В 2020 году страница о Владимире Горовом появилась в Википедии: «…В ходе командировки в США сумел выполнить сложнейшее задание исключительной важности, в результате которого советская разведка на протяжении многих лет добывала данные высшего уровня секретности».
За проявленные мужество и героизм «закрытым» Указом Президиума Верховного Совета СССР ровно полвека назад, 21 декабря 1973 года, Владимиру Ильичу Горовому было присвоено звание Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда» (№11276)».
На протяжении 13 лет он работал с группой американских агентов. Ее лидером был шифровальщик Джон Энтони Уокер, дежурный офицер службы связи штаба командующего подводным флотом США в Атлантическом регионе.
Именно Уокер передавал нашей спецслужбе схемы использовавшихся шифрмашин и ключи к ним. В мировой истории до этого была лишь одна операция подобного масштаба — взлом британцами нацистской шифровальной машины «Энигма» во время Второй мировой войны.
Благодаря сотрудничеству с Уокером СССР мог снимать и читать шифрпереписку с совершенно закрытых линий связи Вооруженных сил США, в том числе их главного ударного компонента — подводного ядерного флота.
В октябре 1973-го, в войну Судного дня, мощная эскадра советских ВМС стояла напротив не менее, а, возможно, и более мощной американской эскадры в Средиземном море, и мир оказался на грани ядерной катастрофы. В этом противостоянии одержал верх тот, кто имел точную информацию о происходящем и смог на основе ее анализа правильно выстроить алгоритм своих действий.
…Мы с Владимиром Ильичем сидим и смотрим на столицу с высоты «Москва-Сити». По новостям нон-стопом идет информация о том, что сегодня происходит на Ближнем Востоке.
Он вспоминает о делах давно минувших дней.
«ХАМАС», «ЦАХАЛ» — звучит как какой-то неведомый шифр. Шифр…
ЗАТЕРЯЛСЯ В ТОЛПЕ
— Можно ли сопоставить те давние события и то, что творится сейчас? — спрашиваю я Горового.
— Можно перекинуть мостик от того, что было, к тому, что происходит. В войну Судного дня СССР смог добиться огромного политического успеха — принудил Израиль к миру. И это несмотря на массированную военно-техническую помощь со стороны США. Мы вынудили американцев присоединиться к этому процессу во избежание непредсказуемых последствий развития кризиса из-за позиции Израиля, нацеленной на полный разгром арабов. Больше такого триумфа никогда не повторялось.
— Как агент Джон Уокер был завербован советской разведкой?
— Он сам пришел в наше посольство в Вашингтоне в 1969 году. Адрес узнал из телефонной книги. Он не подозревал, что напротив, через дорогу, находится наблюдательный пункт контрразведки ФБР. Оттуда фотографировали всех входящих и выходящих посетителей. Уокеру повезло. Он случайно выбрал день, когда в посольстве для работников советских учреждений показывали кинофильм. В здание шел поток зрителей. Он затерялся среди них. Действовал наугад, но получилось удачно.
— Возможно, это судьба? И то, что Уокер совершил, было нужно для мира?
— Может быть и так. Войдя, он попросил встречи с работником спецслужбы. В ходе беседы рассказал, где работает, к каким секретным материалам имеет доступ, и предложил сотрудничать с нами. Упустить такое предложение было невозможно. С ним были оговорены условия дальнейшей связи. Затем его переодели и в посольской автомашине вывезли за территорию. В последующие 17 лет работа с Уокером шла бесперебойно. Из них 13 пришлось на мою долю.
— Как вы стали связным Уокера?
— В 1969-м мне было 37. Я писал диплом в нашем профильном учебном заведении. Через три недели предстояла защита. Вдруг вызов к руководству. Человек, к которому меня направили на беседу, разведчик, как я узнал позже, что называется, от бога, долго и въедливо расспрашивал меня о работе, учебе на спецфакультете, семье, затрагивал оперативные темы. Затем сообщил, что речь идет о выполнении очень важного задания в стране с жестким контрразведывательным режимом, с опасностью громкой высылки в случае засветки, не говоря уже о провале. «Как вы на это смотрите?» — спросил он. Я ответил: «Я офицер, поеду, куда направите». Он поморщился: «Речь не об этом. Это задание потребует предельной собранности, постоянного и неустанного напряжения. Вам предстоит работать с самым ценным агентом нашей страны». Через месяц я был уже в Вашингтоне.
— За вами следили?
— Советским дипломатам было разрешено беспрепятственное передвижение в пределах 25-мильной зоны вокруг американской столицы. На поездки за ее пределы требовалось разрешение. С наличием наблюдения приходилось считаться всегда. Однажды я с семьей поехал на автомашине в штат Кентукки посетить «Мамонтову пещеру», самую длинную пещерную систему в мире. Расстояние до нее от Вашингтона 1070 км. И по дороге, и в самой пещере нас бдительно опекали сотрудники наружного наблюдения.
— А какая у вас была легальная должность?
— Второй секретарь посольства. Средняя дипломатическая должность. Большая часть сотрудников посольства — обычные дипломатические работники, к разведке отношения не имевшие. Я работал с Уокером один, никто больше в эту операцию посвящен не был. Потому что, когда знают двое, рано или поздно узнают все.
— В Америке вы жили без семьи?
— Мы виделись дважды в год: летом семья на некоторое время прилетала из Москвы, Новый год я проводил дома. Обеспечение безопасности поддержания связи с агентурой требовало очень значительного времени на оперативную подготовительную работу, а также постоянной готовности выйти на срочную операцию по сигналу агента. Мало ли что у него могло случиться и в добыче материалов, и в личной жизни. Он все же не профессионал. А разведчик в работе с агентом должен делать все, чтобы в первую очередь обеспечить его, а по сути и свою безопасность. Семейная жизнь в данном случае серьезно затрудняла бы выполнение этих требований.
— Были ли проблемы в работе с Уокером?
— Главной проблемой в работе с Уокером были его отношения с женой. Когда он только начал сотрудничать с нами и вынужден был для передачи материалов отлучаться из дома для выезда в Вашингтон, жена Барбара заподозрила его в измене. Он попытался было объяснить свои отлучки и появление в доме лишних денег торговлей наркотиками. Но однажды она обнаружила в ящике его письменного стола коробку с толстой пачкой денег и какими-то схемами, вырезками из местных карт с пометками и описанием дорог. Женщина потребовала объяснений. Уокер пришел в ярость, избил ее, но дела было уже не поправить. В конце концов Уокер признался, что работает на русских. Чтобы ее утихомирить, он предложил сопровождать его на очередной операции. Она рулила машиной, Джон изымал закладки из тайников. Полученная сумма примирила ее с побочным занятием мужа.
— Уокер получал деньги за свои услуги?
— При вербовке он сразу заявил, что будет сотрудничать за деньги из-за материальных затруднений. Одна из главных операций советской разведки, которая стала возможной только благодаря Уокеру, — расшифрованные шифрограммы времен войны Судного дня, четвертой войны арабо-израильского конфликта. Описывая ее ход, историки в основном уделяют внимание сухопутным действиям. Но на самом деле советское противостояние с американцами развивалось на воде. У нас не было возможности наземного боевого столкновения. Вся завязка и кульминация событий происходила в море.
ВЕЧНЫЙ ВОПРОС: ИСТОРИЧЕСКАЯ СПРАВКА
Евреи были изгнаны из Палестины дважды. Второй раз без малого на почти две тысячи лет, после чего население Древней Иудеи рассеялось по свету. Почти 400 лет Палестина находилась под властью турок-османов.
Первая мировая война сокрушила четыре империи, включая Османскую.
Лига Наций передала палестинскую территорию под управление Великобритании. По окончании Второй мировой войны в ООН в связи с массовой миграцией в Палестину евреев из различных стран мира было рассмотрено предложение британцев о создании в Палестине двух независимых государств, еврейского и арабского. В декабре 1947 года Генеральная Ассамблея ООН приняла соответствующее решение, поддержанное 33 ее членами, включая СССР. Это было своего рода и платой за страдания еврейского народа.
До этого цивилизованный мир допустил Холокост, ведь ни одна страна не приняла к себе массово евреев, бежавших из нацистской Германии.
На тот момент сионисты (политическое движение за возвращение евреев на историческую родину) поддерживали решение ООН. Арабы были категорически против. У них, живших на этих землях сотни лет, никто не спросил, хотят ли они поделиться своей территорией.
14 мая 1948 года Национальный Совет провозгласил создание государства Израиль.
Вспыхнула первая арабо-израильская война 1948–49 гг., которую начали, не согласившись с решением ООН, арабские государства. Израильтяне назвали ее «Война за независимость», арабы — «Катастрофа». Израильтяне победили и захватили значительную территорию, предназначенную для арабского государства. Затем последовали новые войны, по результатам которых арабы теряли все больше и больше.
Особенно серьезный территориальный ущерб они понесли по итогам так называемой Шестидневной войны (с 5 по 10 июня 1967 года). Ее начал внезапным нападением Израиль. Арабы потерпели сокрушительное поражение, а Израиль увеличил свою площадь в 3,5 раза, в том числе за счет территории Сирии и Египта.
КАЖДЫЙ СТОЯЛ ЗА СВОИХ
— Было очевидно, что рано или поздно арабские государства попытаются вернуть захваченные израильтянами земли. СССР поддерживал Египет и Сирию, США — Израиль, — продолжает Владимир Горовой. — Война Судного дня в 1973-м началась внезапным нападением египетских и сирийских войск, застала Израиль врасплох. Египтяне с легкостью прорвали оборонительную линию Бар-Лев, переправились через Суэцкий канал и вклинились на 15–20 км вглубь израильской территории. Сирия вела наступление на израильские укрепления на Голанских высотах, которые были отняты у нее в 1967 году. Израиль оказался зажат между двух огней. Но армии удалось перегруппировать свои силы, провести срочную мобилизацию. И положение выровнялось, а затем резко изменилось в пользу Израиля. Египетские войска были почти полностью окружены, а сирийские разбиты и вытеснены на свою территорию. Израильские танки находились в 100 км от Каира, артиллерия заняла позиции в 40 км от Дамаска. Президент Египта Анвар Садат умолял советское руководство об экстренном вмешательстве. Арабским войскам грозил полный разгром, чего Советский Союз никак не мог допустить.
— Почему?
— Это привело бы к утрате позиций СССР в арабском мире, складывавшихся десятилетия. В аналогичном положении находилась и американская администрация, она не могла отказаться от поддержки Израиля. СССР и США занимали жесткие позиции по защите своих союзников, что напрямую вело к их конфронтации в военном плане. Вместе с тем руководители обеих стран осознавали опасность такого положения. Однако Израиль, стремясь добить арабов, продолжил свое наступление.
— Вы в Вашингтоне ощущали какую-то напряженность?
— Арабские страны ввели эмбарго на продажу нефти США. Цены на бензин, естественно, взлетели. На бензоколонках появились длиннющие очереди, что для американцев, не мыслящих жизни без автомобиля, было очень накладно. Все в принципе знали, что на Ближнем Востоке очередное обострение. Но в целом обычные люди не очень вникали в то, к каким катастрофическим последствиям, помимо повышения цен, это могло привести. Хотя по накалу остановки и вероятности прямого столкновения между СССР и США на море все было не менее серьезно, чем во время Карибского кризиса за десять лет до этого.
Каждая из сторон демонстрировала, что готова идти до конца. Вплоть до применения ядерного оружия. Мы разместили в Египте ракеты среднего радиуса действия. Мы также подняли в воздух наш новейший на тот момент истребитель Су-25. Он взлетел с аэродрома под Астраханью, прилетел в район боевых действий и демонстративно сделал несколько кругов над Тель-Авивом. Израильская авиация оказалась бессильной что-либо предпринять. Было прямо показано, что в случае чего Тель-Авив будет нашей целью. Кстати, пилот получил звание Героя Советского Союза. Градус накала продолжал расти. С нашей стороны подтянули 57 кораблей, со стороны американцев — 48. К концу 20-х чисел октября у нас уже было 95 кораблей. Подошли еще несколько подводных лодок. Представляете, два мощнейших в мире флота стоят один против другого, готовые в любой момент вступить в бой.
— Начать третью мировую из-за интересов евреев и арабов?
— На кон было поставлено слишком многое. Надо сказать, что связь с Белым домом по вопросу урегулирования поддерживалась постоянно. Президент Никсон был настроен антисоветски, конечно, но все-таки с некой долей симпатии. 20 октября в Москву прилетел госсекретарь США Киссинджер для обсуждения путей выхода из нарастающего кризиса в советско-американских отношениях. В результате переговоров 22 октября Совет Безопасности ООН по совместному советско-американскому предложению принял Мирную резолюцию. Но Израиль продолжил боевые действия. Американцы ввели на флоте вторую степень боевой готовности для ударной авиагруппы, предпоследнюю перед открытием огня. Советская сторона демонстрировала боевую готовность, проводя учения в море у них на глазах.
— Никто не хотел уступать?
— И никто не хотел ударять первым. К 24 октября положение арабов настолько ухудшилось, что Советский Союз потребовал от израильского руководства под угрозой самых серьезных последствий прекратить свои агрессивные действия, а также предупредил американцев, что в случае их пассивности в урегулировании кризиса он предпримет все необходимые меры в одностороннем порядке. То есть либо мы вместе принуждаем Израиль к миру, либо… 25 октября ночью госсекретарь Киссинджер провел совещание руководителей наиболее важных ведомств. Всего пять человек. На нем было решено направить нам ответ с завуалированной угрозой самых непредсказуемых последствий, но одновременно американским войскам по всему миру было дано указание максимально избегать каких-либо действий, которые могут быть истолкованы русскими как военная провокация. До этого совещания мы не знали, до какой степени можем на них давить. Мало ли, вдруг они упрутся? Но из расшифрованных сообщений стало понятно, что американцы на вооруженное столкновение, тем более на применение ядерного оружия из-за Израиля не пойдут. Мы тоже, думаю, были не готовы. Но мы могли оценить риски при помощи информации, которую перехватили благодаря Джону Энтони Уокеру. И поэтому продавили свои интересы, так как владели информацией об их истинных намерениях. В отличие от американцев, не знающих наших.
— Это был первый и последний раз в новейшей истории, когда СССР принудил США действовать в своих и в обоюдных интересах?
— Да. 25 октября военные действия стали затухать, 26-го прекратились полностью. Война продлилась 19 дней. Были сохранены египетские и сирийские территории, более того, кое-что Израиль вернул Египту. Затем Египет, первым из арабских стран, в 1979 году признал существование Израиля. А сирийские Голаны до сих пор остаются за Израилем. И Сирия не признает существование этой страны до сих пор.
— Когда вы получили Звезду Героя?
— Это был канун Нового 1974 года. Я приехал в отпуск и отдыхал дома. Вдруг раздался звонок: в такое-то время у подъезда вас будет ждать машина. Открываю дверцу, там сидит начальник разведки. Он молчит, я молчу. Вдруг кто-то позвонил, а у него телефон стоит в машине, большая редкость по тем временам. Вижу, мы подъезжаем к площади Дзержинского.
Мне сообщили, что будут вручать высшую награду нашей страны. Я подумал, что это орден Ленина. Но коробочек оказалось две…
ОШИБКА РЕЗИДЕНТА
— Затем вы снова вернулись в Америку к Уокеру?
— Это же моя работа. Я пробыл там 7 лет, необычно долгий срок для дипломата среднего ранга. А затем еще 6 лет, встречаясь с ним в различных странах. Вдобавок в определенный момент у Уокера возникли проблемы по службе, и надо было разобраться, как ему помочь.
— В чем заключались его проблемы?
— У него истекал срок действия допуска к работе с секретной документацией. Он должен был пройти спецпроверку на продление допуска. В рамках проверки обычно проводилось изучение финансового положения проверяемого, его расходов, банковских счетов, опрашивали соседей, родственников и т.п. Если все было в порядке, ставилась печать на специальном розовом бланке. Это означало, что сотрудник может спокойно трудиться до следующей проверки. Уокер обратился к нам, чтобы мы помогли ему подделать этот документ. Потому что проверку он бы не прошел. Розовый листок он мог достать достаточно легко. В те времена они хранились почти в открытом доступе. Нужна была печать. Но в этом мы ему помогать не стали.
— Почему? Раз он был такой ценный агент?
— Для этого надо было изъять откуда-то на длительное время такой листок с печатью. Но пока он дойдет до Центра, пока проделает обратный путь, пока я возвращу его Уокеру… Это займет недели. А если бумажки тем временем хватятся? Слишком рискованно.
И кто-то наверху решил, что пусть он сам решает эту проблему.
Поразмыслив, Уокер решил пойти другим путем. Отправился в мастерскую, где делают ключи, изготавливают штампы и печати. Там сказал, что потерял на работе печать, заплатил 2 доллара 38 центов и вскоре получил вожделенную розовую бумажку, продлившую еще на 5 лет допуск ко всем секретным материалам.
— Я бы на его месте все равно обиделась за такое отношение.
— Возможно, он посчитал, что мы были правы. В крайнем случае, он мог, как вариант, быстро уволиться. На этот случай мы обсудили с ним возможность подбора ему замены. Такая кандидатура уже была на примете. Но в тот момент обошлось.
— Уокера разоблачили, когда вы уже давно покинули США, в 1985 году…
— Да, его отношения с женой все-таки закончились фатально. Они переехали в хороший дом в престижном районе, казалось, жизнь должна наладиться. Все эти годы он рос по службе, очень хорошо и надежно зарекомендовал себя в глазах начальства, даже вступил в ку-клукс-клан, чтобы показать, что он истинный консервативный американец. Но женщины его погубили… Из-за подозрений, оправданных и мнимых, в амурных связях Уокера Барбара постоянно устраивала Джону скандалы. К тому же она пристрастилась к алкоголю. В ответ Джон сократил выдачу ей денег. Последовал развод, после которого дети остались на попечении матери. Барбара требовала финансовой помощи, угрожая донести на бывшего мужа в ФБР. Все наши предупреждения об опасности, рекомендации, требования нормализовать отношения воспринимались им с пониманием. Но лишь до очередного конфликта. Уокер обратился к нам с просьбой решить вопрос с женой «кардинально». Эта просьба, естественно, была проигнорирована. И однажды пьяная Барбара позвонила в ФБР и заявила, что ее муж шпион. Вскоре его арестовали…
— По оценкам американских спецслужб, разработка Уокера стала самой значительной операцией КГБ времен холодной войны. Он получил пожизненный срок и умер в тюрьме в возрасте 77 лет в 2014 году.
— На суде он объяснял, что не предавал Родину, а способствовал сохранению военного паритета ядерных держав и тем самым — сохранению мира. Это действительно то, чем наша Служба может гордиться. В войне Судного дня мы отстаивали не только свои национальные интересы, но и защищали интересы человечества. Не дали скатиться в возможное ядерное безумие. Увы, сегодня принципиально нового для решения этой старой проблемы не появилось. Где найти место в крошечной Палестине для двух глубоко враждебных друг другу государств и как добиться их мирного сосуществования на этом клочке ближневосточной земли? Мне кажется, что арабо-израильский конфликт неразрешим в принципе. У каждой стороны своя правда. Каждая считает, что имеет эксклюзивное право на эту землю.
Прошло 50 долгих лет с тех пор, как я напряженно следил за ходом военных действий в Палестине из Вашингтона. А сегодня читаю новости в Интернете, наблюдаю за несравненно более яростной, полной взаимной ненависти и беспредельной жестокости схваткой тех же противников, готовых идти до конца, даже если это стоит жизни десяткам тысяч мирных людей. В 1973 году мы смогли отыскать путь, чтобы временно остановить это кровопролитие. Будем надеяться, что и в нынешней обстановке соломоново решение будет найдено.
