Первым делом звонок в галерею:
— «Брань» не закроют раньше срока в связи с тем, что СК начал проверку выставки на предмет экстремизма и разжигания ненависти?
— Ни в коем случае. Приходите, посмотрите. У нас все тихо, спокойно. Никто больше (не считая громкой бучи в момент открытия) не протестовал. Продлится до 5 октября.
Марат Гельман (который официально как бы отошел от дел своей галереи) нас успокоил:
— А я ничего такого в этом не вижу. Никакой новости в этом нет. На нас восемь раз подавали... Любой гражданин может подать и на меня, и на вас. Но прокуратура, прежде чем принять решение — возбуждать дело или нет, должна получить объяснения. И мы их писали... так что ничего особенного.
— Так не закроют ли выставку?
— Нет. Следствие, получив заявление, в течение двух месяцев должно либо возбудить дело, либо отказать. Обычная процедура. Вот в Перми, например, есть один сумасшедший, который подает в прокуратуру почти на каждую нашу выставку в течение двух лет. И каждый раз ему отвечали, что оснований для возбуждения дела не нашли. Хотя да, для Бондаренко и самой художницы это в первый раз, они могут переживать или пугаться, но я лично никакой угрозы здесь не вижу.
«МК» удалось связаться с организатором выставки, коллекционером и куратором Виктором Бондаренко, который вместе с Евгенией Мальцевой был на допросе.
— Все было очень вежливо, — сказал Виктор «МК», только-только выйдя из следственного кабинета. — Спрашивали, не исказили ли мы образ Бога. Вы бы ответили на такой вопрос? Кто может знать образ Бога? Кто имеет монополию на его изображение? Но вообще все было вежливо. Сказали, что еще придется нам повстречаться.
— Как вы объясняли свою позицию?
— Я говорил, что есть — что коллекционер современного искусства, что давно работаю над этой темой, занимаюсь поисками образа Бога. Ведь сегодня люди по-другому его воспринимают, чем раньше. Родилась идея сделать иконы на досках, но мы не имели намерения оскорбить чувства верующих. Если мы с вами едим говядину, это же не значит, что мы хотим оскорбить чувства миллионов индусов.
— Что будет с выставкой?
— Сейчас мы обсуждаем — продлить ее или нет. Но не уверен, что мы можем держать в галерее много охраны, поэтому я с сомнением отношусь к продлению.
— Сейчас к галерее движутся казаки — как вы подготовились к их акции протеста?
— Мы готовы. Они — казаки и Европейский союз молодежи — собрали 20 протестующих.
