Спецборт МЧС с эвакуированными из сектора Газа россиянами приземлился в аэропорту «Домодедово» около 21.30. Первые несколько пассажиров прошли паспортный контроль через два с половиной часа.
Первые женщины вышли молча. На вид им было не больше тридцати лет. Одна была в шубе – видимо, эту одежду ей выдали сотрудники МЧС.
– Как долетели? Как себя чувствуете? – кричали журналисты.
Женщины не обернулись. Опустили головы и прошли мимо. Было заметно, что они не привыкли к такому вниманию. Смущались.
Мужчины, которые вышли вместе с ними, выглядели бодрее.
– Спасибо, у меня ощущение, что я дома, – не скрывал радости седовласый мужчина. – Слава России! Я теперь в безопасности. Меня переполняет радость и гордость.
Через полчаса появилась вторая группа эвакуированных – женщины и трое мальчиков лет 10-12. Внешне дети ничем не отличались от обычных московских школьников: такие же кроссовки, пуховики, спортивные костюмы, за спиной – рюкзаки.
– Ребят, как долетели? – обратились к ним журналисты.
Мальчишки даже не повернулись. Похоже, они не поняли вопроса.
– Большинство детей практически не говорят по-русски, бесполезно у них что-то спрашивать, – заметила женщина, которая встречала своих друзей. – Я 19 лет прожила в Газе, пережила три военных конфликта. Весь этот месяц держала связь с друзьями.
Психологически им непросто. Чувствую, даже взрослые не справляются. Что говорить о детях… Людям потребуется помощь специалистов, чтобы восстановиться. Хотя среди тех, кто прилетел, есть врачи – хирурги, гинекологи, они много чего повидали в жизни, но в этот раз психику надорвали.
Мужчины тоже с трудом говорили по-русски. Некоторые из них - граждане Палестины, русский освоили в студенческие годы во время обучения в наших вузах.
Всё, что рассказывали беженцы я уже много раз слышала от своих знакомых в Газе, с которыми держала связь в последний месяц. «Было тяжело, безопасных мест нет – ни на юге, ни на севере. Сидели без воды, еды и электричества… Дома разбомбили»…
Журналисты брали в кольцо каждого бежавшего из Газы. Пытались выпытать у них больше подробностей. Не получалось.
– Где же наши, почему никак не выйдут? – волновался молодой кучерявый парень Омар Зороб, который встречал близких. – У меня прилетели мама и два брата. Папа остался в Газе, он врач, не мог уехать. Звоню им сейчас, а телефоны молчат.
На вопрос, куда поедут его родные, парень пожал плечами: «Мы ещё не решили. Все близкие живут в Чебоксарах, наверное, придут в себя и туда отправятся».
– В Москве мало кто останется, в основном эти люди родом из регионов, даже из Сибири есть, – присоединилась к беседе одна из встречающих. – Пока у них нет понимания, что делать дальше. Однозначно, здесь им будет психологически тяжело.
Я жила в Газе много лет, там у них как-то проще всё, и денег столько не нужно, как здесь. Опять же, там тепло, на лишнюю одежду не приходилось тратиться.
Как правило, все семьи жили в одном большом доме, у них квартиры были по 120-150 метров, родные помогали друг другу. Хорошо было. Видели бы вы, какие там пляжи, а какая природа! Я уже пять лет живу в России, но меня все равно тянет обратно. Скучаю по Газе…
Людей около аэропорта встречали автобусы. Сотрудники МЧС помогали грузить багаж – цветные рюкзаки, чемоданы, баулы.
– Всё, что успели взять, – кивает на сумки одна из девушек. – Много унести не смогли. До границы шли пешком по жаре много часов. Люди с ног валились от усталости. Мне до сих пор страшно от непонимания того, как жить дальше.
Мужчину лет сорока попросили описать самый страшный день войны. Тот удивился вопросу: «Все дни были страшные. От моего дома ничего не осталось. Я месяц просидел в школе без еды, воды и света. В Газе остались папа, брат с женой. Всё сложно».
Рядом делился воспоминаниями другой эвакуированный: «Я сам врач, мою клинику разбомбили, чудом выжил. Многие коллеги погибли. Кстати, в Москву сейчас летит много наших врачей».
– Где беременная? – беспокоились рядом сотрудники МЧС.
– Она вроде в автобусе со всеми…
– Не может быть. Она поедет в машине «скорой помощи», её отвезут в Москву.
В машину «скорой помощи» села женщина в хиджабе. Она испуганно смотрела вокруг.
Больше всего меня поразила женщина в чёрной куртке. На вопрос, думает ли вернуться в сектор Газа, она оптимистично ответила: «Хотелось бы. Очень надеюсь, что вернусь».
После двух часов ночи автобусы с беженцами из Газы выдвинулись в сторону Волоколамска, где расположен пункт временного размещения.
