«Это самый стильный житель Крылатского», «он поднимает настроение» — так жители запада Москвы описывают свои встречи с необычно одетым гражданином. В любое время года и невзирая на климатические выкрутасы, его гардероб продуман до мелочей.
Это или полностью монохромная композиция, выдержанная в пастельных, но радостных тонах нежно-розового, лимонно-желтого или желто-золотого, за что часть публики прозвала модника «золотым мэном». Но это не совсем так, ведь гардероб часто меняется и цвета для «лука» подбираются разные.
— Вчера в продуктовом его встретил, — рассказывает житель Крылатского, Александр. — Даже сфоткал втихаря. В последнее время, он по классике выступает: фрак, цилиндр такой не очень высокий, и даже обувь того же цвета. Вчера был весь в сиреневом. Все, когда его видят, улыбаются, но сам держится отстраненно. И мы не лезем, не выспрашиваем. Да, точно так, встретить его — к удаче, я проверял, совпадает. Некоторые еще и по цветам гадают, когда его видят. Какой цвет, такой и выдастся потом день.
«Нарядного господина» в Крылатском видят уже несколько лет, примерная дата его появления — начало пандемии. И тогда он ухитрялся носить маску того же цвета, как остальной костюм, кстати. Но никто до сих пор не знает, кто он, где живет, никто не опознает в «монохромном моднике» своего знакомого или соседа.
Ходит слух, что «нарядных» двое. Один человек средних лет, носит бородку и предпочитает более неформальный и спортивный «прикид», кроссовки и бейсболку. Но «визуальный ряд» подобран с той же тщательностью, в один цвет или с вкраплением белого.
Господину во фраке и в цилиндре около 60 лет, и он одет всегда в костюм, шляпу и ботинки одного цвета.
В историческом московском Лефортово есть своя местная знаменитость — нарядная дама. Или «дама в шляпе», как ее чаще всего называют. Даму можно встретить в окрестностях Рогожской слободы, на Солдатской улице, в Дангауэровке.
Дизайн ее одежды — фантазийная шляпа, иногда очень высокая или широкая, пышная юбка в пол, зонтик или ридикюль «в тему». Обладая стройной фигурой, женщина любит носить корсажи и жилеты, пиджаки в талию. Ее стиль можно назвать стилизаций под ретро — все в целом носит оттенок дамского костюма XIX века или ранее, но это именно парафраз исторического костюма, в не его реплика. По цвету, дама из Лефортово предпочитает сине-фиолетовую и сине-бирюзовую гамму, иногда пурпурную.
Еще в своих костюмах она использует много «газовых» тканей, как раньше говорили: ими обильно украшены шляпы, юбки, отделки ворота и рукавов.
И никто так же, как и с «мэном (или мэнами) из Крылатского» не знает, где живет «фиолетовая дама», куда едет в метро, кто она такая. Слухи ходят самые разные, от «балерины на пенсии» до «инженера на авиационном заводе», который есть неподалеку.
Московские чудаки всегда были отличительной чертой города, вместе с его купцами и пирогами. Легендой Замоскворечья, вошедшей даже в литературную классику, был эксцентричный купец Михаил Хлудов, который поражал общественность дружбой с дикими зверями.
На фабрике у него жил ручной волк, на даче держали медведя, которого шутка ради, сажали «пить чай» вместе с гостями. В московском особняке у Хлудова одно время обитал крокодил. Но больше всего «на Москве» (и благодаря книгам Гиляровского, который это описывал) Хлудов запомнился любовью к тиграм. Особенно долго в его доме прожила тигрица Машка, которая не только ходила за хозяином как кошка, но даже спала вместе с ним и его второй женой Верой Александровной в кровати. Что, собственно, и стоило Хлудову, который так же отличался буйным и невоздержанным нравом и возлияниями, свободы. Его объявили сумасшедшим: жена вошла в сговор с домашним врачом и заточила чудака-мужа в его же кабинете.
Но Хлудовым, конечно, вереница чудаков в Москве не исчерпывалась. Там же в Замоскворечье был известен «охотник» богач Шибаев, обожавший марочные вина всех сортов, но больше всего мадеру и шампанское. Любимым его занятием было прятать бутылки, закапывая их в землю по всему обширному саду. А вечером, под звуки охотничьего горна и других атрибутов охоты, все устремлялись на «раскопки». Шибаев со своими слугами и его друзьями с челядью в помощь, находили и откапывали жидкие «сокровища».
Московской чудачкой была Мария Римская-Корсакова, урожденная княгиня Волконская, которая обожала уносить еду с балов и званых ужинов. Если что-то ей нравилось за столом, Мария Семеновна просто распоряжалась своему лакею «вынести это блюд в карету, надо попробовать, хорошо ли оно». И никто ей в том не перечил, ведь как следует напробовавшись на буднях в гостях, в выходные эта барыня закатывала у себя такой роскошный обед, что там едало пол-Москвы.
А вот настоящая скаредность иногда играла с москвичами злую шутку. Хрестоматийным стал пример супругов Кусковниковых, которые, пряча и перепрятывая богатства, спалили все деньги. По легенде, переехав на Мясницкую улицу, немолодые Петр и Софья Кусковниковы держали свое немалое состояние в квартире. Они не доверяли банкам и перевели капитал в крупные купюры, которые хранили в сумке. Боясь за деньги, они не уезжали далеко от дома, никогда не путешествовали и даже в гости почти не ездили. Но любили кататься на карете в сумерках, им казалось, что так отъезд не привлечет много внимания.
Однажды супруги наняли новую прислугу, сделали распоряжения и сели в экипаж, а деньги упрятали понадежнее, в дымоходе. Новый дворецкий не знал об этом и велел протопить комнаты, пока нет хозяев. Все многолетние капиталы и накопления Кусковниковых сгорели в один вечер.
Жена не выдержала этого и умерла от разрыва сердца. А старик Кусковников сошел с ума, вконец обнищал еще лет 20 пугал поздних прохожих, выпрыгивая из подворотен с криком: «Где мои деньги? Сгорели капиталы!» Есть поверье, что его призрак и сейчас появляется в сгущающихся сумерках на Мясницкой в районе 13, 15 и 17 домов, и пристает к прохожим с причитаниями: «Ой, денежки, сгорели мои денежки…».
