Конец ,Света
Корреспондент “МК” побывал на торжественном закрытии борделя “Сафари”
Долго ли, коротко — несколько недель сотрудники отдела по борьбе с преступлениями в сфере нравственности УВД ЦАО “сжимали кольцо” вокруг развратного ресторана с пустынным названием “Сафари”. И вот, наконец, вчера ночью публичный дом в центре Москвы был взят. В операции захвата борделя принял участие корреспондент “МК”.
— Стоять, не двигаться! По мобильным не звонить!..
В узкие двери ресторана “Сафари”, что на Покровке, 32, вбегают люди в камуфляже и масках, “борцы за нравственность” в штатском и журналисты. Пройдя через маленький барный зальчик, все спускаются по лестнице в подвал. А там царит томная атмосфера — жмутся по диванчикам полуголые барышни, шлифует шест стриптизерша...
Снова узкая лестница, ведущая во внутренний дворик. Там, в отдельно стоящем флигельке, и расположен тот самый “роскошный бордель”.
— Трах-тарарах!
Это не звуки оргии. Это омоновцы выбивают ногами запертые двери кабинок. И вот уже стоят лицом к стене, расставив ноги на ширину плеч, голые мужики и девицы. А одна из них спрашивает:
— Меня уже сфотографировали, да? Можно одеться?..
Не знаю, читали ли иностранные хозяева “Сафари” (турки и французы) книги про большевиков-подпольщиков, но их бордель функционировал по всем законам конспирации. Заплатив за вход 300 рублей, наверху можно было просто поужинать — никакого криминала, все уютно и тихо. Примелькавшихся или имеющих клубную карту гостей допускали вниз, к стриптизу и консумации. Там клиент дозревал, к нему подсаживалась “мамка” (по совместительству — администратор клуба) и предлагала другие услуги. Потом, когда клиент созревал, его вели в один из кабинетов.
— Имя?
— Света.
— Возраст?
— 29 лет.
— Место рождения?
— Днепродзержинск, там Брежнев родился...
— Знаем... Чем занимаетесь?
— Эротический массаж. С последующей эрекцией и эякуляцией, — почти по слогам выговаривает девица.
— Проституцией занимаешься?
— Так... отчасти...
Допрос барышень идет вовсю. Ведут они себя непринужденно и весело. В отличие от некоторых клиентов. Один из них, турок из гостиницы “Советская”, растерянно улыбается и все переспрашивает: не повредит ли допрос его текстильному бизнесу? А девицам — им хоть бы хны. Самая бойкая с удовольствием позирует фотографам как в раздетом, так и в одетом виде. Рассказывает, что на “честно заработанные деньги” хочет открыть дом моделей, что мама (родная, не та, что по работе. — Авт.) все знает о ее занятиях.
— Сто долларов за час мы стоим, — деловито говорит она, — мне две тысячи полагается. Скажите, а из конфискованных денег мне мою долю вернут?
Девушки (они тут со всей страны и стран СНГ) кажутся вполне довольными жизнью. Покуривают, шутят с омоновцами и сокрушенно качают головой, узнав о мизерных зарплатах сотрудников милиции.
— А у меня в месяц около двух тысяч долларов выходит, — хвастается стриптизерша, — я уже квартиру в Подмосковье купила.
Другие повизгивают:
— Во всех газетах фото появятся? Какая хорошая реклама, во здорово!
Очевидно, что профессию свою они ни на какую другую не поменяют, к разврату всегда готовы и смотрят свысока на тех “ущербных” граждан, которые почему-то не проститутки.
Чего волноваться-то? Грозит им лишь незначительный штраф за занятие проституцией, да и то если это будет доказано. А вот хозяевам кабака придется туговато. За содержание притонов в УК РФ — срок до пяти лет...
...Сотрудники УВД продолжают допросы, а мы выходим на улицу и покуриваем перед входом. К двери подходит вальяжный иностранец, широко ее распахивает и видит в проеме мощную фигуру омоновца в маске с прорезями для глаз. Минуты три иностранец обалдело смотрит на него. Прикидывает: может, охрана сменилась, а может, в кабаке завелись садо-мазо-услуги.
Уяснив, что клуб закрыт, жалуется нам:
— Первая теплая ночь в Москве, вышел развлечься, а тут такое...
— Можете сходить в другие клубы, их много.
— Да? — веселеет гость столицы, машет рукой друзьям, и они укатывают на дорогой иномарке.
И культурная жизнь столицы идет своим чередом. Правда, уже без “Сафари”.