходцами дачного строительства в советское время кроме Буденного были: Лидия Русланова с генералом Крюковым, нарком Сокольников с женой, писательницей Галиной Серебряковой, Анастас Микоян. В 1936 г. в поселке насчитывалось уже 239 жителей. После войны добавились дачи министра культуры Екатерины Фурцевой и маршала Рыбалко.
Именно здесь находилась и дача, которую занимал с 1965 по 1992 г. журналист Виктор Луи.
Кем же был Виктор Луи
По нынешним меркам, он прожил недолгую жизнь. В 1928 году родился, в 1992-м – умер.
Биография начинается с загадок. Мама умерла чуть ли не при его рождении. Про отца мало известно. Нет даже уверенности, что Луи – настоящая фамилия Виктора.
Нет объяснений, как он мог попасть на работу, пусть даже в качестве обслуги, в посольство в 16 лет. Следующий эпизод в его жизни более объясним. В 18 лет, в 1946 году, арестован и приговорён к 25 годам заключения по обвинению в шпионаже.
В августе 1956 года Виктор Луи был освобождён и реабилитирован. Начинает работать на американские и английские издания. В 31 год получает высшее юридическое образование. Ещё через два года Луи женится на англичанке, работавшей няней в семье английского дипломата. Венчался по православному обычаю. В браке родилось трое детей.
Считается, что он был много лет агентом КГБ и находился в доверительных отношениях с Юрием Андроповым. Его приятелем-куратором был Вячеслав Кеворков, в будущем генерал-майор КГБ и автор книги о Викторе Луи, которая была опубликована только через 18 лет после смерти Луи.
Луи был особым агентом. Ему не платили. От «конторы» он получал безграничные возможности, которые очень удачно монетизировал. Эти возможности дополнялись безнаказанностью со стороны властей. Ему дозволялось практически всё. От таких «мелочей», как женитьба на иностранке (причём на женщине не из стран «лагеря социализма», а на англичанке), до легального общения с западными журналистами, дипломатами, диссидентами, настоящими и будущими эмигрантами.
Его связи и возможности казались безграничными. Он был поставщиком на Запад самых сенсационных новостей. Выполнял различные деликатные поручения. Его информацию охотно печатали западные газеты. Он и сам состоял в штате нескольких зарубежных изданий.
Печатали его охотно, потому что, как правило, информация подтверждалась. Советским властям в лице КГБ он был выгоден тем, что в переданных материалах расставлял акценты в позитивном для советской власти контексте. Луи легко сходился с людьми, заводил нужные знакомства. Люди – кладезь информации.
Западных журналистов не смущало, что Виктор Луи сотрудничает с КГБ, а КГБ не смущали его западные контакты. Всё было взаимовыгодно.
«Уже к концу 60-х по редакциям ключевых британских и американских газет прошли внутренние циркуляры: при ссылках на Луи, его цитировании, а также в конце заметок, написанных им самим, указывать: «Виктор Луи — противоречивый советский журналист со связями в секретной полиции». Распоряжение неукоснительно выполнялось.
У журналиста с непонятными и мутными источниками доходов была крупнейшая коллекция автомобилей, в том числе раритетных. По утверждению самого Луи, автомобилей у него было больше, чем у Брежнева. Владел квартирой в высотке на Котельнической набережной, квартирой на Ленинском проспекте, квартирой на Фрунзенской набережной и дачей в подмосковной Баковке. И это всё происходит в те времена, когда пределом мечтаний среднестатистического советского человека были квартира в «хрущевке» и дачный участок в шесть соток с домиком шесть на шесть квадратных метров.
«Он жил по совершенно неизвестным для меня законам и порядкам. Я понимала, что существует у него какая-то жизнь, о которой я не знаю и о которой, наверное, мне и не нужно знать. И только сейчас я понимаю, что, наверное, он был нужен, раз ему разрешали так жить», — вспоминает его приятельница Фаина Киршон, которую впоследствии Луи спас от расстрельной статьи.
Бункер Виктора Луи
Дачу в Баковке Виктор Луи купил в 1965 году. Дом был где-то в районе генеральских дач. Около зоны отдыха у реки Самаринки (Переделки). Дача была приобретена у семьи какого-то умершего генерала. После серии кабинетных манипуляций Луи получил право долгосрочной аренды, сроком на 49 лет, с возможностью передачи по наследству.
Но и денег за дом с гектаром земли журналист отдал изрядно: 17 тысяч рублей. Огромные деньги. В 1965 году средняя зарплата в СССР составляла 92 рубля.
«Дом был переделан до неузнаваемости, и это был даже не «евро», а гораздо более престижный ремонт: словом, советский человек не мог такое иметь по определению». Это к вопросу о социальном равенстве в СССР.
В огромной прихожей гостей встречало чучело медведя с подносом для визитных карточек. Дальше – гостиная площадью не менее 60 квадратных метров. На стенах – старинные русские иконы и картины русских художников.
Потом – столовая и кабинет, в котором стояли два (два!) городских телефона. Из кабинета шла «потайная лестница», которая вела в библиотеку. В ней стояли лучшие образцы книг «сам- и тамиздата». Сам хозяин называл библиотеку бункером, так как в помещении не было окон. Ещё ниже – подвальное помещение, кладовая неслыханных и невиданных советским человеком продуктов.
На стеллажах стояли крупы, конфитюры, джемы, спагетти, соки, оливки, маслины, корнишоны, томаты, анчоусы, сельдь норвежская, сельдь бельгийская, банки с сосисками берлинскими, сосисками финскими, фуа-гра, сыры французские, сыры голландские, колбаски салями, ветчина испанская.
Всё это привозилось Виктором из-за границы, покупалось в «Берёзке», выписывалось по каталогам из Скандинавии. Были на стеллажах и советские поставки продуктов. Одним из его баковских соседей был командир знаменитой Таманской дивизии, и Виктор Луи получил право закупаться на офицерском складе.
Летом после такого обеда гости приглашались в сад, где в беседке, сделанной в форме игрушечного паровоза, подавались коньяк и гаванские сигары».
Пресс-центр на даче
Гости в доме были всегда. Для всех них и устраивались обеды и ужины, плавно переходившие в досуг выходного дня и обратно: теннис, коньки, сауна, крытый бассейн, прогулки по ухоженной и ласкающей глаз территории. «Фабрика друзей» функционировала круглогодично. Летом было рукой подать до речки с пляжем. «Здесь зона отдыха, – комментировал Виктор, – сюда по выходным привозят пролетариат».
Фактически дача стала своего рода «пресс-центром». Сами чекисты создание «пресс-центра» считали гениальной идеей.
«Там собирались люди, которые могли беседовать, могли уединяться, могли обмениваться телефонами. И это было раздолье для всевозможных наводок. Здесь можно было к иностранному корреспонденту или дипломату подвести девушку лёгкого поведения, здесь вербовщик мог перехватить своего «клиента», здесь можно было втянуть иностранца в какую-то сделку, сделать предложение о том, что, дескать, ты готов или нет изменить Родине по той или иной причине...»
«Агенты разведки, контрразведки, советские учёные, писатели, артисты, диссиденты, иностранные дипломаты, западные журналисты. Каждый находил на этой даче что-то нужное и полезное для себя», пишет в своей книге генерал Вячеслав Кеворков.
Дача Виктора Луи сегодня
После смерти журналиста дача остаётся в собственности семьи Луи. В середине 2000-х гг. она будет продана сыновьями ресторатору и художнику Андрею Деллосу существенно дешевле среднерыночной стоимости на тот момент (по некоторым данным – от 1 до 1,5 млн долл.). Деллос – создатель «Кафе Пушкинъ» и сети «Му-Му», первый российский ресторатор, удостоенный награды «Мишлен».
Судя по тому, что написал он сам о своём приобретении, художник и ресторатор был в восторге.
«В этом отношении мне страшно повезло – в мою жизнь дача вошла в виде просторного и качественного дома эпохи 50-х в старом подмосковном поселке. Это был невероятно буржуазный для того времени дом – ведь даже дачи вождей народа не были собственностью и отличались какой-то сиротской бедностью. Но главная роскошь настоящей дачи вообще и этой в частности – огромный, совершенно уединенный старый лесной участок. Нетронутая мощная природа погружает тебя в эйфорию.
Ты въезжаешь в ворота – и оказываешься в другом измерении: волшебная тишина, упоительный воздух, немыслимый в городе сон. И главное – никаких людей на пушечный выстрел! Все то драгоценное, что не купишь ни за какие деньги в «коммунальных» новостройках. У меня до сих пор лежит огромнейший проект дома, который я хотел построить на участке. Но магия дачи оказалась так велика, что я понял: если у тебя есть старый шедевр, то зачем тебе бездушный модный новодел?»
