Первый взрыв произошел в 21:20 по местному времени у стадиона «Стад де Франс», где присутствовал президент Франция Франсуа Олланд. Однако никто не обратил на странные звуки на входе никакого внимания. Затем последовали еще несколько хлопков с промежутком в 10-20 минут. «Наверное, я узнал это одним из первых, потому что мой друг позвонил мне. Но люди не знали ничего, – рассказывает изданию 20 minutes очевидец. – Затем в конце игры по экрану и в микрофон было объявлено, что после какого-то события у стадиона, мы должны выйти через другие двери». «После финального свистка мы двинулись, но все было забито, – говорит Le Monde другой болельщик. – Мы идем несколько минут и спускаемся по лестнице... Идем вдоль ограждения, но все закрыто. Потом слышны крики, но это крики ужаса. Очевидно, это люди, которые узнали о событиях в Париж. Внезапно все начали бежать».
Одному из болельщиков удалось случайно защититься от осколков благодаря телефонному разговору. «Все рвалось на кусочки, и я чувствовал, как в нас полетели разные вещи, – рассказывает агентству Reuters очевидец, который находился у «Стад де Франс» рядом с центром одного из взрывов. – Меня спас мой мобильный телефон, который принял удар на себя. В противном случае мою голову бы разорвало в клочья».
Пять минут спустя после первого взрыва у стадиона начинается стрельба на улицах Алибер и Биша – в баре Le Carillon и ресторане Le Petit Cambodge. Женщина, которая прибыла туда сразу после начала стрельбы, рассказала следующее: «Я приехала на скутере с друзьями... На земле лежали люди, и я сначала подумала, что в Le Petit Cambodge просто въехала машина, потому что была разбита витрина. Я не понимала, что происходит». «Было далеко за девять, когда я услышала выстрелы, которые длились как минимум три минуты на углу улиц Алибер и Биша, – говорит жительница одного из домов неподалеку. – В окно я увидела бегущих людей, две машины перед входом в Le Petit Cambodge и Le Carillon. Потом снова выстрелы и людей на земле. Потом я заметила, как в одну из черных машин прямо перед моим домом быстро сел молодой человек лет 18-20 и сразу уехал… У машины были бельгийские номера».
Житель Парижа, который был в одном из злосчастных заведений и встретился с террористами лицом к лицу, рассказал местному телевидению, как происходило нападение: «Мы услышали выстрелы, но думали, что это петарды. Я обернулся и увидел двух молодых людей, не старше 25 лет, с автоматами Калашникова в руках. Они сказали нам лечь на пол, а потом один из них сделал то, от чего весь ресторан действительно лег... Они продолжали стрелять, но потом все-таки остановились».
Однако самый ужасный эпизод французской трагедии произошел в 21:49 на концерте группы Eagles of Death Metal в концертном зале «Батаклан», где террористы открыли беспорядочную стрельбу по зрителям. «Два или три человека вошли в зал и начали стрелять вслепую из автоматического оружия, – вспоминает журналист Жульен Пирс. – Один был с автоматом Калашникова. Это продолжалось десять или пятнадцать минут. Они перезаряжали обоймы три или четыре раза… Сцена просела, потому что на ней было очень много людей. Я лежал на звуковом пульте… Потом я шел по трупам, было очень много крови. На улице тоже были мертвые… Это была кровавая баня». Другой журналист – Пьер Жанасзак сидел в концертном зале на балконе с сестрой и друзьями. «Сначала мы думали, что это было частью шоу, – говорит он Agence France-Presse о начале нападения, – но потом мы все поняли. Эти люди не прекращали стрелять. Была кровь, трупы повсюду». Журналист и его компания спрятались в туалете, где ждали около двух часов, пока французские правоохранители не начали штурм здания.
Жанасзаку даже удалось расслышать, что террористы обсуждают с заложниками. «Там были двадцать заложников, и нам было хорошо слышно, – говорит он. – Я очень четко слышал, что они говорят. Они твердили, что это вина Олланда, что это его расплата за вмешательство в Сирия. Также они говорили об Ирак». А один из посетителей концерта по имени Бенуа столкнулся с одним из террористов. «Я видел его лицо, – говорит он Le Monde. – Я смог его запомнить. Он выглядел, как никто. Он держал Калашников – тихий и спокойный, как военный. Казалось, он был там, чтобы эвакуировать нас. Он даже не казался угрожающим… Это было впечатление холодности, подготовленности, не было ничего, что бы указывало на их неорганизованность».
— Я живу в доме как раз напротив выхода из «Батаклана», — рассказывает «МК» француз Михаэль. — Я услышал шум, выглянул в окно и увидел нечто невообразимое! Из здания бежали люди, которые падали замертво на тротуар. Несколько женщин висели на окнах: было непонятно, что они хотят — прыгать или, наоборот, забраться внутрь. Здание трехэтажное, но от окна даже второго (не говоря уже о третьем) этажа до земли не меньше 5 метров. Женщины кричали, карабкались, с их ног спадали туфли… А потом был взрыв. Все произошло быстро, будто легкая волна коснулась здания. Я увидел, как те, кто только что был еще жив, присоединились к мертвым, лежащим на тротуаре. Прохожие бросились помогать пострадавшим. Среди них я узнал Даниэля Пренни (мы шапочно знакомы). Он был ранен в левую руку, когда пытался спасти тех, кто бежал от концертного зала. Уже потом, в 3 часа утра, он был доставлен на «скорой помощи» в госпиталь, где ожидал операции вместе с тридцатью другими пострадавшими.
По словам Михаэля, сам он не слышал, чтобы кто-то из террористов кричал. Но его друзья уверяют, что отчетливо раздавалось истошное: «За Сирию! Аллах акбар!..»
