Паразиты не теле человечества — это не только клопы. Есть более циничные и беспощадные кровопийцы. Имя им — люди. Бесчестный сосед облапошивает соседа, никчемный мужик живет за счет своей семьи, нечистоплотный начальник паразитирует на способностях своих подчиненных… Впрочем, это наиболее безобидные представители мошенников. И вряд ли их мелочные обманы, привычные для человеческого сообщества, позволят им прославиться. Истории известны другие, чьи имена вошли в список самых блестящих авантюристов своего времени. Эти не стали бы обманом выманивать деньги на чекушку у дочери-студентки, в их руках был весь мир. ВЕЛИКИЙ БОСЯК В 1793 году после долгой и продолжительной болезни в одном из казематов итальянской крепости Сан Лео скончался знаменитый граф Калиостро. Он же — Цисхис, он же — граф Гарат, он же — маркиз де Анна, он же — маркиз де Пелегрин, он же — граф Фениче... Он был велик поистине, а не только по любимому прилагательному “великий”. Хотя именно его он предпочитал всем другим, называя себя то Великим Коптом, то Великим Магистром... По свидетельству очевидцев (естественно, после того, как шоры упали с глаз), граф Калиостро разительно отличался от своих собратьев-мошенников. Он обладал необыкновенной артистичностью и наглостью. И по масштабам проворачиваемых афер вряд ли кто мог с ним сравниться. А начинал свою карьеру блистательный итальянский мошенник с обыкновенного воровства. Правда, тогда он был пока еще известен под именем Джузеппе Бальзамо. Джузеппе родился 8 июня 1743 года в славном итальянском городе Палермо в семье бедняка. И должен был повторить судьбу отца. Однако у босяка Джузеппе уже с младенчества проявились плутовство и мошенничество. Человека с такими склонностями не запряжешь в скрипучую телегу нищеты. Начал он свою карьеру с обыкновенной и пока еще вполне безобидной молвы. Он с детства распространял слухи о своем знатном происхождении, окутывал свое прошлое загадочной тайной, приписывал себе невероятные способности. Первым на это клюнул золотых дел мастер Марано, который был настолько жаден, что его обманывали все кому не лень. Поживился за его счет и Джузеппе, пообещав с помощью своих сверхъестественных сил вернуть потерянное добро. Скупердяй попался на такой примитивный трюк, что его, право слово, даже не жалко. Он поверил “загробному голосу”, раздавшемуся из глубины пещеры, в которой якобы лежат деньги (не в арабских сказках ли “Тысяча и одна ночь” позаимствовал Джузеппе этот сюжет?), охраняемые духами, и оставил под камушком 60 унций золота — плату за вход. Скупердяй, жестоко избитый дружками Джузеппе и обобранный до нитки, только наутро понял, что с ним произошло. Обида была настолько велика, что Марано долгие годы не оставлял в покое уже известного в то время графа Калиостро, преследуя его во всех городах и странах, где бывал великий мошенник. Однако к Марано никто в то время не прислушивался. Калиостро стал настолько велик, что уже водил дружбу с королями и кардиналами. Они-то и были многие годы его страховкой. И Марано благополучно сгинул, так и не наказав вора... А граф Калиостро вместе со своей женой — ловкой авантюристкой — в то время уже совершал триумфальный объезд стран, собирая немыслимые барыши с легковерных людишек. В Варшаве он обманом выманил огромные средства у князя Понинского. В Англии мадам Фрей лишилась бриллиантового ожерелья и золотого ларчика. Причем англичанка отдала их собственноручно, поверив Калиостро, что он увеличит их в размерах, если... закопает в землю. Мадам, кстати, впоследствии подала на графа в суд. А законники его... оправдали. За недостатком улик. В Петербурге Калиостро обирал русских дворян до тех пор, пока не попался на врачебной практике. Пообещав за большие деньги вылечить умирающего младенца, мошенник не нашел ничего лучшего, как купить еще одного такого же малыша и произвести подмену. Его поймали за руку, и графу пришлось срочно бежать из России. Впрочем, лишь малая часть его проделок была так примитивна. В большинстве случаев Калиостро был действительно великолепным кудесником. Волею судьбы попав в Египет, он накоротке сошелся с александрийскими фокусниками и факирами. От них-то и перенял искусство обмана. Там же собрал богатую коллекцию экзотических предметов, которые в свое время стали великолепным антуражем для иллюзионов. Фокусы, которые показывал граф Калиостро на своих прилюдных сеансах, удивляли и поражали зрителей. Гвоздь, опущенный в жидкость, вдруг становился золотым. И никто не подумал: а может быть, этот гвоздь был позолочен заранее и на время закрашен краской? Калиостро вызывал духов, и зрители трепетали от страха. Хотя в то время уже знали о явлениях оптики, с помощью которой можно делать проекцию на стену. Но уж если Калиостро вызывал дух Дидро, то он, этот дух, глупостями у графа не занимался. Появившийся с того света философ ни много ни мало отрекался от своих прежних взглядов. А заодно признавался, что Энциклопедию на самом деле писал не он. Еще хуже Калиостро обошелся с Вольтером. Вызвав его из загробного мира, мошенник заставил великого философа прилюдно “признать”, что тот напрасно плохо думал и говорил о монархии и монахах. Они на самом деле все расчудесные люди и честные божьи овцы. Нетрудно догадаться, что после таких сеансов все власть имущие влюблялись в графа Калиостро намертво. Единственным, кому не удалось запудрить мозги, оказался Папа Римский. Он бы тоже, пожалуй, смотрел на баловство мошенника сквозь пальцы, если бы тот просто обирал мирян. Но граф посмел посягнуть на самое святое, объявив себя божественным наместником на земле. А конкуренции Римский Папа потерпеть никак не мог. Затаившись, он стал выжидать удобного момента. В 1789 году граф наконец совершил величайшую глупость в своей жизни — пересек итальянскую границу и... сразу же попал в руки святой инквизиции. А дальше все понятно: инквизиционный трибунал и приговор к смертной казни. Его, правда, вскорости заменили на пожизненное заключение. Произошло это в 1791 году. Но недолго просидел он в клетке. Уже через два года вырвался из когтистых лап инквизиторов на свободу. Правда, всего лишь переселившись в мир иной — к тем духам, с которыми так любил шутки шутить... ВОРОВКА ДУШ У русских мошенников все было значительно проще, прямолинейнее, примитивнее. Их подручные средства — зеркало, свечка да бубенцы. Никакого европейского изящества, никакой изысканной тонкости — лишь зловещие нашептывания да малопонятная ворожба неграмотных людей. А впрочем, разве так уж необходимо уметь считать до десяти, чтобы обдуривать? И ведь как обдуривали-то! Русский двор верил в предсказателей, провидцев, кликуш самозабвенно. И одаривал великими дарами из казны. За счет русских царей в свое время обогатились богомолка Дарья Осиповна, странник Антоний, ворожея Матрена-босоножка, гадалка Гриппа, юродивые Паша Дивеевская и Митя Козельский... Единственным человеком, выбившимся из когорты русских темных людишек, стала Елена Блаватская. Да и то потому, видимо, что немало времени провела в “европах”, где и понахваталась ученых мыслей. “Ужасная и опасная воровка душ”. Так назвал Блаватскую известный русский философ Соловьев. Именно его пригласила она на предсмертную исповедь, на которой все и выложила начистоту. Как придумывала богов, как создавала несуществующий мир, и, самое главное, как заставила людей поверить ей. Будущая “воровка душ” родилась в захолустном Екатеринославле в 1831 году. Она рано потеряла мать, поэтому воспитанием Елены Петровны занималась безграмотная и суеверная нянька. С детства нашептывала она на ухо дитятку о ее великих способностях, что станет она, дескать, с духами на “ты” и только ее они будут слушаться. У родственников девицы была другая точка зрения — они считали ее психически ненормальной. Действительно, девочка росла нервной, хлопалась в истерические припадки и постоянно галлюцинировала. С рождения Блаватскую одолевали такие недуги или бабка своими разговорами о нечисти заговорила ее до одури — сказать трудно. В 17 лет Елена Петровна вышла замуж за 60-летнего старика и через три месяца сбежала от него. И не куда-нибудь, а сразу же за границу. Она проскиталась до 1870 года, познав жизнь в Европе, Азии, Америке. Наголодавшись и узнав сущность людскую, Елена Петровна начала разрабатывать аферистскую легенду. Ставку сделала на Индию. Понятное дело — страна далекая от европейской цивилизации, темная, природа дикая, ландшафт гористый и местами неприступный. Там, в Гималайских горах, и “поселила” она сверхчеловеков махатмов, которые упросили ее стать их доверенным лицом и оповестить о них всему миру. Без нее у них, видимо, ничего не получилось бы. Блаватская милостиво согласилась и стала первой махатмой женского рода. Мир сначала ей не поверил. Из Каира ее выгнали. Европа облила презрением и холодностью. И сколько ни обещала она всем, кто уверует, великие блага, в том числе чтение мыслей, перемещение в пространстве и во времени, отделение на некоторое время души от тела, обретение сверхмудрости и прозорливости и прочую сверхъестественную мощь — легковерные пока не находились. Появились они лишь в Америке, да и то с помощью еще одного местного мошенника — полковника Генри Олкотта, который прямо-таки обожал спиритизм и магнетизм. На пару с Блаватской они и создали в 1875 году Теософское общество, которое должно было стать всеобщим братством на земле. Штаб-квартиру для пущей правдоподобности они решили открыть в Индии. И сделали это на деньги легковерных богатеев. На сборищах приверженцев, говорят, происходили удивительные вещи. Народ замирал от страха и восторга, когда кого-нибудь хватала за нос невидимая рука или вдруг неизвестно откуда раздавались звуки гитары и звон бубенцов. Исчезнувшие вещи находились в чьих-то карманах, разбитые предметы и порванные книги вытаскивались из шкафа целенькими, а махатмы вообще писали Блаватской письма с ответами на любые интересующие вопросы и путем перемещения в пространстве бросали их ей на стол. Блестящая авантюра, как это чаще всего и бывает, рухнула из-за самого примитивного человеческого греха — жадности. Блаватская с Олкоттом не поделили добычу со своими помощниками, супругами Кулом, которые помогали им проворачивать сверхъестественные чудеса. Обиженные супруги разоблачили обманщиков. Для выяснения истины в Индию был направлен самый выдающийся член лондонского “Общества психических исследований” Ходжсон. В то время это была известная организация, объединяющая мистиков всех сортов и рангов и претендующая на объективность в деле изучения сверхестественных феноменов. Даже несмотря на то, что и сама-то эта организация была явно с душком, тем не менее Ходжсон по-честному разоблачил Блаватскую со товарищи. Он обнаружил дырку в потолке, через которую “с неба” падали письма от махатм; для показа астральной формы махатмы, оказывается, использовали чучело, которое изготовил механик Кулом; мелодичный колокольчик был спрятан в накидке на голове Блаватской; а в чудо-шкаф, который заменял поломанные вещи на целые, можно было проникнуть через заднюю стенку из спальни Елены Петровны. Всеми этими разоблачениями Ходжсон заполнил целых 200 листов, причем печатным текстом. И… судя по всему, влюбился в отпетую мошенницу. Во всяком случае, проверяющий заключил свое разоблачение с восторгом, достойным влюбленного: “Госпожа Блаватская самая образованная, остроумная и интересная обманщица, какую только знает история, так что ее имя заслуживает по этой причине быть преданным потомству”. Ну уж об этом-то Блаватская и сама позаботилась. Не зря же позвала к смертному одру Соловьева, который добросовестно записал обыкновенную исповедь необыкновенной женщины. И даже тогда, честно раскрывая все тайны своего мошенничества, эта женщина осталась верна своему чувству гордости. С удивительным достоинством и в то же время великим презрением к тем, кто шел за ней, кто ей верил, рассказывала она о содеянном: “…для того, чтобы их увлечь и заставить гнаться за чем бы то ни было, нужно им обещать и показать игрушечки. Разве я имела бы где бы то ни было и какой бы то ни было успех, если бы за всем этим не стояли “феномены”? Ровно ничего бы не добилась и давным-давно околела бы с голоду. Раздавили бы меня…” НАЧАЛО ВСЕХ НАЧАЛ Конец всех великих авантюристов известен и приблизительно одинаков: разоблачение, крах, смерть среди обломков былой славы. Но, как и у всего сущего, есть у них начало. Нет, речь идет не об их удивительном рождении, когда они могли вывалиться из материнского чрева и удариться головкой о плитки пола. И не в особенности воспитания или ущербности среды, в которой они вращались с малолетства, есть истинное начало. Это всего лишь толчок, первый шаг в их бурной деятельности. Точкой же отсчета следует считать школу. Ту, которая создавала, приумножала и оттачивала до высочайшего мастерства систему надувательства людей. Такой школой поистине величайшего обмана, доведенного до степени искусства, стала деятельность древнеегипетских жрецов. Они все держали в своих руках, даже фараонов. А уж про безграмотную голытьбу и говорить было нечего. Именно ей жрецы показывали фантастические по тем временам фокусы, заставляя беспрекословно подчиняться богам и трепетать перед их наместниками на земле. Да и как не трепетать, если на стене храма, вдруг засветившейся сначала красным, а потом зеленым светом, после заклинаний жреца появлялась тень бога солнца Осириса. Откуда же им было знать, что сведущие в химии жрецы заранее обработали стену азотнокислыми солями и сернистой сурьмой, которые под воздействием специального состава начинали светиться. И лишь необработанная часть, которая по контуру точнехонько совпадала с абрисом бога, оставалась темной. Увидев зловещую тень грозного и немилосердного Осириса, испепеляющего посевы, египетский плебс был готов безропотно отдать половину урожая в закрома жреческого храма. Не менее эффектным был обряд жертвоприношения богу Амону. По традиции в жертву ему приносили человеческую жизнь. Однако не умерщвление соплеменников приводило в благоговейный трепет египтян. Во времена язычества убийство не вызывало в людях дрожи. Удивительно было другое. Живого человека методично и, в соответствии с разработанным ритуалом, нарочито медленно резали на куски. А он при этом не стонал, не кричал, не вырывался и не кусался. Его даже не привязывали. Откуда же было знать верующим, что их одурачили с помощью изоциановой кислоты? Перед ритуалом жертве давали съесть кусочек пищи, пропитанной этим веществом, после чего у несчастного наступал паралич нервов. В таком состоянии с ним можно было делать все что угодно. Не менее эффектным в те времена был ритуальный танец помощниц жрецов. Пожалуй, и в наши времена он многих зачаровал бы. В полной темноте танцовщицы исполняли танец с замысловатыми движениями, но особенно впечатляющим был их наряд, который светился необыкновенным светом. А потом вруг сам по себе этот свет гас. Постепенно друг за дружкой танцовщицы как будто растворялись во тьме. И лишь колебание воздуха да легкое пошаркивание ног говорили о том, что они все еще здесь, на сцене, но уже в облике невидимых бесплотных душ, прилетевших на встречу с верующими из царства мертвых. Этот трюк объясняется тоже довольно просто. В долине Нила бактерий, способных светиться в темноте, хоть пруд пруди. Однако простому землепашцу некогда проникать в таинства природы. Для жрецов же это — хлеб насущный, поскольку все необычное можно запросто использовать для обмана. Они-то и обратили внимание на это свойство бактерий. А еще обнаружили, что углекислый газ их убивает. Ну а все остальное — всего лишь ловкость рук. Составом из светящихся бактерий пропитывали туники танцовщиц, а те в нужный момент оказывались около сосудов с углекислым газом и вместе с погибшими бактериями исчезали на глазах изумленной публики. Древнеегипетские жрецы в запудривании мозгов простых египтян достигли небывалых высот. Но для достижения цели они вынуждены были постоянно учиться, проникать в тайны природы и человеческой психики. И очень в этом преуспели. Они научились делать из меди сплавы, очень похожие на золото и серебро, умели производить несгораемые составы веществ, с помощью линзы зажигали огонь на расстоянии, а с помощью оптических приспособлений проецировали изображение на стенах, с большим размахом использовали явления люминесценции, то есть свечения. Однако их триумфом стали чудеса, приготовленные с помощью знаний законов механики. Боги в жреческих храмах Египта не были пустоголовыми болванами. Они размахивали руками, качали головами и даже открывали двери, доводя темный народ до умопомрачения и обмороков. Величайшей же степенью жреческого цинизма стали агрегаты, наливающие верующим плошку со святой водой, а водичка та текла в сосуд лишь после того, как плебс опустит в автомат денежку. Все вспомнили автоматы с газировкой? Придумали их, оказывается, не механики ХХ века, а древнеегипетские жрецы. Уж очень хотелось им освободиться от нудного занятия по розливу святой водицы. Да и народу заодно в очередной раз мозги задурить. n n n Зачем ниспосланы они нам были небом — эти великолепные мошенники? За грехи наши? Для обучения и закалки в сложных жизненных реалиях? Или просто так — чтоб не скучно было жить? Пожалуй, лучше всех на этот вопрос ответила русская авантюристка Елена Блаватская: “Что же делать, когда для того, чтобы владеть людьми, необходимо их обманывать… я тоже существо живое, тоже ведь пить-есть хочу… я давно уж, давно поняла этих душек — людей, и глупость их доставляет мне громадное удовольствие”.
