Овальный зал заполняют пока еще беззаботные артисты. Входит худрук Калягин — синий строгий костюм, какой-то задумчивый. И вдруг неожиданно для всех произносит:
— Я хочу помянуть Петра Фоменко. Он не только выдающийся режиссер, с которым я дружил 45 лет. Мы не ссорились, хотя случались и обиды, но... Вот он был жив, и была надежда на то, что репертуарный театр есть и он никогда не умрет. Театр как дом, театр как семья. А с его уходом я боюсь... Дальше — пропасть. Как сказал мой друг, прочитав Facebook: «Теперь каждый полумэтр будет считать себя мэтром». Это не мое заявление. Это мое размышление.
На самом деле речь худрука театра и председателя СТД носит именно заявительный характер, обозначивший ту спорную тенденцию, которая достаточно резко развивается в Москве. Сразу вопрос после сбора труппы:
— Александр Александрович, как вы можете оценить ту политику по смене кадров, которую радикально повел Департамент культуры?
— Я не говорю, что перемены не нужны. Но нужно понимать, что худрук не может родиться в 20 лет. Пианист — может. А руководитель театра, который должен увязать в единый узел труппу, вопросы от дыры в крыше до хамства билетера, — не может. Нужен опыт, нужно, чтобы он потерся, испытал все прелести и жестокость критики на себе. У народов, где почитают стариков, молодой человек не может сразу занять руководящее место. Только когда старец, мудрец скажет: «Ты можешь», — только тогда. Я говорю о театре.
— Но так вы говорите, потому что сами пожили, как говорится, потерлись. А если бы вам сейчас было 30 и вам, молодому, горячему, предложили взять театр, то вы?..
— Я бы говорил: «Дайте мне театр»? Нет, я бы собрал коллектив, начал делать спектакли. Немного осталось мэтров, мастодонтов: Захаров, Волчек, Яновская.
— Думаете, их тронут?
— Не думаю. Вот посмотри, что делает Волчек: она привлекает молодых режиссеров, они ставят у нее, они смотрят на нее, она — на них. И что, упрекать ее: «Вы не подготовили смену»? Да она об этом не думала, она театр строила, как Ефремов, как Товстоногов.
— Извините, а вы сами не боитесь, что и с вами могут разорвать контракт?
— Я не боюсь. И не потому, что я к этому готов. Я не готов к этическим нарушениям. Ведь что обидно: хотят как лучше, как на Западе, куда все смотрят, а получается по-совковому. Я хотел обнять тебя по любви, а задушил.
— Вы, как председатель СТД, каким образом будете (не сомневаюсь, что будете) реагировать на ситуации в московских театрах, которые, я уверена, только продолжатся?
— Мы — общественная организация, мы не можем решать. Можем подсказать, если нас спросят. Будем следить за тем, чтоб не нарушалась этика.
— Ну вот театр Гоголя — далеко ходить не надо. Ваша конкретная реакция как председателя театрального союза?
— Я сразу написал на своем сайте. Посмотри.
На сайте написано, читаю: «особо хочу сказать об этической стороне дела. Мне кажется, что можно было бы избежать излишнего шума, многих кривотолков и бесчисленных комментариев, если бы смена руководства в театре им. Гоголя произошла бы так же цивилизованно, как это было в театре им. М.Н.Ермоловой. И последнее, что мне представляется чрезвычайно важным. В нашей стране в сложившихся условиях увольнение артиста (вокалиста, танцора, музыканта) из театра в связи с окончанием срока трудового договора (контракта) или достижением пенсионного возраста чревато для него не только потерей социального статуса, но и серьезным снижением материального достатка, невозможностью обеспечить себе за счет государственной пенсии достойное существование. По инициативе Союза театральных деятелей в последние годы на государственном уровне принят ряд мер по социальной защите членов творческих союзов... Но этого, к сожалению, недостаточно».
К сожалению, на сбор труппы не успел главный режиссер театра Роберт Стуруа — приехал в Москву только вечером этого же дня. Поэтому худрук озвучил планы. У Роберта Стуруа три постановки, премьера первой назначена уже на 15 сентября с удивительным названием «Ничего себе местечко для кормления собак». От него ждут «Любовный напиток» и «Валенсианских безумцев». Будет ставить Владимир Панков — материал и сроки оговариваются. Также в репертуаре появится «Звездный мальчик» по Оскару Уайльду. Само собой, что к юбилею будет выпущена книга — двадцатилетняя летопись калягинского детища.