Леонид Развозжаев выглядит, прямо скажем, неважно. Замедленные движения и речь, легкое заикание... Разговор начинаем с условий содержания (он находится в СИЗО №5).
-Я сижу тут в хорошей камере. И компания одна из лучших за все время. Но ребята молодые, и их много (сейчас 8, а недавно было 10), все время «ха-ха», «хи-хи». Может быть от всего этого шума мне хуже. Хотя я постоянно с бирушами, чтобы не слышать.
-Маломестную камеру не просили?
-Просил. Но их тут мало. Не дают.
-У вас одна из немногих камер, где нет телевизора...
-Это установка следователя. В какую бы камеру меня не селили, оттуда сразу убирали телевизор. Но я даже рад этому. Меньше шума. У меня и без того все время голова болит.
-А почему все-таки запрещен телевизор?
-Они боятся, что я увижу какой-то сюжет про себя и подам в суд за клевету.
- Но ведь газеты вам не запрещены?
-Нет, но приносят сюда только те, что в тюремной библиотеке. Там они такие... специфические (смеется). Там про меня точно ничего не может быть.
-Вы очень бледный и уставший. Вы себя плохо чувствуете?
-Да, проблемы у меня со здоровьем. Но точно не могу понять, что. Я все время чувствую себя обессиленным. У меня когда в июле резко подскочило давление, мне выписали препараты для его стабилизации. Я с тех пор их пью. Это не хорошо, наверное, так долго сидеть на лекарствах. Но главное - у меня периодически эти... психические атаки.
-Панические наверное?
-Да, они. Не хватает воздуха, паника берет. И ночные кошмары стали мучить.
-Психиатр вас осматривал?
-Да, здесь впервые меня осмотрел местный психиатр. Он спрашивал, были ли у меня операции под наркозом. А у меня их четыре было. В том числе одна в возрасте до трех лет. Он говорит, что плохо. Отсюда могли быть нарушения. В 92-м году у меня еще пулевое ранение в позвоночник было.
-На вас напали?
-Бандитские разборки. Я тогда в первый раз бизнесом занялся… В деле моем есть все медицинские документы. Возможно, после того, что я перенес недавно, состояние ухудшилось. Может, позвонок (где пуля была) еще пострадал... Мне нужно серьезное медобследование на «гражданке». Знаете, мне кажется, что здесь все диагностические аппараты настроены на одно - «здоров».
-Так почему вас не обследуют там, где вы просите?
-Следователь считает, что в этом нет необходимости. А еще я бы хотел, чтобы мне сделали психиатрическую экспертизу. Но не в психушке при «Бутырке», а в НИИ Сербского.
-Из-за этих панических атак и кошмаров?
-Ну да. Не могу уже больше так. Я еще когда в «Лефортово» был, там заметили, что у меня проблемы с глазным дном. Я еще глуховат... В общем в «Матросской тишине» потом рекомендовали сделать «отстрел головы».
-В каком смысле?
-Это так метод диагностики называется. Не пугайтесь (смеется). Но никто мне этого так и не сделал. А я уже за решеткой год и один месяц. Плохи дела. А тут еще жену ко мне не пускают. С начала октября свидания не дают
-Почему?
-Я же официально попросил политического убежище в Киеве (в представительстве ООН). Так вот, следователь теперь опасается, что я жене дам рекомендации, как ей действовать, чтобы меня международные правозащитники вытащи отсюда.
-Не могу не спросить: тогда в «Лефортово» вас точно не били при допросах?
-Нет, точно не били. Следователь попытался давить, но мне сразу плохо стало и пришлось вызвать врача.
-Но вы одному правозащитнику (Цветкову), который был у вас в камере, сказали одно, другому (Борщеву) — другое... Почему?
- Я сказал одно и то же, только непонимание вышло какое-то. В Лефортово меня не били. Били в Иркутске. И когда похитили и держали в подвале в Брянской области не били, а просто мучили. Цепь на ногах. В туалет не пускали. Пить не давали. Но я и не очень-то хотел...
КОММЕНТАРИЙ адвоката Виолетты ВОЛКОВОЙ:
-Я уверена, что он перенёс микроинсульт в условиях СИЗО. Просто они ему диагноз не поставили. Но врачи, видимо, догадываются об этом. Потому что прописали ему соответствующие препараты. Это те лекарства невралгического плана, которые как раз применяются для стабилизации состояний после перенесенный инсультов и микроинсультов. На уровне СИЗО его лечить нормально и достойно не могут. Это понятно. А он теперь в группе риска. Не исключено также, что во время похищения к нему могли применять какую-то «химию». Необходимо полное обследование. Он очень сильно изменился. Он выглядит и ведет себя не так, как год назад.
Гонорар за этот материал автор перечисляет на благотворительные цели
