План создания учебного центра для подготовки кадров в повстанческие армии дружественных нам стран вынашивался еще при Хрущеве, но окончательное решение в конце 64-го уже визировали маршалы Брежнева. Ударными темпами, всего за несколько недель, секретную базу обустроили на месте расположения отдельного батальона связи окружного подчинения — в 20 км от Симферополя. Двухэтажный учебный корпус, офицерский блок, солдатская казарма барачного типа, кухня и столовая, плац, полигон с полосой препятствий, тиром и автодромом — все, что необходимо для организации военного училища.
Первых курсантов привезли весной 1965 года. Это были партизаны Гвинеи-Бисау. Тогда они под знаменами Африканской партии независимости Гвинеи и островов Зеленого Мыса боролись с португальскими колонизаторами. Новобранцев в симферопольском аэропорту встречал первый комендант УЦ-165 Владилен Кинчевский. Рейс из Болгарии в расписании не значился. Гражданский самолет приземлился поздно вечером.
— Мы даже толком не разглядели, кто там спускается по трапу, — вспоминает Владилен Степанович. — Темнело уже, и люди были как невидимки. А когда подошли поближе к самолету — стало ясно, в чем дело: они ж все черные, как гуталин! Ну ладно, стали выяснять с нашим переводчиком, на каком языке они общаются. Португальский понимали от силы человек десять. Остальные изъяснялись на разных племенных наречиях. Всего их, посланцев Амилкара Кабрала (в то время — генсек Африканской партии независимости Гвинеи и Кабо-Верде. — Прим. авт.), было 75 человек. Все тощие, на одно лицо и неопределенного возраста — от 16 до 35 лет.
Африканцев доставляли в СССР с пересадками — часто кружными путями, чтобы не вызывать интереса у вражеской разведки. Два автобуса с зашторенными окнами из воинской части подогнали к самому самолету. Из аэропорта в село Перевальное гостей доставили минут за сорок — и всех под замок: на карантин. База находилась совсем рядом с ялтинской трассой — 1,5 км по проселочной дороге, но ее наглухо со всех сторон прикрывали холмы и горы. Так что проезжавшие мимо курортники ни о чем не догадывались.
С первым набором у коменданта было много головной боли. Как выяснилось, многие из бойцов раньше никогда не спали на кроватях и после отбоя располагались на полу под ними — вроде как в «маленьких домиках». Еще отказывались надевать сапоги — так пришлось выписывать всем ботинки, но в свободное время от занятий они все равно ходили босиком, и их как магнитом тянуло к забору: поглазеть через щели на окружающий мир.
Возникли проблемы и с пайком. Наши повара ничего не знали об особенностях гвинейской национальной кухни и долго удивлялись, почему еда часто оставалась нетронутой. Оказалось, гречневую кашу африканцы не ели, думая, что гречка — это испорченный рис!
— Кормили же их, как и наших солдат, — говорит Владилен Степанович. — На ужин, к примеру, вареные яйца раздадут, а они, чудаки, катают их по столу и смеются: не знают, что с ними делать. Или на обед селедка — за хвост по тарелке возят, но не едят…
Идейная прошивка
Первый учебный план центра составлял Михаил Стрекозов — полковник в отставке, тогда начальник учебного отдела УЦ-165. В программе обучения помимо боевых практических дисциплин отводилось время и политподготовке. Африканцев, которые толком считать не умели, в обязательном порядке нагружали теорией марксизма-ленинизма, вводили в курс истории мировых революционных движений.
— За эту часть теории у нас отвечал полковник Антипов Алексей Иванович. Так, в защиту своих предметов он приводил такой аргумент: «Сначала надо научить, в кого стрелять, а потом уже учить, как стрелять», — вспоминает Михаил Васильевич.
Что они понимали — оставалось неясным, потому как преподаватели социального цикла зачетов не проводили, а конспектов повстанцы не вели. Кстати, арифметическим действиям их учили по специальной методике для неграмотных.
— Но в военном деле они проявляли похвальное рвение, — говорит полковник Стрекозов, — на полигоне усталости не знали. Учили их в основном на образцах оружия времен Великой Отечественной войны по всем специальностям сухопутных войск. Для партизанской борьбы это было в самый раз. Особый упор делался на саперную подготовку. Учили их взрывать железнодорожные пути, мосты, здания. К концу курса они разбирались во взрывчатых веществах, умели снаряжать и обезвреживать мины. Не более того — о самостоятельном производстве детонаторов и речи не было.
Осенью 66-го курсантов навестили вожди. На базе в Перевальном побывали генсек Африканской партии независимости Гвинеи и островов Зеленого Мыса Амилкар Кабрал и лидер народного движения за освобождение Анголы Агостиньо Нето. Гостям показали казарму, столовую, полигоны и отвели на огневые рубежи.
— Дали пистолеты, чтобы посмотреть, как они стреляют, — вспоминает первый комендант УЦ-165 Владилен Кинчевский. — Гвинеец отстрелялся сносно, а у Нето руки сильно тряслись. Он даже в мишень не попал. Потом дали им из безоткатного орудия пальнуть: наши всё навели, оставалось только нажать крючок. Бабах! — щит разнесло, и все довольны: метко стреляют вожди!
Кстати, всего обучение в Крыму прошли полторы тысячи гвинейских бойцов. Навыки, полученные у советских инструкторов, оказались достаточно эффективными. В апреле 1974-го Португалия признала Республику Гвинея-Бисау в качестве суверенного государства и начала вывод войск с ее территории.
Прокол с часами
Вслед за гвинейскими повстанцами в Крым на подготовку стали прибывать партизаны из Анголы, Мозамбика, Намибии, Йемена, Конго, Танзании, Мадагаскара, Замбии, Эфиопии, с островов Сан-Томе и Принсипи — из всех уголков Африки, куда СССР экспортировал идеи социализма.
При самом активном участии курсантов база в Перевальном благоустраивалась и разрасталась: центр уже мог принять на подготовку до 500 бойцов с курсами по 6–8 месяцев. Заморским курсантам полагался паек по «летной норме» — на 3,50 руб. в день, почти как в профсоюзном санатории. Кроме того, с армейской формой каждому выдавали и комплект гражданской одежды — плащ, костюм, две рубашки, галстук, шляпу, носки и туфли. В среднем содержание одного курсанта за курс обходилось Союзу в 6,5–8 тыс. рублей.
Как вспоминают ветераны-преподаватели УЦ-165, о том, из какой страны появится группа на базе, они узнавали из газетных заметок в разделе «Международная политика». Если сообщалось о визите в Москву вождей национально-освободительного движения, например Агостиньо Нето из Анголы или Сэма Нуйома из Намибии, то вскоре следовало ожидать и их бойцов в Перевальном. А фронтовые сводки о достижениях выпускников приходилось читать между строк в «Красной звезде».
— В международных обзорах сообщалось, что в португальских колониях сбито столько-то самолетов, — рассказывает Владилен Кинчевский. — И тогдашний начальник УЦ-165 полковник Бойко нам подмигивал: «Наша работа». До этого же у африканцев ни средств, ни умения для таких подвигов не было. Ребята же в большинстве своем возвращались на родину неплохими солдатами. Но бывали и проколы. Когда отправляли домой группу из Зимбабве, упустили из виду одну мелочь, на которую обратили внимание при досмотре тамошние пограничники реакционного режима: у одного нашего выпускника на руке были часы «Восток» со знаком качества и надписью «Сделано в СССР». Так всю группу — 20 человек, как разоблаченных диверсантов, и повесили. Им же выдавали по 20 рублей в месяц на расходы, вот кто-то и прикупил себе сувенир на память…
Солдаты Каддафи и Арафата
В середине 70-х в УЦ-165 появились первые бойцы из арабского мира. Сначала это были небольшие группы боевиков из Омана — солдаты Народного фронта освобождения Дофара. А потом подтянулись и ребята Ясира Арафата. В то время он был частым гостем Брежнева. Осенью 1975 г. транзитом из Бейрута в Симферополь прибыли 90 палестинцев. И уже в аэропорту с ними произошел первый скандал. У одного из бойцов Движения за освобождение Палестины (ФАТХ) наши таможенники нашли незадекларированные деньги — $10 тыс.! Руководитель группы, спасая баксы подопечного, пытался объяснить, что это общие деньги, которые им на расходы выделило руководство ФАТХа. Уже на базе палестинцы отказались жить по общему расписанию и потребовали себе послаблений в режиме с правом выхода за пределы городка.
И во избежание скандального резонанса нашим офицерам после консультаций с Москвой пришлось пойти на уступки. Последствия таких вольностей сказались очень скоро: бойцов Арафата находили в компании проституток даже в закрытом для иностранцев Севастополе. Не обошлось без серьезных проблем и в пределах центра — когда на подготовку прибыли парни из Сирии, представлявших партию БААС. Их конфликты с фатховцами часто заканчивались поножовщиной.
Многое изменилось на базе в Перевальном с преобразованием УЦ-165 в Симферопольское военное объединенное училище (СВОУ-80) в 1980 году. Из программы обучения исчезли специфические «партизанские предметы», и срок подготовки увеличился до двух лет. География новобранцев существенно расширилась: прибывали группы из Вьетнама, Лаоса, Кампучии, Монголии, Кубы, Афганистана, Ливана, Индии, Никарагуа и даже с Гренады. При этом преподавание велось на русском языке. В училище готовили уже не партизан, а кадровых офицеров для дружественных нам армий: танкистов, артиллеристов, зенитчиков, связистов и автомобилистов. Параллельно в СВОУ-80 работали и краткосрочные «курсы повышения квалификации». Так, в 1983 году специально подучиться саперному делу в Крым приезжали офицеры Муаммара Каддафи — полковник и три майора.
— Никаких гарантий того, что наши ученики не повернут стволы против нас, не было, — говорит полковник Михаил Стрекозов. — Один из выпускников УЦ-165 стал убийцей самого Амилкара Кабрала в 73-м. Он служил в личной охране гвинейского лидера, но его купила португальская разведка ПИДЕ. Другой пример: выпускник из Мозамбика — Рибейра. Он возглавлял Главное политическое управление повстанческой армии, но потом ушел в оппозицию и стал одним из ее лидеров — по сути нашим противником...
После распада СССР военное училище в Перевальном было расформировано. До событий в феврале–марте 2014 года военный городок и полигон находились в распоряжении подразделений 36-й отдельной бригады береговой обороны военно-морских сил Украины. А потом без единого выстрела «база» перешла под контроль российских военных, и на флагштоке там сейчас развевается наш триколор.
Из досье «МК»
«Крымские» президенты-освободители
Амилкар Кабрал (1924—1973) — один из основателей (1956) и генеральный секретарь (с 1956) Африканской партии независимости Гвинеи и островов Зеленого Мыса. Возглавлял национально-освободительную борьбу народов этих стран. Убит.
Агостиньо Нето (1922—1979) — президент Анголы с 1975-го, председатель МПЛА — Партии труда с 1977-го, в 1962–1977-м — Народного движения за освобождение Анголы. Во время сражений успевал писать стихи: свет увидели его сборники «Стихи» (1961) и «С сухими глазами» (1963). В 77-м он получил Международную Ленинскую премию — не то как борец, не то как поэт.
Майкл ЛЬВОВСКИ,
главный редактор «МК в Крыму».
Фото автора и из архива В.Кинчевского.
