Люди гибли целыми коллективами

16 августа, поцеловав трех ребятишек, ушла на смену 35-летняя маляр Инна Жолобова-Гарнцева. Узнав об аварии, дети и бабушка на коленях стояли перед иконой, молились о возвращении мамы и дочери. Два дня, потерянные, ходили из комнаты в кухню, из коридора на балкон…  

Инна спастись не смогла. Теперь семья готовится к похоронам.

Ее муж часто уезжал работать вахтовым методом. Вот и в день катастрофы, когда жена попала в водяную мясорубку, он был в отъезде. Прилетевший из Владивостока муж Инны увидел ее только в морге.

Многим из погибших работников ГЭС не было еще и тридцати.

Женя Богатый, Семен Лазарев и Олег Мельничук — закадычные приятели. Почти как в фильме “Верные друзья”.

— Они все выходные и праздники проводили вместе, — рассказывает одноклассница Елена Васянкина. — Одному выпала удача устроиться на Саяно-Шушенскую ГЭС, так он сразу пристроил и друзей.

Теперь троица уже никогда не соберется вместе. Женя Богатый погиб при катастрофе на ГЭС. Олег Мельничук находится в больнице с переломом обеих кистей и переохлаждением.

“Здесь погибли целые коллективы”, — с тоской в голосе говорит один из кадровиков ГЭС. Люди тонули бригадами, лабораториями, отделами… В отделе технических систем управления только из одного подразделения, состоящего из 15 человек, пропали без вести пятеро. Антон Качан — самый молодой из них. После окончания института он проработал на станции только два года. С коллегами он едва успел закончить реконструкцию автоматики и в конце августа планировал уйти в отпуск. Николай Овчинников, работавший с Антоном, вспоминает, что парень последние несколько дней был очень сосредоточенным и молчаливым, как будто предчувствовал беду. Сам Овчинников тоже должен был 16 августа выйти в утреннюю смену, но накануне позвонил сын и попросил приехать к нему в Новосибирск, и Николай оформил отгулы.


В доме Горявиных двойная беда. Не вернулись с утренней смены всеми любимый Женя и его отчим Александр Аксенов. Женя и Анна растили сынишку, у которого был синдром Дауна. Кроха так обожал отца, что все время ждал его с работы, сидя на подоконнике. 16 августа проглядел все глаза, но не дождался… Жена Жени из-за больного ребенка вынуждена была сидеть дома. Изредка она подрабатывала распространением импортной косметики. Теперь срочно придется искать работу. Что будет с сынишкой, которого не берут с редкой болезнью ни в один садик, Аня даже думать боится. 
На Саяно-Шушенской ГЭС работало много династий. Теперь дома не могут дождаться мать и дочь, двух братьев, отца и сына. Николая Щипа, всего в мазуте, вынесло на волне в Енисей, а его сын, 28-летний Роман Щип, погиб. Жена Ромы беременна и должна была через две недели родить. Они с супругой принципиально попросили на ультразвуковом обследовании не говорить о поле ребенка. Как только стало известно об аварии, жена Ромы попала в больницу, у нее начались преждевременные роды. Отец так и не узнал, что у него родилась дочь.

И если многие еще надеются на счастливое спасение родных, то близкие Вячеслава Жданова знают, что Славы нет в живых. Его тело не найдено, но те, кто с ним работал и спасся, видели, как из гидроагрегата вылетел со свистом громадина-ротор, стал вращаться, как волчок, и из отверстия, как из вулкана, хлынула вверх вода. Славу, как и машиниста Алексея Лолыко, засосало в образовавшуюся воронку.

Вячеслав пришел работать на ГЭС вместе с другом по институту Александром Кузнецовым. Вячеслав, проработав инженером пять лет, получал 40 тысяч рублей. На работу из Саяногорска он ездил на новеньком автомобиле. У Славы остались жена и двухлетний сын.


Александр Катайцев до сих пор не верит, что ему удалось выбраться из водяного плена. Он 16 августа вообще не должен был выходить в утреннюю смену, но друг попросил срочно подменить его. Саша работал на уровне ниже машинного зала, где стоят системы, охлаждающие гидроагрегат. Он услышал глухой взрыв, свет потух. Его спас сотовый телефон. В кромешной тьме он сработал как фонарик.

Александр увидел дверь, успел выскочить на лестницу. Взлетел по ней, как никогда еще в жизни не бегал. Навстречу уже хлестала вода. По дороге краешком глаза успел заметить двух женщин-уборщиц, которые в ступоре забились в одну из ниш. Он успел им крикнуть: “За мной, живо!” Когда все трое, переводя дыхание, оказались наверху, заметили, что руки и лица исцарапаны до крови.

Счастливчиком можно назвать и слесаря Юрия Шипкоренко, работающего в турбинном зале. Смену он принял, находясь на седьмой машине. При взрыве второго агрегата его волной смыло к десятому блоку. Он смог вопреки потоку встать на ноги. Рядом, весь в масле, вынырнул Николай Третьяков. Держась за руки, они рванули к решетчатой двери и увидели, что она на замке. Вода прибывает с каждой секундой. Что делать? Начали шарить под ногами и обнаружили кирпич, которым подпирали дверь, чтобы на сквозняке она не захлопнулась. Кирпичом стали выбивать стекла машинного зала. В один из проемов, когда вода почти скрыла их, смогли оба выбраться.  

Стоя на верхотуре, на водораздельном устое, они еще не знали, что многие коллеги остались на нижних отметках заживо похороненными.

Сегодня на кладбище Уй будут преданы земле еще восемь погибших. Не хочется думать, какая картина откроется спасателям, когда они доберутся до самой низкой, 305-й отметки, где находятся дренажные насосы… Уже сейчас ясно, что всех пропавших без вести обнаружить в завалах ГЭС не удастся.

Всплыли те, кого смыло волной в Енисей. Специалисты МЧС в поисках трупов продолжают на катерах и вертолетах прочесывать русло реки.


В ДК “Энергетик” находится штаб для родственников погибших и пропавших без вести. На стенде — 62 фамилии тех, кто не вернулся с утренней смены. Только одна фамилия жирно вычеркнута красным фломастером. Александр Феклистов лично явился в штаб и попросил убрать его из списка мертвых. Саша должен был отправиться на работу, но накануне взял отгул и пошел на рыбалку.  

Саяно-Шушенская ГЭС сейчас похожа на прифронтовой объект. На площадке по очистке завалов работает группировка из тысячи человек. Именно столько спасателей может действовать на разрушенной площадке. “Все необходимое оборудование у нас есть, — заявил на утреннем совещании министр МЧС Сергей Шойгу. — Мы прозваниваем и простукиваем все вентиляционные короба, осматриваем все лифтовые шахты и подсобные помещения”.

Уже очищены завалы на отметке 327 и 320 метров, вчера спасатели рассчитывали попасть еще глубже — на отметку 315 метров (нулевой по отношению к уровню Балтийского моря считается отметка 333 метра). Начали работать под водой средние и мелкие роботы, способные проникнуть вглубь на 100 метров и более.

Круглосуточно также работает пять групп водолазов. Одни из них спускаются в узкие лазы в затопленные помещения, находящиеся под турбинным залом. Работа водолазов осложняется тем, что проходы завалены разрушенными конструкциями, и попасть на самые дальние отметки пока не удается. Другие бригады работают у подножия плотины, выполняя работы по закрытию затворов. Ведь только когда будут установлены перекрытия, можно будет приступить к откачке воды из машинного зала. Для этого вчера на самолетах МЧС доставлены два мощных гидровакуумных насоса.

Активная фаза спасательных работ продлится неделю. Уже сейчас на Саяно-Шушенскую ГЭС приезжают специалисты-энергетики для проведения восстановительных работ. 452 наладчика и эксперта планируют разместить в закончившем свою работу пионерском лагере.

Вчера днем водолазы разгребали завалы в машинном отделении, где нашли тела еще двух погибших сотрудниц станции. Таким образом, всего к моменту подписания номера было найдено 14 трупов. Одновременно разбирались завалы и перед нижним затвором.

Вчера примерно в 16.00 по московскому времени планировалось начать откачку воды. Прибыл вертолет “Ан-2” с водолазами, для них уже подготовили места в больнице и в школе №2.

Предполагается, что за 37 часов удастся откачать 250 тысяч кубометров воды. Но тут столкнулись с новой проблемой — не хватает рукавов для дополнительных маломощных насосов. Их везут из ближайшего крупного города — Бийска.


“Это самая масштабная и непонятная авария в мире”, — министр энергетики РФ Сергей Шматко о катастрофе на Саяно-Шушенской ГЭС.