Тогда в «Очевидное — невероятное» он приглашал лучших из лучших, первых ученых страны. Но говорил с ними о важнейших проблемах на человеческом, всем понятном языке. До сих пор помню, как блистали в передаче у Капицы академики Мигдал, Тамм... Это было просветительство чистой воды, и страна, как это теперь ни удивительно, хотела просвещаться.
«О сколько нам открытий чудных/ Готовят просвещенья дух/ И опыт, сын ошибок трудных,/ И гений, парадоксов друг...» Эта пушкинская цитата стала фирменной для «О. — Н.». Лично для Капицы.
Он всегда держался с таким достоинством... Да, у него была хорошая генетика. Петр Леонидович, его папа, заступался за своих не менее знаменитых коллег, вытаскивал их из тюрьмы, спорил с самим Сталиным. И его сын поэтому уже никак не мог быть номенклатурщиком от науки, пресмыкающимся перед очередными должностями. Он всегда держал власть на дистанции, что советскую, что нынешнюю, но не хамил ей при этом. А уж власть как его любила, ценила. Помните, Путин в присутствии Сергея Петровича всегда лично обращался к нему, советовался, искал поддержки. Но получал ее от профессора лишь тогда, когда становилось понятно, что власть предержащие еще хоть как-то будут поддерживать фундаментальные ученые изыски. Ведь в присутствии Капицы даже самым высоким чиновникам, повелителям одной восьмой мира, все-таки становилось стыдно вот так взять и плюнуть на науку, окончательно ее раздербанить. Капица, таким образом, служил здесь охранной грамотой.
Мне посчастливилось неоднократно встречаться с ним. В последний раз — на его даче в Николиной Горе. Конечно же, это было летнее поселение отца. Вот, казалось бы, Николина Гора, Рублевка. Да, участок большой. Но, помню, поднимался по ступенькам деревянного домика к нему на второй этаж, а перила шатались, дрожали. Никакого шика, блеска, старая-старая деревянная мебель. Только как же уютно было там!
Капица, особенно в последние годы, мыслил уже глобально. Тогда на встрече его волновала выживаемость человечества, для него это были совсем не общие слова.
Судьба его телепередачи тоже оказалась непростой. Да, в СССР вместе с «В мире животных», «Клубом кинопутешествий» «О. — Н.» числилась в священных коровах. Но с распадом большой страны стала гарцевать с канала на канал: с Первого на второй, затем на третий, и, наконец, оказалась на «Культуре». Конечно, там ей и место, но ситуация с передачей Сергея Петровича четко отразила отношение к науке в осколке империи под названием РФ. Сам он никому никогда не жаловался, не перешагивал через других, терпел. Хотя знал, что стоит лишь взять трубку, только намекнуть, позвонить кому надо, и все будет замечательно. Но мудрый Капица знал и другое: даже с просветительством не стоит себя навязывать государству и народу. Сами придут и всё дадут.
В нашумевшем телевизионном цикле «Имя «Россия», который прошел по стране пару лет назад, Сергей Петрович представлял Менделеева. В результате Менделеев не победил, конечно, но как о нем говорил Капица... Это была речь сродни той, достоевской, к юбилею Пушкина — блестящей по мысли и по языку.
И все-таки мы не очень-то его ценили. Ну есть и есть, такой значимый, красивый, стройный. И передача его до сих пор выходит. То есть всё в порядке. А по сути...
Больше не будет выходить, разве только в повторах. И хочется сказать последнее «прости», но уже поздно. «Если вы не отзоветесь, мы напишем в „Спортлото“». Но «Спортлото» здесь уже больше не поможет.
