В ожидании задержанных судебные репортеры делились рассказами о работе Абызова в кабинете министров. В частности, автор этих строк вспомнила, что именно «Открытое правительство» инициировало реформу порядка проверок предприятий малого и среднего бизнеса. Так называемые надзорные каникулы — одна из ярких инициатив Абызова. И все бы ничего, только из-за этих каникул пожарные инспекторы не могли наведаться в ТЦ «Зимняя вишня» в Кемерове. Какой кошмарной трагедией это закончилось, все помнят: только в понедельник минул год со дня страшного пожара.
Кстати, иностранных журналистов на процессе почти не было. Видимо, они так и не смогли понять, что это за должность такая — министр «Открытого правительства» — и почему арест министра, да еще и бывшего, так интересен прессе. А наши репортеры едва не парализовали работу Басманного суда. Приставам пришлось буквально прорубать дорогу к залу, где Абызова ждала гроза храма Фемиды — судья Наталия Дударь (именно она обычно проводит аресты по громким, в том числе политическим делам). Журналистам даже разрешили залезть ногами на скамейки, чтобы освободить путь Абызову — но не на свободу, а, судя по всему, совсем наоборот. Забавно, что на соседнем этаже царила тишина, хотя там решалась судьба подельника экс-министра, президента Новосибирской региональной федерации самбо Николая Степанова. Но все внимание было приковано только к Абызову.
Собственно, само заседание проходило по стандартным канонам. Адвокат заявил, что у сановника есть дети 2018, 2011 и 2004 годов рождения, попросил учесть это как смягчающее обстоятельство и предложил залог в размере 1 млрд рублей. В качестве возможного места для отбывания домашнего ареста была названа дача в Барвихе — видимо, именно там живет мама экс-министра. Кроме того, юрист поставил под сомнение само событие преступления. «Если преступление совершено в Новосибирске, то нужно установить, где в это время был подзащитный». Упомянул адвокат и о том, что в деле фигурирует прослушка телефонных разговоров, но фамилия Абызова в них не упоминается ни разу.
Затем посыпались ходатайства. Их подписали Анатолий Чубайс, Александр Волошин, Аркадий Дворкович, Ксения Раппопорт, Чулпан Хаматова. Вновь упомянули о рекомендации судам не заключать под стражу обвиняемых в экономических преступлениях. И хотя статья 210 звучит как «организация преступного сообщества», в этом случае ее тоже можно считать экономической. Словом, использовались все те аргументы, которые уже звучали во время ареста экс-министра экономразвития Алексея Улюкаева. Или — свежий пример — известного американского инвестора Майкла Калви.
В зале присутствовала гражданская жена Абызова, красавица стюардесса Валентина Григорьева. Женщина в строгом черном костюме избегала общения с журналистами. Сам Михаил Анатольевич выглядел обреченным. Видимо, он не питал иллюзий относительно решения суда. В 19.00 его еще не вынесли, но и остальные не сомневались: ближайшие два месяца Абызов проведет в камере.
