— Галина Ивановна, вы были свидетелем чудесных выздоровлений детей, когда медицина оказывалась бессильна?
— Сложно сказать. Ведь врачи всегда, даже в самых критических случаях, надеются на лучший исход. И если ребенок встает на ноги, считают это нормальным. Да и вообще любое, даже самое, казалось бы, чудесное выздоровление можно объяснить логически.
— Много лет вы работали в реанимации. Случалось молиться во время операции?
— Очень часто. Врачи колдуют, я им инструменты подаю, а про себя молитвы читаю. И мне кажется, от этого какая-то уверенность у всех появлялась: мол, все будет обязательно хорошо.
— Детей подготовить к операции сложнее, чем взрослых?
— Еще бы. Взрослый может управлять своими эмоциями, а ребенок нет. Взрослый идет на операцию осознанно, а ребенок не знает, что с ним будут делать. У всех маленьких детей есть страх белого халата. И медсестра должна проявить особую чуткость, помочь малышу не испугаться врача. Для этого приходится долго успокаивать, рассказывать ему какие-то истории. После операции малыши требуют постоянного, ежесекундного внимания. Если состояние ребенка позволяет, я беру его на руки и хожу вот так с ним по реанимации часами. Если малыш просит, я рассказываю сказки, пою, чтобы он хоть немного забыл о боли. А чтобы лишнюю ложечку супа съел или лекарство проглотил, иной раз приходится настоящие концерты устраивать! Были случаи, когда всю ночь приходилось держать малыша за руку или гладить по голове. Но никогда я не позволяла себе плакать при ребенке. Вот приду домой со смены, наплачусь сколько угодно. Детская медсестра — это еще и тяжелый физический труд. Часто приходится носить по 40 литров воды для аппаратов, поднимать подростков, которые в два раза тебя тяжелее. Знаете, как-то у нас в операционной работали “взрослые” медсестры, так вот они сознание теряли.
— Какие самые тяжелые случаи были в вашей практике?
— Самые страшные — это изнасилования детей. Ничего на свете не может быть бесчеловечнее и ужаснее. Глаза каждого изнасилованного ребенка, которого мне приходилось спасать вместе с врачами, я буду помнить всю жизнь.
— А когда на ваших руках умирали дети, не хотелось бросить эту работу?
— Нет, руки у меня никогда не опускались. Поначалу в таких ситуациях у меня будто мозг частично отключался — разум отказывался принимать, что ребенок умер. И я старалась саму эту мысль спрятать в дальний уголок подсознания. Но все равно не получалось. Вот некоторые говорят, что можно привыкнуть к смертям. Ничего подобного. Медсестра — она ведь женщина, сама мать, а разве может мать привыкнуть к смерти ребенка? Но я поняла, что нельзя ни на секунду расслабляться. Я всегда должна быть максимально собранна и мобилизованна, всегда в отличном расположении духа. Ведь детей не обманешь — они видят тебя насквозь. Чуть что — тут же какой-нибудь детский голосок: “Галина Ивановна, вы почему сегодня грустная такая?”.
Очень сложно бывает с детьми-сиротами. Они видят, как к остальным детям каждый день приходят родители, приносят им всякие вкусности. Потому порой бывает, что они, скажем так, присваивают себе что-то из чужих передачек. Мы с медсестрами в таких случаях стараемся по возможности деликатнее решить проблему. И вообще, как только у нас появляется в отделении ребенок из детского дома, мы сами приносим ему разные подарки.
— А часто курьезы случаются на работе?
— В последние годы я работаю сестрой-анестезисткой в отделении эндоскопии НЦЗД РАМН. А все сложные исследования детям делаются здесь только под наркозом. Так вот очень забавно бывает слышать то, что говорят малыши, когда приходят в себя. Бывает, родителям даже становится неловко — они и не предполагали, что их 5-летний ребенок такие слова знает. Однажды мальчик лет шести, когда стал просыпаться после наркоза, запел песню. Вернее, петь ему было сложно и он как бы ее проговаривал. Мы прислушались и поняли, что это из мультфильма. Пел он: “От улыбки станет всем светлей...”. Мы теперь, каждый раз вспоминая этот случай, улыбаемся.
СПРАВКА "МК"
Ежегодный конкурс Союза педиатров России на звание лучшего детского врача и лучшую детскую медсестру проводится с 2002 года. Кстати, первым его победителем среди докторов стал профессор Леонид Рошаль. Кандидатов на участие в конкурсе выдвигают коллективы медицинских учреждений страны.
