Около года назад я оказался в обществе очень популярного барда, неожиданно пошедшего поперек политики Кремля. Там, конечно, очень обиделись, но серьезных репрессий не устраивали. Поскольку певец был гостем моей передачи не один раз, он поделился своими серьезными сомнениями относительно поддержки россиянами политики президента. Потому что, где бы он ни появлялся, к нему подходили люди и выражали поддержку. Я сказал поэту горькую правду: «85% россиян самозабвенно поддерживают Путина, прежде всего в вопросе о Крыме».
Число солидаризующихся с артистом свидетельствует только о его личной популярности и тактичности всех иных. Чего подходить к любимому, чтобы высказать несогласие. Я был абсолютно уверен в приведенных мною данных, так как прочел их у оппозиционера Льва Гудкова. Другими словами, любая информация из «Левада-центра» принимается на веру, потому что они высокопрофессиональны и независимы. То, что в этом вопросе их оценки совпадают с прокремлевскими социологическими агентствами, всего лишь подтверждает непреложность истины.
Объективно говоря, «Левада-центр» стал самым убедительным пропрезидентским инструментом. 85% поддержки россиянами «Крымнаш» может вызывать любые эмоции, кроме недоверия.
И вдруг приходит сообщение о возможном закрытии центра в связи с его статусом иностранного агента. Оплата информации, подготовленной социологами учреждения, возможно, идет из не совсем правильных источников и в не указанной начальством форме. Однако ничего более близкого по достоверности, чем «Левада-центр», у Кремля нет. Как можно жертвовать подобным ресурсом, у меня в голове не укладывается. Позволительно высказывать разные версии, но ни одна не заменит неприятную правду — очень многие полностью доверяют только им.
Конечно, приятно иметь, например, рейтинговые агентства, транслирующие только данные, радующие начальство и закрывающие глаза на противоположные. Только кто же их примет на веру — особенно за рубежом. Получается чистый и сознательный самообман.
Несомненно, власть сотворила реальное чудо: при многолетней ухудшающейся экономической конъюнктуре она пользуется поддержкой подавляющего большинства населения. Однако предельно важно, что эту истину принимают и не склонные доверять правительству и его институтам.
Особенно нужна сегодня серьезная социологическая оценка событий 26 марта. Большое участие несовершеннолетних. Полицией задержаны 46 школьников. Как это объяснить? Одно объяснение не заставило себя долго ждать — участники шествия проплаченные. Наверняка четверть смотрящих телевизор в это поверили. А как быть с теми, кто видит отсутствие у молодежи громадного количества социальных лифтов, которые существовали совсем недавно в СССР?
Может быть, правильнее срочно принимать меры. Но не в отношении школьников и их родителей, а в плане улучшения социальной мобильности в стране.
Помню, в 2011 году, когда шли протестные колонны националистов и либералов, я не мог понять, как они могли собраться вместе. Ведь русские националисты больше всех не любят «носатых». А те, где «носатых» много, ждут самых больших неприятностей именно от сдвинутых на национальном вопросе. Поскольку при наших византийских традициях перессорить две колонны дело нескольких дней, начальство весьма спокойно воспринимало подобные всплески.
При этом каждый день я слушал или читал авторитетных либеральных комментаторов о том, как власть испугалась белоленточников. Некоторые вроде Э.Лимонова вообще уверяли, что если бы кое-кто не слил протест, то дело бы вообще быстро закончилось.
Начальство действительно быстро покончило с этими демократическими игрушками, завинтив гайки и маргинализировав склонных к протесту.
Те, кто в хороших автомобилях, меньше любят ходить на выборы. Публика подчас совершенно неблагодарная, а иногда надевает белые ленточки. Начальство их явно разлюбило, что и не стесняется демонстрировать. Но для наибольшей наглядности вспомните руководство большевиков в 1917-м. Весьма образованные люди с рабочими иностранными языками.
Два стихотворения самого серенького среди них Иосифа Джугашвили в 1913 году были включены великим Ильей Чавчавадзе в антологию грузинской поэзии, изданной отдельной книгой. То есть самый невзрачный в ленинском политбюро был крупным поэтом.
Все это к тому, что нужно думать не только категориями больших чисел и управляемости, но и категорией объема серого вещества. Потому что именно оно определяет направление крутых поворотов истории.
Процессы, происходящие в мире — особенно в США, — очень неблагоприятны для того слоя нашего общества, кумиром которого являются трудящиеся силиконовой долины. Они, как известно, голосовали против Трампа и всего, что он олицетворяет. Для силиконовой долины нужен глобализм, а протекционизм в любом виде — анафема.
До Трампа США везде проповедовали и поддерживали либерализм. Теперь выходит, что консервативный ответ России разнообразным пиндосам был не ситуационным, а правильной долговременной линией. Менять которую не нужно, даже если американцы осознают свои ошибки и исправятся. Ее апофеозом стала бы победа Марин Ле Пен во Франции.
Особо удручающее впечатление на меня произвели слушания в конгрессе Америки директора ФБР и национального агентства безопасности по поводу влияния РФ на американские выборы. Было полное ощущение переноса в начало пятидесятых. Но тогда Рудольф Абель с друзьями выкрадывал американские атомные секреты. Они пользовались тем, что значительная часть ученых и деятелей культуры исповедовали левые убеждения. Маккартизм при всей его отвратительности помог Америке быстро ликвидировать сталинское влияние. А какое реальное влияние имеет в США сегодняшняя Россия? Влезть в компьютеры Демпартии — пустяковая задача для любой серьезной спецслужбы. Но я никогда не поверю, что их обнародование могло серьезно повлиять на исход выборов. И когда, говоря советским языком, честь, ум и совесть Америки, кем действительно являются члены конгресса, начинают объявлять Россию главным злом и угрозой, хотя совсем недавно измеряли ее влияние долей в мировом ВВП, это весьма прискорбно.
Мы не можем привыкнуть, что мир очень быстро меняется. И судим о таких, казалось бы, устоявшихся обществах, как американское, словно о постоянных величинах. Но вот данные «Файнэншл Таймс»: «В 1999 году смертность белых мужчин и женщин с высшим образованием была на 30% ниже, чем у афроамериканцев. В 2015 году она была уже на 30% выше». Внешне это выражается в ожирении и резком росте употребления наркотиков и алкоголя. Вывод из этого простой — уровень жизни белого населения за эти годы снизился.
Стоит ли удивляться, что все эти недовольные проголосовали за Дональда Трампа?
