Пролог. Венчание
Оно проходит в храме Святых праведных Симеона Богоприимца и Анны Пророчицы, что на углу Моховой и Белинского, недалеко от Михайловского театра. Место для венчания выбрано не случайно: выясняется, что двадцать лет назад в этом храме Кехман крестился, и он полностью отреставрирован на его деньги. Здесь служит его духовник, отец Олег, он крестил Владимира Абрамовича, и он же проводит обряд венчания.
Никакого свадебного кортежа из лимузинов, никакой толпы фотографов на входе. Храм закрыт для посторонних: здесь не более 30 гостей, дети Кехмана — старший сын Марк (22 года), младший — подросток Михаил (14 лет) и дочь Аня (17 лет). Марк прибыл на венчание с женой из Лос-Анжелеса, где он живет и учится на кинорежиссера. Хор Михайловского театра исполняет канон, и его профессиональное торжественное звучание производит сильнейшее впечатление.
Венчается раб Божий Владимир рабе Божьей Анастасии...
Хотя новую супругу Владимира Кехмана зовут Ида, но имя Анастасия она получила при крещении. Крестил ее также отец Олег. Платье невесты скромное, белое, длинное, без декольте, рукав три четверти, фата. Никакой помады, накладных ресниц и накачанных губ. Похоже, что Ида не очень-то пользуется косметикой — имеет очень естественный вид. После венчания в течение вечера она два раза поменяет платье. А ее супруг так и останется в классическом черном костюме, белой рубашке с галстуком.
Наставление отца Олега хотя и выдержано в каноническом духе («жена должна слушаться мужа своего» и прочее), но в нем нашлось место таким нестандартным понятиям, как синергия.
После часового обряда все отправляются в Михайловский театр. Здесь развертывается второе действие личного кехмановского спектакля.
Антракт
Михайловский театр. Гости, причем многие приехали с детьми, собираются в гостевой, рядом с кабинетом худрука Михайловского. Опять удивление — нет ни одного светского или полусветского персонажа, кто любит мозолить глаза светским репортерам. Нет и гламурных нарядов, пошлости, обычно сопровождающей крупные события заметных персон. Элегантные платья на женщинах, костюмы у мужчин — не более того. Все пьют шампанское и закусывают черной икрой. Что будет на приеме по случаю, не знает никто. Но до приема с ужином — еще балет.
Акт первый. «Чиполлино»
Балет в этот вечер дают детский — «Чиполлино». Несмотря на детскость, в зале люди стоят в прямом смысле по стенкам, и капельдинеры никого не рассаживают — некуда, билеты давно проданы. Потому что этот «Чиполлино», хотя и идет девять лет в репертуаре Михайловского, но уникальный и, возможно, будет сыгран один-единственный раз. В классической хореографии (калька с постановки Генриха Майорова 1972 года) в этот вечер выходят реальные звезды: Иван Васильев — синьор Помидор, Денис Матвиенок дебютирует в партии принца Лимона (вошел в спектакль с двух репетиций). Чиполлино, как и был, Леонид Сарафанов — танцуют все виртуозно. Кехман с Идой в директорской ложе, хотя все ждут, что он вот-вот выйдет принцем Лимоном, как это было однажды на утреннем спектакле, устроенном для детей спонсоров. Но Владимир Абрамович не ступит на сцену даже на поклонах и останется при супруге.
Но на вторых поклонах (а их сделали специально) на главной музыкальной теме артисты начинают выходить по одному и уже у ложи делают па и бросают лепестки роз. И только... Никаких речей, превращающих торжество в траурное мероприятие.
Акт второй. Званый ужин
Зал пустеет. Все отправляются на ужин, но при этом никто не знает, где он устроен и каким образом пройдет. Тайна выдержана до конца. Гости, и мы в том числе, оказываемся в арьерсцене, то есть в самой ее глубине. И вот тут открывается сказочная декорация — десять круглых накрытых столов, у каждого название из балета, что только отыгран для публики. Нам достается стол «Тыква», а рядом «Магнолия» (в сказке Джанни Родари никакой Магнолии нет, она появляется только в балетном либретто), столы «Вишенка», «Принц Лимон», «Помидор». Зал «отбит» от гостей полупрозрачной сеткой, и это придает пустому залу театральную таинственность, которой добавляет роскошная люстра Михайловского, которая меняет цвет в полумраке зала.
Вот это да! Кехман дал!
Правда, новоиспеченные супруги разведены по столам: Кехман, понятное дело, за столом «Принц Лимон», Ида с мамой, которая прилетела из Новосибирска, детьми супруга и подругой, как дружная семья, оккупировали стол «Магнолия».
Что нам известно об Иде, теперь с фамилией Кехман? Она из Новосибирска, живет сейчас в Москве. Начала зарабатывать на жизнь с 18 лет. Была замужем за кинопродюсером Лоло. Не побоялась стать женой человека, официально объявленного банкротом.
Вот что накануне венчания с ней рассказал «МК» Владимир Кехман:
— Ида — так звали мою маму. И я при нашем знакомстве ей так и сказал. Так вот, Ида верит, что у меня все будет хорошо. Может быть, она единственная из новых людей (ну, кроме моего отца-духовника, он не сомневается во мне), которая абсолютно верит в меня. И это, конечно, позволяет мне относиться к ней не то что с любовью, а с невероятной благодарностью. А это выше, чем любовь. Для меня.
— А может, ваша Ида — красивая отчаянная экстремалка. И для нее, извините, это приключение — выйти замуж за банкрота.
— Да, отчаянная, если занимается виндсерфингом. Могу только сказать, что она уникальна, если смогла в такой сложный для меня период измениться. Изменения с ней за этот год произошли фундаментальные: из IT-girl она превратилась в удивительную по своему восприятию, порядочности и серьезности личность. А менять человека может только Бог.
— Дети как приняли ее?
— Дети — их двое, потому что у Марка своя семья, — будут жить со мной и с Идой.
— И как складываются их отношения? Как они ее называют — мамой?
— Нет, просто Идой. Пока все у них хорошо.
Видно, что нужных людей и свадебных генералов на ужине нет. По общению между людьми, по атмосфере — друзья, театральные, околотеатральные, из бизнеса, но зараженные Кехманом вирусом театральности. Балетный мир представлен худруком балета Большого театра Махаром Вазиевым, его предшественником Сергеем Филиным, артистами балета Михайловского. Из оперных — сопрано Вероника Джиоева, тенор Сергей Кузьмин, главный редактор журнала «Форбс» — он в личных друзьях с Владимиром Кехманом, который сам очень умело ведет вечер — с уважением ко всем присутствующим, всем дает сказать тост. Если, суммировав, вывести из всех тостов общий знаменатель, то большинство из них сводятся к Кехману как к личности, которая меняет мир и провоцирует на поступок. Человек, который не мечется в этой жизни, а имеет твердое понимание о природе вещей. При этом в тостах много иронии, юмора.
Джазовая команда во главе с певицей Теоной Контридзе. Поют Джиоева, Кузьмин. В финале осетинка Джиоева и грузинка Контридзе исполняют «Тбилисо» — браво виртуозной импровизации. Время приближается к 3 утра. Последнее слово — за Идой. На ужине она в платье от Юдашкина (кремовое, длинное, с кружевной вставкой), а на балете она была в узком обтягивающем платье, подчеркивающем стройную фигуру. Она говорит, что ни о какой свадьбе и венчании не было бы и речи, если бы дети Владимира ее не поддержали. Для нее это принципиальный момент.
Все сходятся во мнении, что этот ужин по случаю венчания — образец вкуса, стиля и интеллигентности. Остается добавить, что все в этот вечер на сцене и за сценой работали бесплатно. Крупнейшие гостиницы Питера подарили Кехману номера для его гостей, а известная ресторанная компания накрыла столы.
