Если для главной политической силы страны - это и праздник, то только «праздник, со слезами на глазах». Какие бы громкие заявления не делались партийными лидерами с трибуны штаб-квартиры ПСР в Анкаре воскресным вечером.
Поражение - налицо, поскольку полученный Партией справедливости и развития результат не «бьётся» вообще ни с чем. Ни с задачей максимум по получению 400 мандатов, продекларированной в ходе предвыборной кампании. Ни с оптимальным сценарием в 330 мест, который бы позволил вынести на всенародное волеизъявление принципиальный для Реджепа Тайипа Эрдогана вопрос перехода от парламентской к президентской Республике вместе с проектом новой Конституции. Не удалось не только подтвердить результат предыдущих выборов (311 мест), но даже и набрать простого большинства в 276 депутатских голосов, дающих возможность формирования устойчивого однопартийного правительства.
Как известно, «у победы много отцов, а поражение всегда сирота». С «сиротством» всё понятно – Партия справедливости и развития, ведомая премьер-министром страны и своим новым главой Ахметом Давутоглу, при полной поддержке президента Р.Т. Эрдогана, впервые в своей истории потерпела чувствительное поражение, расцененное многими как «начало политического заката».
Что же до «отцов», то ликуют все оппозиционные движения страны. Включая главные из них - социал-демократическую Народно-республиканскую партию (НРП) и ультраправую Партию националистического движения (ПНД), получившие 132 (25,0%) и 80 (16,3%) депутатских кресел соответственно. Однако, ни ту ни другую партию творцами сенсации считать нельзя.
Роль «соломинки, сломавшей спину верблюду» сыграл новичок парламентских выборов - Демократическая партия народов (ДПН). Преодолев, под флагом урегулирования болезненного для страны курдского вопроса и радикальными либеральными лозунгами, 10-процентный избирательный барьер с 13,1% голосами избирателей и получив 80 депутатских мандатов, именно эта партия де-факто «украла» голоса курдских избирателей у правящей партии в крупных городах и восточных провинциях страны.
Общепризнанным лицом одержанной оппозицией победы стал сопредседатель ДПН Селахаттин Демирташ, которого по своему потенциалу уже сравнивают с политиком «номер один» Турции, президентом страны Реджепом Тайипом Эрдоганом.
Выданные в свой адрес авансы Демирташ «отработал» в ходе президентских выборов августа 2014 года, когда, не имея ни административного ресурса, ни финансового рычага, он получил почти 10% голосов избирателей. И закрепил 7 июня 2015 года, по сути, внеся на своих плечах Демократическую партию народов в Меджлис страны, в ранге «четвёртой политической силы», кардинально меняющей расстановку внутриполитических сил.
Сценарии дальнейшего развития ситуации – многочисленны, но объединяет их одно слово «коалиция». Иными словами, правящая Партия справедливости и развития по итогам состоявшихся парламентских выборов утрачивает свою монополию на власть и должна, скрепя сердце, договариваться с оппозицией. Конкретно с кем, как, на каких условиях – это отдельный вопрос из области «политической комбинаторики».
Окажутся ли в арсенале Партии справедливости и развития, на протяжении всей своей истории правящей единолично, навыки по политическому диалогу с оппонентами? С другой стороны, готова ли к такому диалогу почувствовавшая «запах крови» оппозиция? Не предпримет ли ПСР рискованную попытку формирования неустойчивого правительства меньшинства? Не провалятся ли попытки формирования правительства и не встанет ли перед Турцией, «в полный рост», необходимость объявления досрочных парламентских выборов?
Ответы на эти вопросы предопределят дальнейшее развитие ситуации в стране, попавшей, похоже, в полосу внутриполитической турбулентности. У нас же в «заднем кармане» сохраняется сугубо прагматичный интерес: с каким правительством в итоге будет работать Россия и как перемены скажутся (а они не могут не сказаться) на российско-турецких отношениях?
Иван СТАРОДУБЦЕВ, Анкара
