Между тем военный эксперт, заслуженный военный летчик генерал-майор авиации Владимир Попов в беседе с «МК» рассказал о новейшей тактике работы наших сил по уничтожению вражеских сил, которые на данный момент представляют собой разрозненные очаги сопротивления, а линия обороны - «дуршлаг». Эксперт также не исключил, что к началу следующего года главком ВСУ Сырский будет вынужден пойти на самоубийственный шаг.
Напомним, в начале «Прямой линии» Владимир Путин рассказал об успехах нашей армии, а также заявил, что у противника практически не осталось стратегических резервов.
Вместе с тем, украинские каналы с ссылкой на свои источники сообщают, что в генштабе Украины активно обсуждается формат усиления мобилизации, который должен позволить ВСУ увеличить численность резервов. В частности, в начале 2026 года Киев планирует понизить мобилизационный возраст до 23 лет.
Военный эксперт Владимир Попов в беседе с «МК» отметил, что, несмотря на трудности с личным составом, резервы у противника пока еще есть:
- Это не только четыре корпуса, которые имеются у Сырского на переднем крае. Еще три-четыре корпуса находятся на второй линии обороны. Есть несколько больших подразделений территориальной обороны на западных границах, которые формируются из «западенцев». Это два-три корпуса, но они слабо отмобилизованы, может быть, не очень хорошо ещё вооружены. Но это всё равно резерв.
Не надо также забывать о женских подразделениях и женщинах в целом, которые являются моральным «домкратом», давящим на мужскую часть вооружённых сил Украины, подталкивающим их к более агрессивным действиям. Мужчины, что тут говорить, подвержены женскому влиянию очень сильно. Когда за спиной находится женский батальон — это огромная стимуляция к действию, к проявлению героизма.
А женский потенциал на Украине очень большой. Если вообще не останется мужчин, за счёт этого резерва Украина может еще продержаться не менее года. Калеки будут стоять с автоматами, и принимать последний бой, зная, что они смертники, и женщины будут стоять ещё жёстче. Не дай Бог нам это увидеть. Я не хочу дожить до этого времени и не советую украинцам и Европе пробовать эту силу...
Потом 12-18 летние пацаны с девчонками пойдут. Это ещё один резерв, который по исполнению задач тоже очень жестокий. Они не понимают ещё сути жизни, у них даже нет страха перед смертью. Они пойдут на всё, если их не перестанут зомбировать. Этот процесс уже начался. Это ещё один стратегический резерв государства.
- Задействование женщин и подростков — это украинский опыт?
- Нет, это мировой опыт. Опыт последних месяцев существования той же фашистской Германии.
- Иностранцев можно считать резервом Украины? Французы вроде хотели приехать...
- Конечно, это тоже часть резервов. Добровольцы, а вернее, бандиты со всего мира которые, как гиены надеются порвать Россию. Недавно нами был нанесён удар по одному из батальонов на переднем крае, который практически полностью был сформирован из представителей Латинской Америки. Было несколько батальонов из Польши, которые мы уничтожили. Есть на переднем крае представители Германии, есть отдельные подразделения французов.
- Украинки какие военные специальности освоили на поле боя?
- Медики, снайперы, операторы дронов и операторы радиолокационных станций систем ПВО на 30% составляют женщины-украинки. Они идеологически очень сильно настроены. Они прямо говорят, что готовы, рвать, вспарывать животы и т.д. Вот оно сегодняшнее лицо современной Украины.
- Мы можем воспользоваться тем, что противник теряет стратегические резервы?
- Конечно. Если климато-географические условия нам позволят проводить более интенсивные наступательные действия, то мы успеем перерезать основные трассы поставок сил и средств с тыла на передний край. Сырский до сих пор пробует огрызаться, но полностью в контрнаступление не идет, не вводит все силы и средства, которые периодически у него появляются то в одной части фронта, то в другой. И, главное, что переброска резервов осуществляется на большие расстояния, потому что равномерно расположенных резервов нет. Значит, он искусно маневрирует ими, и мы пока не можем перехватить их. Но мы этим занимаемся.
- Каким образом?
- Как я уже сказал, всё, что находится на левом берегу Днепра - это резервы Сырского, то, что на правом берегу - государственные. Третий пояс обороны расположен ближе к западным госграницам Украины. Мы сейчас наносим дальние удары по оперативно-стратегическим тылам - выявляем и перекрываем коммуникации, маршруты движения войск, поставки техники, боеприпасов, продовольствия, медикаментов. Это надо делать, чтобы замедлить процесс работы войскового компонента на переднем крае.
Кроме того, очевидно, что уже сейчас явно образовалась не сплошная линия обороны, а линия больших очаговых оборонительных узлов, в том числе благодаря нашей тактике. Например, еще недавно у нас было очень хорошее направление на Славянск. Но мы его искусственно притормозили и начали давить на Дружковку с юга, то есть, поменяли направление главного оперативно-тактического удара. И это оказалось неожиданным для Сырского. И за последние три-четыре дня мы на этом участке успешно продвинулись.
И так почти на всех действующих направлениях: мы нащупываем слабину войскового компонента противника, продвигаемся вперед и развиваем пока тактический успех.
Еще раз повторю, у Сырского сегодня нет сплошной линии обороны, в основном бои носят оборонительно-очаговый характер или ведется маневренная оборона. Сырский перебрасывает с одного фланга на другой резервы и подразделения. Как только он чувствует где-то слабину, то бросает все туда. Это говорит о том, что у ВСУ острая нехватки сил и средств на переднем крае, и из-за этого уже образовались локальные зоны обороны. Они пока большие, но это показатель. Возможно, скажу с опережением, но эта ситуация в январе-феврале может привести к обрушению первого рубежа обороны и Сырский будет вынужден принять решение уйти на вторую линию обороны, которую они сейчас интенсивно создают. Там может быть что-то похожее на линию фронта, сейчас это дуршлаг.
- Почему мы не можем воспользоваться этим «дуршлагом» и нанести сокрушительный удар?
- Мы не можем этим воспользоваться на все 100% из-за слишком больших укрепрайонов, которые не так просто преодолеть. Хотя мы понимаем, что наши разведгруппы заходят к противнику вглубь на 30 километров и возвращаются, и подсветку целей осуществляют, когда летят беспилотники. Это, если так можно сказать, новая технология ведения боев конца осени и начала зимы. До этого такого не было. Это новизна событий, и наши по-другому работают. Хвалиться, что у нас перевес, я бы не стал, но то, что у нас превосходство в численности личного состава на переднем крае, это факт. Потому что мы бережем наш личный состав, а противник вынужден кидать своих солдат «на мясо» из-за безысходности.
