У аварийного дома стоит оцепление. За периметр, отмеченный красно – белой лентой, никого не пускают. Обесточенный дом подсвечивается световыми столбами.
На учебник алгебры, лежащий у оцепления, кто – то положил букет гвоздик.
- Там же была настоящая мясорубка, холодильник смяло, как консервную банку, где уж людям было спастись, - говорить Елена, живущая в доме напротив.
Пожилой мужчина, Игорь Павлович, пришел к обрушившемуся дому справиться о своем знакомом. Партнер по шахматам, летом обыграл его в дворовом турнире. Игорь Павлович сам живет с такой же «хрущевке» с газовым оборудованием. Он рассказывает, что не раз выступал за то, чтобы в тариф на газ ввели и проверку утечек, как это было во времена существования Советского Союза.
Темный дом, где не светится ни одно окно, напоминает затонувший корабль.
Спасатели к вечеру разобрали завалы, часть конструкций успели вывезти. Всего в поисково – спасательной операции приняли участие 398 человек, 67 единиц техники, в том числе от МЧС России - 181 человек, 36 единиц техники.
-Получили сигнал в 4. 20, первые пожарно–спасательные подразделения были на месте уже через несколько минут, - говорит начальник 1-го пожарно-спасательного отряда ФПС Ярославской области, подполковник Анатолий Мирошин. – Сразу стали наращивать силы и средства. Был поднят по тревоге весь пожарно–спасательный гарнизон. С самого утра на завалах работали два кинологических расчета. Общими усилиями было спасено из завалов трое пострадавших.
Глава МЧС России Владимир Пучков лично прибыл на место обрушения дома, чтобы проинспектировать ход аварийных работ.
В три часа дня стали пускать по паспортам жителей уцелевших трех подъездов, чтобы они забрали из квартир все самое необходимое.
«Огненная вспышка до сих пор стоит перед глазами»
Эвакуированные жители дома день провели в пункте временного размещения, который был оборудован в Доме культуры «Судостроитель». А потом их разместили в гостиницах и общежитиях Ярославля.
Большинство эвакуированных сейчас находятся в гостинице «Которосль». На первом этаже здесь оборудован штаб, дежурят полицейские, медики и психологи.
Татьяна Константиновна Коновалова, старшая по дому, часть которого обрушилась в ночь на 16 февраля, живет в одноместном номере, говорит, что только – только, наконец, отогрелась. В пункте временного размещения ей сделали кардиограмму, укол, поддерживающий сердечную мышцу.
На тумбочке у нее лежат нехитрые пожитки: теплая кофта, носки, смена белья. На столе – кувшин с водой и йогурт, около подушки - лекарства.
-У меня до сих пор перед глазами огненная вспышка стоит. А как свою погибшую подругу Валю вспомню, так руки начинают трястись, - говорит пожилая женщина. – Мы ведь в доме друг друга знаем по 40 – 45 лет, за всех переживаем, как за родных. Дом построили в 1969 году, в феврале 1970 года нас заселили. Наша семья въехала по льготной очереди, у моей матери в КГБ служил муж. А в основном тут давали квартиры работникам судостроительного завода.
Коноваловых заселили в 48 квартиру, которая находится на втором этаже в третьем подъезде.
- Накануне мне не спалось, будто предчувствовала беду, - говорит Татьяна Константиновна. - Встала в половине четвертого утра в туалет. Потом легла, думаю, как бы уснуть, нет сна! И дочка у меня такая же, как барометр, тоже, смотрю, крутится с боку на бок. Вдруг – хлопок, скрежет и у всех машин во дворе разом включилась сигнализация. Темно, вой стоит, чувствую, вроде потянуло. Я подошла к окошку, а внизу Таня Константинова с ребенком на руках с четвертого подъезда стоит и кричит, что есть мочи: «Выходите все, горим, выходите!» Следом в дверь стали барабанить, кричать: «Все вниз, одевайтесь!»
Мы выскочили, смотрим, вместо четвертого подъезда – крошево из бетона, штукатурки, мебели. У кого–то на стенах остались умывальники висеть и полотенца… Нам ведь только сделали капитальный ремонт крыши и подвала. Собирались на днях счетчики менять. Только потом пришло осознание, что в завалах могут быть погибшие люди.
Вот и Рустам Шогенцуков, по воспоминаниям соседей, бегал и у всех спрашивал: «Вы моих не видели?»
- А в их 71-й квартире погибло четверо: Валентина Викторовна Панфилова, ее 35 – летняя дочь Татьяна Шогенцукова и ее детки – 12 дочь Альбина и 4 – летний Арсен, - продолжает рассказывать, вытирая глаза платком, Татьяна Константиновна. – Рустам с ними уже не жил, у него была другая семья. А тут, узнав о потере близких, кричал, как раненный зверь.
К старшей по дому по старой привычке заглядывает ее подруга Зоя Николаевна, которую разместили также в одноместном номере.
Услышав наш разговор о семье Шогенцуковых, она говорит:
- Такие красивые были у Рустама с Татьяной детки от смешанных кровей! На мальчонка, Арсена, весь дом любовался. А какой он был смышленый! Помню, когда еще сидел в коляске, ему было года полтора, мама поставила коляску на тормоз, чтобы она не покатилась, пошла за чем–то в подъезд. Соседка, Валя , решила покатать мальчика, а с места коляску сдвинуть не может. Так этот малыш самостоятельно выбрался из коляски, подошел и нажал нужную скобу, чтобы убрать тормоз. Рустам в нем души не чаял. 23 февраля Арсену должно было исполниться 5 лет. Теперь так и останется четырехлетним.
В живых из этой квартиры остался муж Валентины, Александр Панфилов, который в эту ночь был на работе.
«По пожарной лестнице спускал на руках спасатель»
Зою Николаевну, которая плохо слышит, под утро, после взрыва, разбудил сын Александр.
- Подошел, потрогал, сказал спокойно: «Вставай». Видимо, сердце мое берег. Я еще удивилась: «Еще же шести нет». Я обычно в шесть просыпаюсь. Он меня гладит, говорит: «Одевайся, мама, собирай документы», - рассказывает пожилая женщина. - Кинулись к двери, а из квартиры выйти не можем, дверь заклинило. Нас снимали по длиннющей пожарной лестнице. Я до сих пор поражаюсь, насколько сильные руки были у спасателя. Он меня сначала с балкона вниз головой снял, потом перевернул, так и спускался со мной на руках. В какой- то момент я съехала, он еще крепче меня прижал к себе. Я потом подошла, обняла своего спасителя. Напишите, его Саша Смирнов зовут. Раньше он жил в нашем доме, а потом переехал в дом напротив.
Всего в доме было 80 квартир, зарегистрировано в них было 171 человек, проживало 109.
Специалисты считают, что эпицентр взрыва был в квартире №67, на втором этаже, где жил с семьей Сергей Субботин.
- Он летом в прошлом году отметил 50–летие. А накануне взрыва газа разругался с женой, избил Катерину. Она взяла на руки четырехлетнего сынишку Борю и ушла ночевать к своей родне. После трагедии ее видели всю в синяках в Доме культуры «Судостроитель», в пункте временного размещения. Что произошло той ночью, теперь, наверное, и не узнать. Сергея сильно пьющим не назовешь, он все время был за рулем, во дворе у него стояла машина.
Очевидцы рассказывают, что перед взрывом у Субботина на кухне что–то загорелось, а уж потом раздался взрыв. Огненный шар пошел по этажам вверх. А в квартире у Сергея вынесло целую стену.
- Под Субботиным, на первом этаже, жила моя подруга, Валентина Дмитриевна Васильева, - рассказывает старшая по дому. – Умница была, чистюля, а какая рукодельница! Всех подарками, сделанными своими руками одаривала. Ее последней в завалах мертвой нашли. А ведь только вышла на пенсию, 57 лет было, жить бы еще жить… А вот Валя и Степан Берники с первого этажа спаслись, у них поехала стена, перекосило дверь, их через небольшую щель доставали.
В 75-й квартире, по рассказам соседей, жил Илья Сенцов, но уехал, когда женился. Его мама, Ольга Владимировна, сейчас в тяжелом состоянии находится в реанимации областной больницы.
На пятом этаже жила армянская семья, которая снимала 79-ю квартиру.
- Из этой квартиры двоих спасли, они сейчас находятся в больнице. Карен с травмами, а Самире Оганесян плитой придавило ноги. Спасатели ее доставали уже без одной конечности.
В больницы также увезли еще нескольких пожилых жильцов, у которых на фоне стресса обострились хронические заболевания.
Страх местных жителей понятен. Выяснилось, что два года назад в первом подъезде дома взорвался баллон с газом. Жильцов дома также эвакуировали.
- Тогда рабочие из Средней Азии ремонтировали крышу, и, нарушая технику безопасности, приблизили паяльную лампу к газового баллона, он нагрелся и рванул так, что осколки потом находили через два дома, за детской поликлиникой.
Сейчас же, все спасшиеся благодарны спасателям и пожарным за оперативную работу.
-Они ведь и про братьев наших меньших не забывали, - впервые за время нашей беседы улыбается Татьяна Константиновна. - Внучка моя, Настя, побежала к спасателям, начала просить: «Можно кота из квартиры забрать?» А там ведь плиты бетонные висели на одной тонюсенькой арматуре, сохранялась угроза обрушения. Ей говорят: «Нет, нельзя». Она жалобно начала просить: «А может вы сходите?» Один из спасателей вызвался: «Давай ключи, надо вызволять котейку». А Марсик увидел чужого, нырнул под диван, спасатель его еле достал.
Вышедшего из подъезда с котом за пазухой спасателя жильцы встретили аплодисментами.
«Без добра, зато живы!»
Те, кто был вынужден покинуть свои квартиры, вытирают слезы и говорят: «Без добра, зато живы!» Родственники погибших держатся особняком.
Опознание погибших проходит в морге областной больницы имени Соловьева. В вестибюле пахнет корвалолом. С каждой семьей работает психолог.
Мужчина в темной куртке выходит на крыльцо и говорит в телефонную трубку: «Понимаешь, она, как тряпичная кукла, ее можно сложить втрое, все кости раздроблены».
Женщина, вышедшая покурить, говорит растерянно: «Сейчас маму увидела, у нее множественные переломы, а на лице - улыбка… Как так?»
Подъезжает машина, из которой выходят женщина и мужчина в черном, спрашивают у стоящих на крыльце: «Наши тут?» Те - молча машут в сторону подвала.
- На данный момент ведутся следственные действия, процедура опознания продолжается, - говорит заместитель начальника отдела экстренного реагирования ЦЭПП МЧС РФ Лидия Тимофеева. – Ведется психологическая работа с родственниками погибших, это очень тяжелый, поворотный для них момент, когда приходит осознание, что близкого человека больше нет. На первых этапах, когда жизнь была абсолютно понятной и распланированной и вдруг все резко меняется, возможно, и переживание шока, и такая эмоция, как отрицание, когда человек не хочет смиряться с потерей. В эти моменты поддержка психолога нацелена на то, чтобы помочь человеку преодолеть этот острый период. Наши специалисты сейчас работают на нескольких участках. Это, безусловно, процедура опознания, работа с жильцами, размещенными в гостиницах и общежитиях, а также в пункте временного пребывания. Также психологи дежурят на телефонах «горячей» линии.
Родственникам погибших и пострадавших сейчас действительно нужна поддержка. Как заявил губернатор Ярославской области Сергей Ястребов, семьи семерых погибших и троих пострадавших получат в качестве денежной компенсации по одному миллиону и 500 тысячам рублей. Гражданам, лишившимся имущества, будет выделена компенсация. Они не оставляют надежды, что мэрия Ярославля купит им новые квартиры.
