Двадцать лет назад небо было голубее, а на улицах крупных городов еще звучала голландская речь. Но война в Сирии, африканские конфликты и Украина перекроили Нидерланды под новый мир, в котором заботы о местных жителях отошли на второй план. Государство отчаянно пытается рассовать прибывающих, но поток все усиливается.
Причем никто не знает, что конкретно происходит в приютах для беженцев, потому что все сотрудники обязаны подписать договор о конфиденциальности.
Сейчас в Нидерландах проживают 24 450 выходцев из Украины, это не только женщины, дети и старики, но и мужчины призывного возраста. Что они здесь делают, и почему мы должны платить за желание государства им помочь?
ЕС создал совершенно особый статус для украинцев. Они не беженцы, как сирийцы или арабы. Им предоставили место для жилья, медицинскую помощь по максимуму, право на образование и работу. Для этого надо получить стикер в паспорт и заполнить форму для иммиграционной службы.
Но почему-то многие украинцы считают, что нынешняя миграционная ситуация сохранится и после того, как положение в их стране наладится, и можно будет вернуться домой. Они живут в какой-то уверенности, что у них есть бессрочное право оставаться в Европе, и их невозможно переубедить. Как они будут потом перестраивать свои мозги на нужную волну? Скорее всего, большинство из них использует любые нелегальные способы, чтобы никуда не уезжать. Выслать принудительно из Нидерландов нелегала можно только, если у него есть паспорт и родная страна готова его принять. Ну, и самое главное — желание вернуться.
Журналист NRC Romy van der Poel Роми Ван дер Пул взял интервью у украинцев призывного возраста.
Двое друзей родом из Мариуполя. Николай и Никита «сломя голову» бежали в сторону Европы в первый день боевых действий. Николай не освобожден от обязанности воевать. Но поскольку он уехал в самом начале конфликта, на границе его не остановили. Как это произошло потом со всеми мужчинами до 60 лет. Николай говорит, что знает «достаточно людей», которые подкупили чиновников, чтобы получить «белый билет».
«Нормальных граждан убивают, но политиков и бизнесменов никто не трогает», говорит парень. Возвращаться домой в любом виде он не собирается. Но Николая нельзя назвать и эгоистом.
Так он поддерживает друга, который остался в Мариуполе, чтобы заботиться о своих родителях. Николай также видит, говорит, что в Нидерланды приезжает все больше и больше мужчин. «Беженцы из Восточной Европы добрались до Центральной». Он знает почему. «В Польше зарабатывают около 500 евро в месяц, а здесь они могут получать 2000 евро в месяц и не работать».
Взрослые украинцы в голландских приютах местами вызывают удивление. Украинка Наталья находится в Хойзене вместе с одиннадцатью украинскими мужчинами призывного возраста. Украинка Анна тоже поражена количеством лиц мужского пола в приюте Хейзер. Ее собственный парень все еще находится в родной стране. «Лучшее, что он мог для нас сделать, — это пойти на фронт».
До 7 миллионов украинцев приняла Европа за почти два года. Континент потихоньку начинает трещать по швам. Центр для приема и регистрации украинских беженцев в Амстердаме уже закрыли. В 2022 государство запустило программу по размещению украинцев в голландских семьях, где постояльцы живут бесплатно, но получают деньги на одежду и еду. Таким образом смогли вместить почти 30 тысяч человек, но сейчас программа также закрыта. Смысл был приютить на время бежавшее гражданское население, но спустя полтора года можно говорить о константе этого явления. Несколько добросердечных голландцев, моих знакомых, жаловались на своих жильцов. Те нашли работу, но съезжать и снимать что-то свое не хотят, потому что им хорошо и так. И как от них избавиться, добрые самаритяне теперь не знают. Мало того, беженцев пришлось вписать даже в налоговую декларацию!
Приютившие их люди остались со счетами за газ, электричество, воду и канализацию. Причем даже регистрация по одному адресу делает временных гостей — неотъемлемой частью жизни хозяев.
Почему наше государство не подумало, что расплачиваться за все придется коренным жителям?
Иногда гостевое размещение напоминает проституцию. Симпатичная девушка из Житомира разместила свое фото с объявлением о поиске комнаты. Реакций было много от мужчин намного старше, и мне стало страшно за девочку. Знает ли она, что ее может ожидать?
В ноябре 2023 года уже 8 голландцев из 10 считают, что поток беженцев в страну надо сильно сократить. Пусть хотя бы объяснят, зачем они ехали именно к нам? Можно было остаться в любом другом члене ЕС и получить те же права, что и в Нидерландах. Почему мы?
Голландцы переписываются друг с другом в социальных сетях, пытаясь помочь советом, но никто из них не знает толком, что делать. Я тоже не знаю.
Чтобы помочь украинцам, голландцы массово бронируют проживание в съемных квартирах в Киеве или других городах. Они делают это не для того, чтобы приехать туда отдохнуть, а для того, чтобы финансово поддержать украинских владельцев недвижимости. «Это блестящий способ напрямую помогать людей», — говорит Петра ван Дорп из Харлема. Она забронировала квартиру под Киевом, заплатила, а затем заявила, что не приедет. «Но деньги из моей брони все равно окажутся у хозяина», — уверена она.
По голландским данным, якобы, только 5% беженцев злоупотребляют своим статусом и привилегиями. Их называют «ловцами удачи». Я считаю, что цифра сильно преуменьшена.
Если буду писать о своем опыте, то я не знаю беженцев, которые честно бы играли по правилам. Всегда есть черная работа, перепродажи, фальшивые документы или злоупотребление статусом «сирых и убогих». Причем люди не виноваты. Даже вокруг проблем хороших людей постепенно вырастает криминальная среда, где все продается и покупается, а сами они ожесточаются и наглеют, начиная монетизировать боль и горе. Тут кто кого переиграет.
Есть точные тарифы на штампы в паспорт с нужной датой (получить стикер в паспорт можно, только если вы выехали с Украины в течении трех месяцев с начала войны), и это суммы весьма значительные даже для легальных иммигрантов. А что делать людям, которые выехали по временной работе через польское бюро услуг до 24 февраля 2022 года? Формально они ниоткуда не бежали. Но Голландия не принимает никаких сроков, кроме вышеуказанных. Поэтому приходится лукавить. И так во всем.
Зато государство экономит на медицинском контроле. Наша семья приехала в Нидерланды больше двадцати лет назад, чтобы жить и работать здесь, но нам не выдали ВНЖ, пока мы не сделали рентген легких на наличие или отсутствие туберкулеза. Даже наш четырехлетний ребенок прошел через эту процедуру. Прибывающие с Украины сейчас не обязаны проверяться на наличие определённых заболеваний, например, ВИЧ. Министерство здравоохранения прогнозирует рост инфицированных вирусом иммунодефицита, особенно после того, как украинцам разрешили работать в сфере сексуальных услуг, а сайты знакомств забиты анкетами украинских красавиц.
Жилья катастрофически мало, особенно дешевого. Государство хаотично распихивает прибывающих уже и по круизным кораблям, и по гостиницам, где все сидят друг у друга на голове. Строительные нормы по выбросам вредных веществ в атмосферу изменили — ради миллионов украинцев.
70% беженцев, которые прибыли в страну с 2014 года, не работают. Хотя сторонники продолжать политику милосердия постоянно кричат о том, что новые жители займут пустующие вакансии в стране и защитят нас от демографического кризиса и старения населения.
Да, европейские просители убежища вызывают больше симпатий и рассматриваются в более позитивном и дружелюбном ключе, чем темнокожие. Мы не расисты, но, как и везде, мы гораздо охотнее помогаем тем, кто похож на нас.
Это связано как с географической близостью, так и с политическим и культурным сходством Украины. Но общеизвестно, что Украина известна ещё как страна с высоким уровнем коррупции, страна, откуда исходит большинство криптовирусов и кибератак против голландских компаний, которые обходятся нам в миллионы евро каждый год.
Неплохое положение украинского населения в Европе обладает одним большим недостатком: как только ЕС решит, что эти люди могут вернуться на родину, они лишатся всех привилегий, и кто знает, как они поведут себя тогда и не начнут ли вместо благодарности ненавидеть тех, кто приютил их в трудную минуту.
