Не знаю, какие уж там собственные потаенные желания озвучил этот великий грешник, — знаю только, что нынче у чиновников класса «А» ничего подобного даже в мыслях не промелькнет (да здравствуют духовные скрепы и Следственный комитет!). Но я по поводу зависти. Думаю, что нынче очень многие мужчины РФ сохнут по Юлии Высоцкой. Просто спать не могут! Да, завидуют Андрею Сергеевичу.
И правильно делают. Такая женщина: и шьет, и вяжет, и любит… И готовит! Ох, как она готовит. Но вот уже почти месяц ведет еще и программу «Утро с Юлией Высоцкой» на НТВ, где встречается уже не только с продуктами, но и с людьми.
Не все далось так сразу. Все-таки люди — это вам не блины на сковородке, не тушеные кабачки, не овощное рагу и не вяленая вобла. Это люди, которые звучат гордо. А ведь с ними надо еще и разговаривать. Одно дело — за резкой огурчиков-помидорчиков обращаться к невидимой собеседнице, а в это время, будто по щучьему велению, на скатерти-самобранке появляются такие аппетитные «перцы». Они уже дошли до кондиции.
Людей (гостей) до кондиции нужно доводить совсем по-другому. Вот и чувствовалось в первых программах, что овощи для Юли ближе людей. Но теперь она разошлась не на шутку!
На сегодня, по-моему, это лучшая утренняя программа на всем нашем ТВ. Потому как есть человек, красивейшая женщина, которая и обогреет/подогреет, и научит, и выслушает (не одна, правда, а со своим другом по жизни, бывшим однокурсником Джамалом Тетруашвили). В остальных же подобных форматах нет личности, нет человека, нет мужчин/женщин — только функции. Даже моя потаенная страсть Арина Шарапова на Первом — всего лишь деталька в общем механизме, не более.
А Высоцкая — такая естественная, воздушная, легкая. Умная, общительная, просто классная. К ней хочется приходить каждый день.
Вот я и прихожу. У меня даже условный рефлекс развился: в 9.00 включаю ее на четвертой кнопке. Надеюсь, Андрей Сергеевич на меня не обидится. Потому что это не низкие истины и не возвышающий обман. Это правда.
Они чокнулись!
Загнанных лошадей пристреливают, не правда ли? Чуть помедленнее, кони! Но лошади уже цокают, бьют копытом. Сегодня они на коне.
«Я проведу этот марафон за 6 часов». — «А я за 8». — «Проводите!» Так примерно, скорее всего, договаривались между собой Петр Толстой и Владимир Соловьев на двух параллельных каналах, освещая бессмертную речь в ООН Владимира Путина.
Они держались до конца, до самого последнего конца. Толстой закончил в полночь. Но начал-то днем! Соловьев закончил в 2.30 ночи, уже после того, как завершилась судьбоносная встреча без свидетелей нашего президента и американского. Победила дружба? Нет, все наше политическое ТВ, лучше которого не может быть на всем белом свете.
«Срочное сообщение! — перебивает выступающих г-н Соловьев. — Обама пожал Путину руку! А говорили-то, что наш президент — нерукоподатный!» Да, «хозяин назвал меня любимой женой». Эта штука, конечно, посильнее «Фауста» Гёте и Асада в Дамаске!
«Великолепная речь! Мудрая! Как он их всех уделал!» За этими восклицаниями абсолютно терялся писк оппозиционеров в виде Леонида Гозмана и Сергея Станкевича. И правильно: хватит пищать на нашу великую Родину!
Одни бойцы меняли других — шоу должно продолжаться. Но потом уже те, кого поменяли, вновь становились в строй. Может, во время отдыха они спали сном праведников где-то в предбанничке на раскладушке, может, пили в буфете горькую — но выходили на арену как огурцы и говорили, говорили, все более заходясь в экстазе от большой и чистой любви к нашему прекрасному президенту.
«Посмотрите, посмотрите, как выглядит этот Обама на фоне нашего Путина! — закричал Сергей Кургинян. — На американце лица нет, а наш!..» «Ой, глядите, они чокнулись!» — забились в экстазе сразу все студии «Останкино».
Но время шло, и бойцы начали заговариваться. Кто-то назвал политолога Константина Симонова Михаилом Ремизовым, наверное, ориентируясь только по лысине. «Да, все-таки мы столько уже часов в эфире», — оправдывался ведущий. А на другом канале американский политолог Николай Злобин, из круглолицего Знайки вдруг превратившийся в мушкетера Арамиса (усы и бородка прилагаются), тоже оказался не лыком шит. И у него появились видения, но только наоборот. Он обратился к Михаилу Ремизову, назвав его Костей. Спасибо, что Константина Симонова не назвали советским писателем и лауреатом Сталинской премии.
Они могли бы говорить еще много часов, дней и ночей, не переставая. Но им сказали «Стоп, хватит!»
Смеяться разрешается
«Поединок» вернулся. А отключили его помните когда? Сразу после начала украинской войны. Потому что «Поединок» — это всего лишь игра. Такая чудная игра. Но когда людей убивают тысячами, какие тут игрушки…
«Поединок» — это то, что Владимир Соловьев умеет делать особенно хорошо. Со смешочками, улыбочками, блистательной клоунадой он там зачастую транслирует умные мысли, раздавая всем сестрам по серьгам. Ну да, мастерство же не пропьешь. А он и не пьет (только кошерное!).
В прошлый четверг это было про Украину. То есть теперь можно. Со смешочками, улыбочками, блистательной клоунадой. Уже не болит, не так все ужасно?
Нет, просто наше любимое политическое ТВ приходит в себя. Говорящие головы (встаньте, дети, встаньте в круг!) уже не дают искомого результата, рейтинга. Значит, нужно придумать что-то новое. А новое — это…
Вот и вернули «Поединок» на канал «Россия». Теперь можно вздохнуть и немножечко похохотать даже. А что, ведь мир выжил, потому что смеялся. А еще он, этот мир, смеясь, расстается со своим прошлым. И как же нам хочется, чтобы этого прошлого не было. Чтобы Украина растаяла, как Атлантида. Чтобы больше не болела о ней голова.
Впрочем, на ТВ у нас работают фокусники. И вот — брюки превращаются… Украина превращается… в Сирию. Одним движением руки. И никакого мошенничества!
Вон из студии!
Ну куда вы лезете со своими грязными руками! Жадными, любопытными глазами, прыщавыми душонками! Умерла Жанна от страшной болезни, и теперь все началось.
Дмитрий Шепелев — это просто исчадие ада, монстр? В программу «Прямой эфир» («Россия») пришли близкие люди, самые близкие и ну кидать грязью в Шепелева.
А бабки в студии сидят, гудят, осуждают: сволочь он, подлец и мерзавец! Бабки (даже если у них и присутствуют первичные мужские признаки) говорят: эх, Дима, Дима, вот уж не думали, что ты так можешь поступить.
Я не знаю, было или не было. И не хочу знать. Это личное дело семьи на фоне трагедии. Но семья выносит все напоказ. А бабки в студии негодуют.
Не хочу поучать семью, папу, просто не имею права. Но вы, новые русские бабки, святоши. Вам так все интересно! У вас что, своих скелетов в шкафу мало? Особенно после смерти близкого. Вы-то сами успели сказать последнее «прости», подать стакан воды, шепнуть ласковое слово? Так что же вы здесь вякаете, ухаете, возмущаетесь? Занимайтесь собой — и… Вон из студии!
