В первые сутки военной кампании, которую начали США и несколько арабских государств при поддержке ряда других стран, было произведено три серии воздушных атак в трех разных районах Сирии. Две из них пришлись на военные и административные объекты так называемого «Исламского государства Ирака и Леванта» (ИГИЛ), и еще одна была направлена против доселе неизвестного экстремистского движения «Хорасан».
Впрочем, неизвестно оно было не всем. Как сообщил журналистам генерал-лейтенант Уильям Мэйвилл, директор операций Объединенного комитета начальников штабов вооруженных сил США, «из разведывательных донесений следовало, что эта группировка находилась на заключительном этапе подготовки крупных терактов против западных стран, в том числе потенциально – на территории США».
Телекомпания CNN рассказала со ссылкой на правительственные источники, что террористы «Хорасана» – ветераны «Аль-Каиды» из Пакистана, Афганистана и Йемена, обосновавшиеся в Сирии, – планировали использовать (возможно, на борту самолетов) какую-то «взрывчатую одежду», изготовленную из особых материалов. По словам анонимного источника из госаппарата, подготовка терактов велась по многовариантной схеме.
В беседе с главным международным комментатором Yahoo News Кэти Курик министр юстиции США Эрик Холдер сказал, что группировка «Хорасан» находится в поле зрения американских властей уже два года. Именно с учетом «непосредственной угрозы» со стороны этой группы террористов, подчеркнул Холдер, несколько месяцев назад были ужесточены меры безопасности в сфере гражданской авиации.
Формулировка насчет «непосредственной угрозы» удивила многих аналитиков: в последние месяцы чиновники обамовской администрации говорили применительно к Сирии лишь о «потенциальной угрозе» для США, исходящей с ее территории от базирующихся там террористов. Но угроза, очевидно, является не только реальной и «непосредственной», но и весьма серьезной по масштабам и возможным последствиям: иначе «вояка против своей воли», как называют Обаму в американской прессе, едва ли изменил бы свою линию на невмешательство в Сирии, которую он проводил на протяжении всех последних лет.
Вспомним, как год назад президент США не стал проводить силовую акцию против Дамаска, хотя Башар Асад пересек проведенную Обамой «красную линию», применив химическое оружие против своих противников, включая гражданское население. Обама воспользовался инициативой Москвы о ликвидации сирийского химоружия и нежеланием Конгресса США санкционировать еще одну войну – он мог начать боевые действия без санкции Конгресса, но решил дать шанс плану Путина о химическом разоружении Сирии. Хотя обещание сирийского диктатора заслуживает не больше доверия, чем любое обещание любого другого диктатора, играющего в кошки-мышки с мировым сообществом.
О том, насколько серьезной США считают нынешнюю угрозу, говорит и тот факт, что американцы применили для нанесения ударов по целям ИГИЛ и «Хорасана» мощнейший арсенал оружия ВМФ, ВВС и Корпуса морской пехоты. Впервые в боевых действиях был использован самый современный американский истребитель F-22 Raptor. Он состоит на вооружении с 2005 года, но, например, во время ливийской кампании 2011 года не использовался – обошлись более старыми F-15 и F-16. Возможно, на этот раз потребовались более совершенные самолеты-невидимки, способные уходить от радаров сирийской ПВО – которая считается весьма боеспособной. Хотя, вообще-то, режим Асада не препятствовал нанесению ударов по террористам – сам Башар Асад подтвердил, что был предварительно поставлен в известность.
Официальные лица в Вашингтоне неохотно раскрывают какие-либо детали в отношении проведенной операции и ее вероятного продолжения. Даже когда еще одна базирующаяся в Сирии террористическая организация, «Фронт аль-Нусра», связанная с «Аль-Каидой», сама сообщила о гибели своего лидера Абу Юсефа аль-Турки в результате воздушного удара, Белый дом и Пентагон промолчали. Группировку «Аль-Нусра» они вообще не назвали в числе мишеней своей воздушной войны.
Представитель Пентагона контр-адмирал Джон Кирби не пожелал ответить на волнующий всех вопрос, который ему на пресс-конференции пытались задать с разных сторон различные СМИ: что будет дальше? Но мало у кого есть сомнения в том, что продолжение следует.
